Любовь Гайдученко - Суп из лапки любимой кошечки

А потом, когда мы лишились нашей новой квартиры в Питере, мы поселились в этой деревеньке – больше нам некуда было деваться.

Деревенские бабки все до одной были колоритными личностями. Больше всего меня потрясло то, что они собирались на каждый праздник вместе и пили водку стаканАми, так пить далеко не каждый мужик способен. А потом плясали до поздней ночи.

Комориха была среди них звезда первой величины. Она подбила меня, когда мы осенью уезжали, перетаскать все вещи ей, мотивируя, что их обязательно зимой украдут. Я таскала их целую неделю, она их сложила на чердак и в сарай, и больше я их не увидела, так как, приехав весной в деревню, я первым делом пошла за вещами, и она, сделав удивленное лицо, сказала: «Ты об чём? Ты мне никаких-таких вещей не отдавала».

А дурачок Гошонок поплатился гораздо сильнее. Он вместо сберкассы отдал 7 тысяч рублей, которые ему дали за землю, Коморихе на сохранение. И она, улучив момент, когда у него начался запой, вытащила его на мороз. Все про это знали, в деревне ничего нельзя утаить, но никто не стал связываться.

Мне она сообщила, что уверена в том, что я живу со своим догом. Но это был не самый главный её перл. Однажды мы с подругой слушали Шестую симфонию Чайковского. И на самом трагическом месте к нам ввалилась Комориха и заорала, чтобы я немедленно шла поливать огурцы. И произошел такой диалог. Я сказала, что сделаю это позже, так как сейчас занята. Она заорала ещё громче: «Не хер х…й заниматься!»

Наверняка бедняжка Петр Ильич, услышав, как назвали его гениальное творение, перевернулся в гробу в Александро-Невской лавре…

Познера я очень уважаю – он талантливый журналист и совсем даже не журналюга. Людей всегда приглашает очень интересных. Я часто смотрела его раньше по телику, теперь смотрю по инету. Умный – заслушаешься. И вот он рассказал, что в 2004 году, когда еще был настоящий Путин, он получил у него аудиенцию, и тот ему сказал: «Вы замечательный человек, но очень наивный».

Даже я, не политик и не журналист, понимаю, что он сильно ошибается, когда превозносит западную демократию. Наверное, я поверила бы ему на слово, если бы не видела ничего этого собственными глазами. Например. на родине Познера – во Франции этой самой демократии нет и в помине. Конкретно – в чём она? Что Франции, как таковой. больше нет, а есть государство, кишмя кишащее людьми неизвестно каких национальностей?

Раньше я довольно хорошо говорила по-французски (теперь, конечно, всё поперезабыла без практики), поэтому в Париже я старалась общаться со многими людьми, с французами – с аборигенами, а не с азиатами, арабами или африканцами. Мне было интересно, как они реагируют на это вавилонское столпотворение. Они тоже говорили про демократию, что, мол, нужно соблюдать права человека любой национальности. И что они в итоге получили от этой так называемой толерантности и демократии? Они теперь стонут и плачут от того ужасного роста всяческих преступлений, которые увеличились на порядки, от грязи и беспорядка, который теперь заполонил некогда прекрасную страну Францию, куда в своё время бежали все наши аристократы, которым она не нашла лучшего применения, как то, что они стали там шоферами такси и ночными портье.

Познер верит, что в России (если только не случится ядерная война, а это он вполне допускает) обязательно случится демократия, она уже якобы начала зарождаться в конце 90-х, но ее погубили наши деятели на корню своими капитальными политическими ошибками. Мол, просто у нас её никогда не было, и нужно время, чтобы россияне поняли, что это такое и с чем её едят. Ха-ха-ха! Если большинство населения называет это очень выразительным словом «дерьмократия», то никакой демократии у нас не будет и в помине. НИКОГДА!

Комментирующие в интернете считают всё, что противоречит их взглядам, сформировавшимся во времена социализма, «либерастическим бредом». Если до такой степени опошлены все «святые» для демократической Европы понятия, то ждать каких-то изменений в умах просто смешно. Правда, в той же Франции, где до сих пор можно встретить плакаты со знаменитым слоганом «Свобода, равенство, братство» («liberté, égalité, fraternité») к демократии пришли слишком страшным путем: день и ночь работала гильотина. Об этом как-то стараются не думать и не вспоминать.

Вообще, человечеству в его нынешнем нравственном состоянии демократия вряд ли придётся по душе. Она всегда будет существовать только в умах таких прекраснодушных товарисчей, как Владимир Владимирович Познер. Что касается Европы, то там под её видом уютненько так процветают различные пороки и извращения типа педофилии, наркомании и прочих прелестей, которые вместе с демократией туда принёс так называемый прогресс.

Вот есть такая порода людей – они тебе делают что-то хорошее, потом за это попрекают. И все их хорошие поступки этим сводятся на нет.

Моя бабушка, которая фактически заменила мне мать, была именно такой. При всех её положительных качествах – честности, порядочности, чувстве долга по отношению к близким, к своим профессиональным обязанностям была в ней эта неприятная черта – она в лепешку расшибалась, чтобы я ни в чем не нуждалась, любила меня, делала для меня очень много, но потом всегда требовала, чтобы я в ответ полностью покорялась её требованиям. А я ведь была не только её внучкой, но и самостоятельной личностью, которой не нравилось жить по чужой указке. Поэтому, когда я подросла, мирной наша жизнь не была – мы часто ссорились. А в итоге я уехала далеко из родного города, сбежав из-под её назойливой опеки.

И меня это всегда расстраивало и поражало – как же так? Бабушка меня любила и всячески баловала, но не понимала, что нельзя так поступать со мной, что этим она зачеркивает свою любовь и заботу и настраивает меня против неё. Эта обида глубоко врезалась в мою детскую душу. ведь бабушка была первым человеком, который научил меня ориентироваться в этом мире и разбираться в людях.

Я до сих пор считаю, что любое доброе дело человек делает совсем не для того, кого он, так сказать, благодетельствует, а исключительно для себя, для своей души. А добро, сделанное с целью самоутвердиться в своих глазах – вот, мол, какой я замечательный! – ничего не стоит. А уж когда этим попрекают и требуют чего-то взамен – это вообще не добро, а мерзость.

А вообще делать добро это для человека нормальное состояние. Поэтому человек и называется человеком. А от этого названия произошло такое понятие – «человечность». И непонятно, почему очень многим так нравится творить зло в отношении ближнего своего. В основном, преследуется какая-то материальная выгода, но очень часто это происходит потому, что творящий зло испытывает при этом какое-то извращенное удовольствие. В таких случаях мне кажется – человека внутри нет, а есть просто физическое тело, которое надо кормить-поить, всячески ублажать, а делать гадости другим – это вроде как род какого-то развлечения, потому что ни на что другое это существо не способно.