Константин Харский - Кому ты нужен

– Да кого Вы слушаете, Роза Наумовна!

– Таки что Вы сказали на самом деле, Станислав? – спросила Роза Наумовна, наученная опытом, что самое важное о пациентах можно узнать в любой момент и в самом отвлечённом разговоре.

– Он сказал, что ни одна женщина не может так любить, радоваться и ждать, как собака, – ответил за Станислава Леонтий.

– Так, Станислав, на выписку, – безапелляционным тоном заявила Роза Наумовна.

– Роза Наумовна, за что?! – испуганно сказал Станислав.

– А чего Вы мне больных портите? Чему Вы их тут учите? Надо учить доброму и светлому, как вот Марсель, например, делает. Или депрессивному, как Леонтий. А Вы им – реальность, как она есть. Мы так, Станислав Владимирович, не договаривались.

– Хотите, я свои слова назад возьму? Только не выписывайте.

– Точно возьмёте?

– Вот те кьрест! – с жаром сказал Станислав и даже перекрестился.

– О, господи, – аж отшатнулась Роза Наумовна. – Ладно, оставайтесь пока, но до следующего раза. Потом решение моё будет беспощадным. Леонтий, через тридцать минут в процедурную, потом Марсель. А Станислав сегодня пропускает, согласны?

– Роза Наумовна, с Вами спорить – означает обрекать себя на досрочную выписку; нет уж, извините. Так что я смиренно принимаю любое Ваше решение.

– Тогда после Марселя.

– Мудрая женщина! – воскликнул Станислав, соскочил с кровати и поклонился.

Дверь за доктором закрылась, и после непродолжительной паузы Станислав продолжил:

– Знаете, почему собака лучше, чем женщина?

Никто не ответил Станиславу. Тогда он встал с кровати, вышел на центральный проход и начал свою очередную речь.

– У собаки есть нервная система, и у женщины есть нервная система. Но у женщины есть еще и вторая сигнальная система, которая позволяет женщине не только думать и говорить, но и врать. А собака врать не умеет. И если женщина тебе радуется, то это может быть правдой, но может быть и ложью. Когда собака тебе радуется, ты видишь, что она радуется, и понимаешь, что самим фактом своего существования ты радуешь кого-то на этой проклятой планете.

– Почему это проклятой? – спросил Леонтий.

– Не об этом сейчас! – отмахнулся Станислав и, приняв позу Наполеона: выпятив грудь, заложив руку за полу халата, – продолжил. – Нельзя верить существу, у которого есть вторая сигнальная система. Таракану – можно. Крысе – можно. Крыса и есть крыса. Ты знаешь, что она может выкинуть, и веришь ей в известных пределах. Существу со второй сигнальной системой верить нельзя – пропадёшь.

– Так ведь и у мужчин есть вторая сигнальная система?! – осенило Леонтия. – Получается, и мужикам верить нельзя.

– Тут всё не так просто, – сказал Станислав, и по нему было видно, что он лихорадочно дорабатывает свою концепцию мироустройства. Пока она была глубоко проработана только касательно женской стороны вопроса, и о том, что женщинам верить нельзя, у Станислава был собран богатый фактический материал. – Леонтий, тебе не пора в процедурную?

– Нет, ещё минут двадцать.

– Ну так что? – спросил Марсель у Станислава.

– Мне нужно с Розой Наумовной обсудить этот вопрос. Я вам расскажу, а потом у меня же проблемы будут. Нет уж, увольте, я из-за вас на улице не хочу оказаться.

– Выкрутился, зараза, – подал голос Марсель. – Ты понимаешь, что твоя способность выкручиваться прямо пропорциональна времени, которое мы проводим в тренировках?

Станислав лёг на кровать и открыл свою любимую книгу «Москва и москвичи». Минуту смотрел в книгу, потом не выдержал и сказал: «Английские учёные ещё в прошлом веке пришли к выводу, что телом человека и его сознанием изнутри кто-то управляет. Нами живут, понимаете? То, что вы привыкли называть «Я», никаким «Я» не является. Это фантик, обёртка. Кто-то, находясь глубоко в тех областях бессознательного, куда луч света вашего сознанья не может проникнуть, живёт вами. Двигает вашим телом, дышит им, наслаждается и страдает. Сознанье же нам дано, чтобы объяснить происходящее».

– Ты это сейчас к чему? – спросил Марсель.

– К тому, что собака – она и есть собака и ничего больше. А человек – это не только человек. Это кто-то ещё.

Томас приготовился к процедуре дыхания изо рта в рот, когда глаза Аллы дрогнули, открылись и наполнились испугом.

– Слава Богу, Вы очнулись! – первым задал тему для разговора Томас. Теперь Алла должна была реагировать на то, что произошло и происходит с ней, а не интересоваться тем, кто такой Томас и что он тут делает.

– Что со мной?

– Машина загорелась, – предложил правдоподобную историю Томас, – еле успел Вас вытащить.

– Она сгорела?

– Нет, я успел ее потушить, – стал развивать свой успех Томас.

– Что же делать?

– Давайте сядем в мою машину и переведём дыхание.

– Да, давайте.

Некоторые мужчины считают, что очень непросто пригласить к себе в машину незнакомую девушку. Томас так не считал. Его инструктор по вопросам манипуляции сознанием говорил так: «Сделай свою машину самым безопасным местом, и девушка сама будет проситься вовнутрь. Управлять нужно не поведением, а желаниями объекта. Манипуляцию легко можно отследить, когда вы хотите от человека какого-либо действия, но, когда вы создаёте желания, манипуляция остаётся скрытой».

Томас помог Алле перейти через проезд между машинами, открыл переднюю пассажирскую дверь и усадил Аллу.

– Я перенесу покупки? – спросил разрешения Томас.

«Догадливый», – подумала Алла.

Томас положил покупки Аллы и её сумочку на заднее сидение, показав ей каждую перенесённую сумку. «Пусть успокоится», – подумал Томас. Потом он сел на водительское сидение и выдохнул, словно приходя в себя окончательно.

– Ого! – только и смог сказать Томас.

– Я в шоке.

– Хорошо, что я тут замешкался. А если бы никого рядом? – начал нагонять жути Томас. С детства девочки знают из сказок, что кто их от смерти спас, тот и… Тому и полцарства в придачу. Алла должна была понять роль и значение Томаса.

– Получается, Вы спасли меня! – догадалась Алла.

– Да, ерунда. Любой бы на моём месте…

– Не любой! Не любой! – словно убеждая себя в чём-то, сказала Алла.

Томас посмотрел на Аллу, и в его глазах мелькнуло узнавание, на которое так надеялась Алла ещё десять минут назад, когда только шла к своей машине. Но узнавание только промелькнуло на лице Томаса. Алла заметила эту мимолётную эмоцию. Она подумала, что молодой человек вспомнил её лицо, но не вспомнил, кто она. Он просто вспомнил, что где-то видел её лицо. «Ну хоть так», – решила для себя Алла.

Томас рассмеялся, стыдливо отводя взгляд от лица Аллы.

– Чего? Ну, чего ты? – спросила Алла, понимая, что ничего плохого не происходит.

Томас украдкой посмотрел на Аллу и повернул к ней зеркало заднего вида.