Валентина Соломонова – Долгуна - Мечта

«Здравствуйте, Варя, извините, не помню отчества» ей улыбается солидный мужчина, с головой чуть тронутой сединой. Варя прищуривается и смотрит вопросительно

«А мы знакомы?» Мужчина, отходя в сторону «Помните новогодний концерт? Вы были с мужем. Кстати, как он?» Заметив Варино замешательство «Простите за бестактность, я совсем забыл…»

«Ничего, ничего» отвечает Варя, радуясь, что не надо объясняться.

Увидев, что она не рассердилась, мужчина опять улыбнулся «Давайте, пройдемся, если не торопитесь» Они не спеша пошли по теплой весенней улице. Посидели в открытом кафе, уютно расположившемся в маленьком скверике. Григорий Кириллович оказался простым человеком и интересным собеседником, с юмором рассказывал разные истории из своей жизни. Давно Варя не чувствовала себя так легко и непринужденно. Она много смеялась и они расстались, договорившись иногда перезваниваться.

Теперь они – семья. Варино счастье огромно, она ждет ребенка. Вспоминая свое знакомство, они смеются тому, что виной всему оказалась Варина коса. Тогда муж бережно берет на ладонь ее косу и подносит к губам.

Уже поздно, Степан сидит в кухне, на столе остывший чай. За окном темно, гудит ветер, метет метель. Как в ту ночь…

В ту страшную ночь его жена Вера убежала к подруге еще вечером, обещала вернуться не слишком поздно. Он сидел возле кроватки дочери и вспоминал, как встретил Веру в первый раз. Тогда он не спеша шел по коридору университета и вдруг услышал заливистый девичий смех. Оглянулся и увидел стайку студенток, щебеча и смеясь идущих на занятия. Его ноги сами понесли за этой группой, за этим смехом. Тут кто-то окликнул хохотуньу – «Верочка!». Девушка резко повернулась, взметнулись слегка рассыпанные пушистые волосы и мелькнули распахнутые смеющиеся глаза. Степана будто пронзило – ОНА. Потом были его стояния под окнами общежития, долгие прогулки, нескончаемые разговоры. Гуляя по набережной, иногда он вскакивал на парапет и кричал

– Я достану тебе луну! Я подарю тебе звезды!

Степан смотрит на часы «Что же она так долго не идет?» Вот уже дочурка проснулась, хнычет. Он начинает нервничать, глухо раздражаться. Ребенок плачет все громче. Обещанное время истекло давно. Не выдержав набирает номер, телефон не отвечает. Дочь плачет, уже не переставая. Берет ее на руки и пытается укачать. Когда уставший от плача ребенок, наконец уснул, он не помнил себя от злости.

Скрипнула дверь. Степан вышел в прихожую и не поверил своим глазам: Вера еле стояла на ногах, вся растрепанная, в распахнутом пальто. Увидев его начала слабым голосом

– Там… женщину…

Тут у него помутилось в голове – «Да она же пьяная!» Не дав договорить, подбежал к ней и наотмашь ударил по лицу. Она упала как подкошенная. Он стоял над ней, задыхаясь от ярости, сжимая кулаки. Вера лежа повернула голову, посмотрела сквозь него куда-то в пустоту взглядом, черных как пропасть глаз, и прошептала непонятное

– Я…подарю тебе…звезды.

Его будто стукнули в грудь. Едва устояв на ослабевших ногах, прислонился к стене. Как сквозь пелену увидел, как Вера тенью прошла в комнату и за ней захлопнулась дверь. Утром в комнате никого не было. Даже ни единой вещички – ни ее, ни дочери. Через день то ли прочел в газете, то ли увидел по телевизору, что двое подонков ограбили и избили женщину. Убили бы совсем, если бы проходившая мимо девушка с криками не кинулась спасать ее. Она же оставалась с женщиной до приезда скорой помощи. Фамилию ее никто не запомнил, только имя – Вера.

