Ирен Беннани - If you get me. Книга первая

Людмила раздумывает: «Понятно, ему для Камиллы не жалко, как говорится: «всё для «своих», а смысл теперь…, свершённое ворошить?»

– Хорошо, – отвечая ему, проходит к серванту, затем накрывает на стол но, прежде чем поставить бокалы, обернувшись к Сысоеву, уточняет, демонстрируя перед ним коньячную рюмку:

– It’s good?

– Okay.

«С полунамёка, он понял, что коньячную рюмочку ставить. Скорее всего, у него под полом пальто как минимум бутылочка коньяка, так называемый – шкалик или бутылочка вместимостью 250 миллиграмм».

А в это самое время Людмиле желалось; «чтобы вечер с ним, тотчас же закончился, и наступило бы завтра. Эти дурацкие ужины в непонятной семьи, о какой семье речь? Где она, семья – нет ни семьи, ни чувства между людьми и только вся эта суета, с никчемными мыслями в разнобой…, да, миловал Бог».

Заснеженные улицы и слякоть у входов в подземки, лужи покрылись пушистым слоёным снежком, солнечным бликом в глаза поблёскивало, отражение их тонкого льда. Приятное ощущение после монотонных недель в чреде полу сумерек, недавно висевшего купола смога и облаков над мегаполисом.

Владимир выруливал между домами, съезжая с трёхэтажного гаражного комплекса, устремляясь в серебристой машине к шлагбауму. У ворот огораживающих трилистник, обособленных высотных эко логичных домов, в одном из которых, красных, кирпичных домов находилась его угловая квартира, притормаживает, ожидая Людмилу.

Немного погодя, спустившись на лифте с девятого этажа, она вышла, отворив двери парадной, прошедши во двор дома и, обогнув строение, устремилась к машине, охранник поднимает шлагбаум. Людмила, по исключительной просьбе Владимира, заняла место на переднем сидении, претерпевая после этого неудобство.

Минуту и легковой автомобиль, въехал на основную дорогу и влился в замедленное движение транспорта. Она разглядывает замелькавшие за стеклами автомобиля дома с застарелым серо – жёлтым налётом, сначала постройки советских времён, сюжеты менялись, замелькали кварталы высоток, за ними как два близнеца, виднелись дома и современной застройки.

Набрав скорость, машина проносилась вперёд, перестраиваясь с одной полосы на другую вдоль Рублёво-Успенского, Подушного, 1-го и 2-го Успенских шоссе с отчерченными посередине линиями, которые кое-где прерывались короткими штрихами пунктирами.

То, спускаясь под арки мостов то, вновь поднимаясь на высоту, продолжая двигаться в фигурном пространстве трасс, развязок длинных мостов, широкой автострады дорог, впоследствии, приближаясь к пригороду Рублёвки, расположенному к западу от Москвы.

В то время как Людмила смотрела сквозь запотевшие стёкла, проезжая по территории Одинцовского района Московской области, застроенной дачами бывшей советской элиты, фешенебельными коттеджными строениями. Тут же, машине включили дворники, усердная работали щёточки, смывая с них грязь. Одни за другими сменяясь, пестрили пейзажи.

То, заснеженных елей вдоль трассы то, вновь уходящих в направлении арок мостов, белых полей, они всё мелькали за стеклами, автомобиль уносился вперёд, придерживаясь указателей, в потоке мелкогабаритного транспорта он то, пристраивался за другими машинами то, с резвостью обгонял череду.

На этот раз, свернув на просёлочную дорогу, автомобиль, продолжил движение, минуя лесные массивы, без промедления, проехал вперед мимо соснового бора, оставляя позади низенькие и редкие мало этажные эллинги, утопающие в зелёной хвое, растущих с ними рядом деревьев.

Тотчас же, слева и справа вновь замелькали дома, огороженные высокими заборами территории частных построек, тем временем, легковая продолжала движение в спокойном, ритмичном потоке, постепенно выруливающих в переулки машин. Прошли не более, пятнадцати минут, когда машина свернула влево, передвигаясь по узенькой и только, что расчищенной от снежных наносов дороге.

Добравшись до места, едва припарковав автомобиль у обочины, Владимир Арнольдович вышел, тем временем, оставаясь в салоне, Людмила наблюдала за ним;

Прикуривая на ходу, неспешно в своём длинном из чёрной кожи пальто, Владимир следовал к отгороженной территории, затем опустил правую руку в карман, вновь достал сигарету, переместив сигарету в левую руку, закуривая на ходу вторую, он приблизился к домику КПП 12 12 КПП – контрольно пропускной пункт. , о чём – то побеседовав в том месте, задержавшись не больше минуты.

Направился было обратно, а затем там, обернулся на окрик, вышедшего наружу охранника, после, вернулся. – «Значит, мы на верном пути, – следом, он предъявлял документы».

– Всё в порядке, – сообщил Людмиле Сысоев, сел в машину, повернув ключ зажигания, захлопнув с усилием дверцу. Подъехав к поднятому шлагбауму, кивнув в ответ на жест помахавшей ему руки. Вслед за тем, они снова тронулись, проехавши вперёд, вдоль тихой улочки с растущими соснами у трёхэтажных строений; особняков расположенных по левую сторону не больше пятидесяти метров.

Притормозив у ворот трёхэтажного особняка, Владимир вышел, нажав на кнопку звонка калитки. В проёме, приоткрыв ворот, показался мужчина, с восточными чертами, «скорее всего он узбек». Вслед за этим, обменявшись быстрым приветствием, Владимир Арнольдович протянул служащему ключи от машины, одновременно открывая правую дверь. Затем вышла Людмила, проследовавши за Сысоевым к парадной двери, мимо въезда в гараж, куда и спускалась машина.

Войдя, она оказалась в просторной светлой прихожей, сверкающей позолотой отделки из белого мрамора, в плоскости овального зеркала в изысканной, узорочной и стариной оправе отражалась выпуклость стульев, расположенных по периметру стен. А ниже вдоль стен стояла не одна, а множество пар детской и взрослой обуви, а там, Людмила присела на стул, склонившись, расстегивая молнии на сапогах.

После того как, переобулась, в одну из домашних женских туфель, предложенные тапочки имели интересную форму с загнутым носом, передала, Сысоеву белую шубку, которую тот отнёс в просторную комнату, гардеробной, оставив там и свой плащ, через время, показавшись в проёме дверей.

Когда они направлялись в гостиную, поднимаясь по мягким ступенькам, покрытым красной дорожкой, завидели кудрявую девочку лет девяти, из-за спины её, стесняясь, выглядывал темноволосый мальчик, и тут Людмила подумала: « Неужели я в семействе цыган?» – сама подивившись тому.

Теперь же, заметив маленькую круглую шапочку, что покрывала макушку мужчины, главы семьи, встречавшего гостей у деревянной лестницы наверху, она догадалась, какой он религии, проследовав за Сысоевым на второй этаж, к открытым дверям просторного зала, где в ожидании находились члены многодетной Еврейской семьи.