Юрий Райн - Не те времена. Рассказы

Мда… И что с этим делать, подумал он? Жалко старика…

Между прочим, несмотря на полубессонную ночь, соображалось хорошо – видимо, крепчайший кофе и выброс адреналина от езды в пробках прочистили ему мозги. Но не мешало бы еще кофе выпить.

– Марин! – крикнул он. – Нарисуй кофейку!

Прихлебывая из толстостенной кружки, Андрей набрал номер.

– Здравствуйте, Леонид Сергеевич, – сказал он. – Это Андрей. Как вы?

– Здравствуй, Андрюша, – ответил Леонид Сергеевич. – Да ничего. Давление скачет, а так ничего.

– Мне тут Зеленчук звонил, – сказал Андрей. – Ночью. И факс прислал с выкладками.

– А, – засмеялся Леонид Сергеевич, – мне он тоже звонил, только все-таки днем. Я отказался, наверняка ведь сыпнотифозное что-нибудь. Да ведь?

– Не то слово. Я вот не знаю, что теперь делать, посоветоваться хочу. Там на факсе приписка от Натальи Петровны – просит не огорчать… А ошибка прямо сразу – уравнение энергии написал в векторной форме… И КПД к бесконечности стремится…

– Эх, – протянул Леонид Сергеевич, – все неймется Мише… Не знаю, Андрюша, я потому и отказался. А в принципе, как там у Филатова – лучше горькая, но правда, чем приятная, но лесть. Ты ему соврешь, похвалишь, восхитишься – а дальше что? Хотя и жалко его, и Наташу жалко. Не знаю…

– Ладно, – сказал Андрей, – я сам подумаю. Спасибо вам, и не болейте.

Он отключился, собрался было задуматься, но не пришлось – позвонили ему, уже по делу, и понесся рабочий день.

И пронесся. И другой за ним.

На третий день дядя Миша позвонил, на этот раз в разумное вечернее время.

– Андрюшенька, – сказал он, – ты посмотрел мою теорию?

– Посмотрел, дядя Миша, – ответил Андрей. – Есть кое-какие замечания. Хотя… хотя, конечно, интересно… перспективно…

Ему стало неловко от собственной лжи.

– Ты, Андрюшенька, – сказал дядя Миша, – по телефону ничего не говори. Я побаиваюсь. Лучше по факсу. Пиши скорее свои замечания и шли. Запиши номер.

Андрей мгновенно почувствовал возможность для маневра.

– Дядя Миша, – осторожно спросил он, – а почему вы так уверены в надежности общения по факсу?

– Ох… – выдохнул дядя Миша и надолго замолчал.

– Вот я старый дурак! – продолжил он после паузы. – А ты – сразу чувствуется молодая голова! Умница! Ладно, давай лучше так – весной Наташа собирается с Москву, сестру проведать. Я ее отправлю пораньше, сразу после Нового года. Она тебе позвонит, а ты напиши замечания и отдай ей. А что ты меня порадовал, что интересно и перспективно, это спасибо тебе.

– Дядя Миша, – спросил Андрей, – а с чего вы вообще взяли, что за вами кто-то следит?

Дядя Миша засмеялся.

– Я ведь тертый калач, – сказал он. – И потом: я ведь обращался кое-куда со своей теорией. Конечно, бюрократы везде, хуже, чем у нас. Отфутболили меня. В Израиле, кстати, то же самое, но там хоть по-русски кое-кто понимает, а тут – ни бельмеса, а я с английским… не очень. Но информация-то просочилась! А теория-то – стратегического значения! Ты-то понимаешь… Ну, а тут – косые взгляды, негры какие-то вьются, евреи, черт их разберет… Ладно, всё, всё, Наташа приедет – все расскажет. До свиданья, Андрюшенька, мне надо работать.

…Факс с «теорией обратной конусности» некоторое время повалялся у Андрея на столе, даже немного выцвел, потом перекочевал в ящик. Прошло несколько месяцев, Наталья Петровна не появлялась. В общем-то, это было хорошо, потому что Андрей совершенно не представлял, как писать эти чертовы замечания. Впрочем, он вспоминал о дяде Мише нечасто.

