Николай Шамрин - Афганистан. Записки из прошлого

Взводный не успел закончить фразу. Воздух заполнился гулом вертолётных двигателей. Первая пара «крокодилов» появилась внезапно и для шурави и для душманов. Вертолётчики нанесли удар ракетами вдоль дороги, как раз туда, где готовились к атаке моджахеды. Ещё не успела осесть пыль от ракетных залпов, как на смену первым бортам вышла вторая пара. Грохот разрывов заглушил восторженные вопли разведчиков, сплошная стена огня и дыма скрыла от них панораму зелёнки. Артиллеристу потребовалась почти минута, чтобы прокашляться и вновь вернуть себе способность думать и говорить:

– Ни хрена себе! – старлей заговорил, не глядя на товарища, – а я было подумал, что на нас болт положили!

Разведчик, не обращая внимания на артиллериста, заорал куда-то в сторону:

– Сержант, твою мать! Наши все целы?

Тот вынырнул как ниоткуда:

– И чего орать-то на весь свет? – он говорил, наперёд зная, что командир не обидится на неуставной вопрос, – все целы. Только охренели от неожиданности и чутка не обосс…сь.

Старлей лишь махнул рукой. Было видно, что он ещё не пришёл в себя окончательно и с трудом ориентируется в пространстве. Протерев лицо ладонью, разведчик напустился на артиллериста:

– Какого хрена без связи выполз? Ну-ка живо метнулся обратно. Передай, что всё в порядке. Ждём колонну. Ты ещё здесь?

Тот сочувственно посмотрел на командира:

– Похоже брат, тебя контузило слегонца. Ничего, потерпи. Мозги сами на место встанут. Только орать не надо. Башка сильно болеть будет.

Комбат сам связался с соседом. Полковник, выслушав слова благодарности, задал главный для всех вопрос:

– Твоих не зацепило?

Майор решил не вдаваться в подробности:

– Нет, всё обошлось. «Крокодилы» сработали ювелирно.

В трубке послышался довольный смешок:

– Не перехвали. Просто повезло. Если ещё что понадобится, телефонируй. Не стесняйся.

Комбат не нашёл слов благодарности. Просто ляпнул по привычке:

– С меня причитается!

– Это уж как водится.

Командир сапёров подошёл к броне командира «крепостной» роты:

– Всё Кузьмич. Последнюю сняли. Я перепроверил, можно двигаться.

Капитан недовольно посмотрел на часы:

– Долго копались!

Сапёр ответил с задором:

– В нашем деле спешка – прямая дорога на небеса.

– Ладно, умник, залазь. Ехать надо. В мавзолее разведка уже Лазаря поёт.

Машины тронулись с места одновременно. Сапёр, сидящий рядом с ротным не удержался от похвалы:

– Хорошо водил натаскал, Кузьмич. Молодца!

Капитан сделал вид, что не расслышал лестных слов лейтенанта. Плотнее прижав ларингофоны к шее, он передал всем экипажам открытым текстом:

– Всем коробкам! Наблюдение вести постоянно. Подходим к зелёнке. Держать хвост пистолетом!

Мулла был привычно сдержан. Выслушав по радиостанции доклад полевого командира о потерях, он спокойно распорядился:

– У тебя есть люди, Бехруз. У тебя есть гранатомёты, Бехруз. Сделай так, чтобы не все машины неверных дошли до крепости. И тогда Всевышний простит тебе твои грехи. Я лично буду молиться и просить Аллаха об этом. Торопись, кяфиры уже начали движение. Ты должен указать им правильную дорогу. В Коране говориться: «Джаханнам – место им назначенное всем».

Вдали показался мавзолей. Пыль от разрывов реактивных снарядов давно уже осела на грунт и воздух вернул свою прозрачность. Лишь гул моторов бронетранспортёров нарушал тысячелетний покой пустыни. Капитан снова инстинктивно прижал без того плотно прилегающие к горлу ларингофоны и циркулярным сигналом передал команду о готовности к бою. Чутьё подсказывало ротному, что у гробницы колонну ждут неприятности…

Воины Бехруза смогли добраться до мавзолея почти вплотную по руслу старого арыка. Теперь их позиции находились всего в сорока метрах от позиций отряда шурави. Полевой командир оглядел моджахедов и, неспешно пригладив бороду, сказал лежащему рядом помощнику:

– Если Всевышний будет милостив к нам, то мы вернём неверным все долги. Они дорого заплатят за осквернение мазара. Но только после того, как мы остановим колонну кяфиров. – Немного помолчав, Бехруз снова повернул голову к помощнику. – Мулла прислал нам в помощь безоткатное орудие с расчётом. Ты знаком с ними?

Помощника не смутил косноязычный вопрос начальника. Бехруз воин, а не устаз. Немного помолчав в знак уважения, он ответил размеренным тоном:

– Я знаком и с китайской «трубой», и с наводчиком. Его зовут Мушфик. Он – достойный человек и опытный воин. На его счету…

Бехруз поднял руку, останавливая не в меру разговорившегося помощника:

– Тихо! Я слышу звук моторов. Передай Мушфику, его цель – пятая машина в колонне. Нам надо разделить их отряд. Остальные воины должны целиться по кормам первой четвёрки. Если загорится хотя бы одна машина, то мы сможем легко расправиться с остальными…

Командир роты всё-таки принял нелёгкое для себя решение и остановил колонну. Он не побоялся прослыть трусом и быть обвинённым в неисполнении приказа. Наоборот, именно сейчас офицер понимал, что от его действий зависят жизни разведчиков и солдат его подразделения. Уж слишком высока была вероятность того, что душманы устроят засаду именно здесь, у мавзолея, где уже несколько часов находился батальонный разведвзвод. Оглядев колонну и убедившись, что бойцы спешиваются и занимают позиции для отражения возможных атак противника, капитан связался по радиостанции со штабом и доложил о своих подозрениях. К его удивлению, начальник штаба не стал упрекать его в излишней осторожности, а выслушав короткий доклад, ответил:

– Я понял тебя, «Хопёр»! Готовность номер раз. До связи…

Пожав плечами, ротный пробурчал, обращаясь к замполиту:

– Надо же! Что за хрень? «Готовность номер раз»! Придумает же невесть что…

Замполит слегка натянуто улыбнулся:

– Не переживай, командир! Мы всегда в готовности номер «раз».

Сержант с сожалением взглянул на командира взвода, погружённого в промедольный сон, и остановил санинструктора вопросом:

– Без укола нельзя было обойтись? Когда он теперь очнётся?

Медик нехотя буркнул, перекидывая ремень тяжёлой сумки через голову:

– Хрен его знает, когда он очнётся. Наркота на всех по-разному действует. Контузило старлея сильно. От боли даже говорить не мог. Его не враз накрыло. Без промедола никак нельзя было обойтись, – прихлопнув ладонью по сумке, с вызовом посмотрел на сержанта, – сс.. ь что не справишься? Ты теперь у нас за старшого. С тебя и спрос.

Сержанту очень хотелось пнуть зарвавшегося санинструктора ногой, но, заставив себя сдержаться, свёл разговор к шутке:

– Не дрейфь, работник клистира и пургена! И не из такого поноса выбирались.