Потом с ним случился провал: пил, пил, и пил. Если бы не сестра, наверно пропал бы давно. Вот теперь живет в доме сестры, ходит на работу, помогает по хозяйству. Но его как бы нет, нет совсем. Ничего не чувствует, ничего не болит. Только иногда, когда к нему подбегает племянник, 3-х летний Ванятка и заглядывает в лицо своими черными глазенками, он вздрагивает.

Выхожу из подъезда. Скоро утро, надо домой. Улицы пусты, сумрак, вокруг какая-то нереальность. Еще не приходилось ехать одному в такую рань по пустынным улицам. В лифте ощупываю карманы: все ли на месте. От рубашки запах незнакомых духов. Впрочем, весьма недурных. Какая девушка! При воспоминании о ночи, тело пробирает дрожь. Вот как бывает, оказывается. А я еще посмеивался над Серегой. Этот Серега – наш главный ловелас.

В дверях вдруг спотыкаюсь – «Что же скажу Кате? Аа-а, мало ли где мог переночевать, ведь был «мальчишник». Юра, наш сотрудник, наконец, решил жениться. Пришлось ему устроить маленький «сабантуй» для мужской половины коллектива. Из ресторана порядком «нагруженные» поехали к Юре на дачу, уже в компании незнакомых девушек. Эту девушку, Юлю, я приметил сразу. Она так зажигала на танцполе, глаз невозможно было оторвать. По дороге на дачу я уже держал ее за руку. Позже чуть не пободались из-за нее с Серегой. Хорошо, ребята разняли. Компания еще колбасилась внизу, а мы Юлей закрылись в мансарде. Потом поехали к ней домой, не могли оторваться друг от друга. Совсем голову снесло. Что же теперь будет? Что сказать Кате? Ладно, как-нибудь выкручусь.

В квартире тихо. Заглядываю в комнату дочери, сопит, ручки раскинула. В кухне на столе ужин прикрыт салфеткой. Ну, зачем? Я же предупреждал, что буду поздно. Наскоро приняв душ, иду в спальню. Может, удастся немного поспать. Катя спит, у изголовья горит ночник. Подхожу выключить свет и вглядываюсь в Катино лицо. Дрогнуло в груди: между бровей пролегла складочка, та самая, которая появляется, когда Катя сильно задумывается. Лицо похудевшее и какое-то усталое. В последнее время мало бываю дома, перестал замечать, как она выглядит. Да и разговариваем мало, разве что о дочери. Как это мы так отдалились, перестали чувствовать друг от друга?

А раньше могли проговорить всю ночь и не наговориться. Она ведь такая начитанная, выдумщица и фантазерка. В нашем классе была самая заводила. Без нее не проходило ни одно мероприятие. А какая была она красивая! Мне казалось, все мальчики старших классов были влюблены в нее. К тому же у нее был чудесный характер: она была всем парням друг, а девчонкам подруга. Причем очень верная и деятельная. Если у кого-то возникали проблемы, то Катя бралась решать дела столь энергично, что могла решить все вопросы. А училась как! К каждому уроку была готова на все сто. Учителя в ней просто души не чаяли. Не удивительно: она была единственной медалисткой в нашем классе. Все прочили ей какое-то необыкновенное будущее. Уехала Катя учиться в Москву. Вот тогда я как с ума сошел: не мог ни есть, ни спать. Писал ей немыслимые глупости, порывался ехать за ней. А она приехала на зимние каникулы и осталась, не вернулась в Москву. С тех пор мы вместе. Родители ей не простили, почти перестали с нами общаться. Только рождение внучки их немного смягчило, но отчуждение осталось. А Катя гордая, не жаловалась и помощи никогда не просила. Как она справлялась с ребенком, с учебой в нашем университете, с работой? Даже не представляю. Мне тоже пришлось работать много, надо было зарабатывать. Но вся эта бытовуха никак не напрягала. Мы были молоды, и все нам было нипочем. Помогали друзья, подруги. Каждый был рад посидеть с ребенком, помочь снять квартиру, ссудить деньгами. Потом все вместе шумно и весело отдыхали с походами, сплавами, кострами.