Вячеслав Нескоромных - Алмазные грани

После ареста отца безмолвный укор посторонних, поджатые губы, строгость суждений и сухое настороженное сочувствие знакомых и близких людей стали невыносимы. И легкая на подъем мама, собрав скарб в старый видавший виды огромный чемодан, подхватила на руки младшую и за руку старшую дочь, отправилась в большой, для нее родной Ленинград. Роковая осень 1937 года вошла в жизнь семьи как разлом, страшное воспоминание и время, когда яркий южный приморский город пришлось сменить на холодное и надменное солнце северной столицы.

Перемена в жизни Ларисы была разительна: беззаботное уютное время, наполненное улыбками и заботой отца и мамы, теплом и морем, когда просыпаешься с ощущением грядущего счастья среди бесконечно родных людей, сменилось прохладой и стылым сырым ветром с моря и Невы, чувством нескончаемой тревоги в ожидании беды, которое не покидало ни утром, ни днем. Вслед пришла и нужда – нагрянувшая вдруг бедность.

Но в Ленинграде тем не менее стало полегче, − их здесь мало кто знал, хотя денег на жизнь одинокой жене врага народа с двумя девочками на руках всегда не хватало и приходилось перебиваться, оставаясь к концу дня без сил после бесконечных подработок.

Лариса уже приближалась к своему дому, думая о том, что кажется немного опоздала и мама будет нервничать, но отметила на лавке у дорожки сидящего немолодого мужчину и задержалась. Что-то в его напряженной и неестественной позе насторожило, она отметила смертельную бледность лица и сквозящую в фигуре и позе незащищенность и беспомощность.

− Плохо человеку, − пронеслась в голове догадка и не раздумывая Лариса подбежала к мужчине.

Тот сидел на лавочке и опустив седую, по-мальчишески косматую голову, держался одной рукой за грудь. Мертвенно-бледное лицо, лоб, покрытый испариной, запрокинутая голова и прикрытые глаза показывали – насколько плохо человеку. Одет мужчина был в простую рабочую одежду – темную рубашку и брюки, на ногах стоптанные ботинки. Мужчина был высоким, худощавым и было сразу понятно, что ему уже многое пришлось пережить и этим он, собственно, совсем не отличался от многих ленинградцев преклонного возраста с их врожденной интеллигентностью. Лицо, избитое морщинами и складками вдоль щек выглядело серым, нездоровым. Но, тем не менее, что-то в нем привлекало, какая-то неуловимая черта во внешности выдавала в нем мальчишку-оптимиста, с не меняющимся с годами характером, что невольно проявлялось и во внешности неистребимыми вихрами на макушке и надо лбом, собранностью подтянутой фигуры.

− Что с Вами? Вам плохо? Вам помочь? – обратилась к мужчине Лариса и не сразу узнала дворника, которого встречала несколько раз, когда он занимался наведением порядке во дворе, сосредоточенно выгребая мусор из-под лавок и выметая накопившийся хлам.

− Ничего, девочка, − с трудом, превозмогая недомогание ответил дворник, виновато улыбаясь из-за такого своего недомогания, − скоро наладится, − прихватило сердечко.

− Давайте я Вам помогу. Таблетки у Вас есть?

− Дома есть, с собой не взял. Все было с утра хорошо и вот, − прихватило-пригвоздило: дыхнуть больно – сковало обручем грудь. Но скоро отпустит – так уже, бывало.

− Хорошо, я подожду и помогу Вам дойти. Нам я думаю по пути, − продолжила Лариса, понимая, что человек нуждается в помощи.

− Ну, кажись, полегчало. Пойдем, девочка. Спасибо тебе, − мужчина потянулся за метлой, что стояла у лавки и опираясь на черенок, осторожно, словно по тонкому льду, тронулся в путь шаркая неуверенно по асфальту. Лариса взялась поддерживать его и так неспешно они добрались до дома, в котором жил новый знакомый.

В квартире, усадив мужчину на кровать, Лариса проследила, чтобы он выпил таблетку нитроглицерина, подала стакан воды и тут же извинившись, заторопилась домой, вспомнив, что ее ждет мама.

Добравшись вприпрыжку домой и слегка запыхавшись, Лариса застала обеспокоенную маму и тут же объяснила ей причину вынужденной задержки.

− Хорошо, поговорим вечером, доченька, а я уже бегу. Из-за твоей задержки опаздываю очень. Еда на плите, не забудь покормить сестру, и сама покушай, − заспешила мама и приобняв дочь, отправилась на подработку.

Маму Ларисы звали Ольга. Искусствовед про профессии, после переезда она устроилась на работу в школу, а теперь спешила к месту, которое спасало их семью.

Утром Лариса, перед школой направилась к соседнему дому проведать вчерашнего своего знакомого.

Встретил Ларису несколько устало улыбнувшись ей навстречу вчерашний знакомец у подъезда за уборкой двора. Увидев Ларису, мужчина вдруг смутился по-мальчишески и пригласил девушку пройти в квартиру и тут же отправился ставить чайник.

В комнате, заваленной старыми вещами и книгами, массивный стеллаж за стеклом занимала коллекция образцов горных пород и минералов. Ранее Лариса не видела подобных геологических коллекций и зачарованно осматривала сияющие камни. Образцы за стеклом выглядели празднично, совершенно необычно, словно неведомая планета предъявила свои сокровища в виде друз хрусталя, яшмы, малахита, кристаллов кальцита, берилла.

Хозяин вскоре вернулся и продолжая смущаться, представился:

− Вчера не познакомились. Меня зовут Александр Петрович! А Вас, моя спасительница?

− Я – Лариса-Нинель Грицевич. Скажите тоже, – спасительница, просто помогла Вам дойти, − любой бы так поступил на моем месте.

− Ой, не скажите Лариса…У вас двойное имя? Нинель?

− Да, у меня два имени. Мама назвала меня Ларисой, а вот папа хотел, чтобы я была Нинель – это Ленин, только в обратном прочтении.

− О! Твой папа видимо очень признателен Ленину? Ты отличный человек, Лариса и достойно носишь свое имя. Я там на лавочке долго просидел, а ты вот первая ко мне подошла, не поленилась, времени не пожалела и не побоялась, − хотя очень спешила домой, но проявила сочувствие и помогла.

− Я стараюсь быть такой, какой хотел меня видеть папа. Его теперь уже нет: случилась какая-то страшная ошибка, отца арестовали, и он погиб.

− Как так!? Понимаю, − его обвинили как врага народа? Я понял, можешь не отвечать. Я сам носил этот ярлык и продолжаю нести, хотя ничего плохого против своей страны я не совершал. Ладно, Лариса, давай оставим этот печальный разговор. Давай поговорим о более интересных вещах.

− Хорошо, Александр Петрович. А что это у Вас за коллекция камней таких чудных там под стеклом? Они такие красивые, такие разные.

− Дело в том, что я по профессии геолог, но в последнее время вынужден работать дворником. Очень надеюсь, что это временные трудности, − дрогнувшим голосом ответил хозяин и окинув взглядом свою коллекцию, продолжил:

− Это образцы, что я привез из различных уголков страны, где довелось мне работать, ходить в маршруты. Здесь у меня и руда, и различные минералы, есть редкие полудрагоценные камни.