Через пару лет Андрей случайно заехал в их старый заводской поселок, и первой, кого он встретил, оказалась Наталья Петровна.

– Здравствуйте! – сказал он. – А я и не знал, что вы здесь. Вы давно приехали?

– Здравствуй, Андрюша, – равнодушно ответила она. – Год уж как вернулась.

– Как вернулись? Совсем?

– А что мне там одной делать? – сказала Наталья Петровна.

– Одной?.. А?.. Дядя Миша?..

– А он же умер. Через полтора месяца два года будет. Так за работой и умер, скоропостижно.

Она поджала губы и добавила:

– Отмучился.

Наталья Петровна повернулась к Андрею спиной и, старчески переваливаясь, поковыляла прочь.

Господи, подумал Андрей, это, выходит, я виноват? Надо было плюнуть на все, написать хвалебный отзыв, придумать для виду пару-тройку замечаний липовых, послать ему по факсу… Он, может, до сих пор скрипел бы… Или правда – отмучился?

Весь день шел снег, и к вечеру машину основательно завалило.

Бедная, подумал Сергей, доставая из багажника щетку на длинной ручке. Бедная машина, круглый год под открытым небом, в любую погоду. Только изредка под крышей – когда на мойку заедешь или на сервис.

Кстати, и на сервис уже пора, да вот с деньгами плохо… То есть, поправил он себя, с деньгами-то было бы как раз хорошо. Вот без денег – плохо.

Ох, плохо. Кризис… Вроде – ничего особенного не происходит, в девяносто восьмом куда круче было, а поди ж ты, до чего сейчас все депрессивно. Уже полтора месяца на счет ничего не поступает, все на кризис этот ссылаются, а жить-то надо. За то заплати, за это, за пятое, за десятое, и сотрудники, пусть и немного их, зарплату просят, и банки в положение входить даже не подумают, какая там отсрочка…

Накрывается бизнес. Совсем.

Да и на себя, в конце концов, тоже надо. Не много, а надо. Вот хотя бы на сервис плановый съездить. Накопления… Жалко их трогать, а, точнее говоря, страшновато. Вот сдохнет бизнес окончательно – и что делать? Наниматься куда-нибудь? Оно и нехудо бы – устал за много лет от ответственности, от ощущения, что находишься, каждый божий день, на последней линии обороны, без прикрытия, потому что нет за спиной никого. А с другой стороны – отвык за те же много лет от состояния человека подневольного. С девяти до восемнадцати… Бррр.

А посмотреть правде в глаза – так и кому ты нужен, в твоем-то возрасте? Вон, молодых сокращают…

Остается – переселяться на дачу, а квартиру сдавать. Долларов за пятьсот в месяц. И прозябать, что называется, остаток дней. Кашку гречневую кушать да чай пить, используя один пакетик раза по три-четыре.

А что, не Маринке же на шею садиться. Своя у нее семья, дети. Вернее, одно дитё, Мишка, гордость наша, но все равно. Сложное время, в первом классе пацан. Слава богу, в целом вроде все у Маринки в порядке, но достаточно ей и своих забот.

Нет, родителей, конечно, не бросит, но – как-то оно стыдно на дочь рассчитывать.

Плохо.

Еще и снег этот. И грязь. Вон, уже обтерся курткой о машину. И ледяная корка на лобовом стекле. Тьфу. И руки мерзнут, а перчатки – в настывшем салоне, толку от них… Да и лень сейчас в салон залезать.

Сергей злобно орудовал скребком, когда из кармана куртки послышалась мелодия. Ну конечно. Здравствуйте пожалуйста. Мелодия группы «Семья», это наверняка мама, кто ж еще такой мастер звонить в самый неподходящий момент. Вот всегда, когда руки заняты или сосредоточиться позарез нужно, она звонит. Непременно. Ну вот что сейчас?!