Татьяна Берман - Сказки сержанта Брускова

Сергея Петровича рассказы дедушки явно интересовали. Он достал блокнот с ручкой и что-то в него все время писал. Иногда он поглядывал на свой мобильный, который лежал на столе у чашки с чаем. В мою сторону он почти не смотрел, да и на Кешу не взглянул, хотя тибетский терьер – очень редкая порода. Брусков расспрашивал про мусорку, про чужих, входящих в дом, и дела в Совете ветеранов. Особенно интересовался, как давно камеры на доме меняли и сколько раз ломали ворота. Бабушка периодически вставляла свои пять копеек, но старалась больше молчать, чтобы глава дома мог наговориться с редким гостем.

Спустя минут пятнадцать мое терпение лопнуло. Я тут вообще-то. Пока дедушка отхлебнул чая, я решилась спросить:

– Дяденька, а вы кто такой? Откуда вы к нам, вы наш родственник?

Сергей Петрович повернулся ко мне, улыбнулся из-под своих роскошных усов:

– Я почти всем в районе родственник, девочка. Я полицейский местный. Слежу за порядком, ловлю преступников, да людям хорошим помогаю.

Он начал рассказывать, что охраняет покой мирных жителей и ищет разных хулиганов. Если кто-то будет вести себя плохо, Брусков их найдет и сразу посадит в тюрьму. Без винегрета. Почему-то мне стало страшно. Я ему сразу сказала, что не злюсь на бабушку за то, что заставляет меня есть. Мама с папой пошли погулять, а дедушка вообще мне поет каждый день.

Бабуля первая разразилась хохотом, Сергей Петрович с дедушкой за ней. Я даже разозлилась: я тут их защищаю, а они вон как. Приходят всякие непонятные дядьки, пугают, а потом еще смеются. Мне захотелось заплакать от обиды, но бабушка принялась меня жалеть и успокаивать. Она сказала, что никому меня не оставит, и Брусков пришел не за нами. Он собирает всякие новости, чтобы знать, что в районе творится. Работа у него такая, за всем следить, а мы семья мирная, значит, нам он друг. Тюрьма только для преступников, как те, кто мусорку поджигают и прочих плохих людей. Бывает, что Сергей Петрович добрым людям помогает, от неприятностей уберегает. Мне стало любопытно:

– Дяденька Брусков, а ты мне про приключения свои расскажешь? Наверно, ты столько интересного знаешь, – я улыбнулась и сложила руки, как на занятиях. Взрослые улыбнулись, а Сергей Петрович взглянул на время в телефоне и заговорил:

– Ну, хорошо, девочка, уговорила. Расскажу тебе сказку правдивую, про подругу мою, Ягу строптивую, хочешь? Она мне давненько в делах помогает, наш город от бед оберегает.

– Очень хочу! Я слушать буду внимательно, – обрадовалась я.

Брусков ухмыльнулся, устроился поудобнее и под одобрительный кивок дедушки принялся рассказывать о своих удивительных приключениях.

Эта история началась много лет назад. После армии я сразу женился, появились дети. Я отучился, заступил на службу и с усердием трудился. Я мечтал помогать людям и наказывать тех, кто мешает им жить спокойно. Спустя лет пять после начала работы эта история и приключилась.

Дело было поздней весной, одним, казалось бы, обычным утром. Я сидел за столом в отделении, заполняя бумаги за вчерашние мелкие нарушения. Ничего необычного: то цыгане танцы с медведем ночью устроят, то сумка с игрушками у Светланы Сергеевны пропадет. Мелочи жизни.

Я почти закончил отчет и собирался перекусить бутербродами, приготовленными женой, как зазвонил телефон. Это была Анастасия Константиновна Петлищева, крайне бдительная гражданка со Сретенки. Она жила за церковью у метро, на шестом этаже, и из ее окон открывался отличный вид на Садовое кольцо. Ей было чуть за семьдесят, ее дети давно разъехались кто куда. Старушка коротала время за телевизором и любимым увлечением – она любила контролировать общественность. Если в пределах видимости происходило нечто, по ее мнению, незаконное или странное, Анастасия Константиновна сразу звонила в участок. Она давала четкие приметы нарушителей, а иногда даже телефоны их родителей с точным адресом до номера квартиры.

Гражданка Петлищева частенько была уж слишком строга, ее донесения требовалось тщательно проверять. Она любила поругаться с соседскими мальчишками за езду на велосипеде по двору, за лай собаки, за музыку днем, да мало ли за что еще. Одно хорошо – с первых ее слов можно было сразу понять, случилось что-то серьезное или бабуля от скуки ввязалась в очередной скандал.

В этот раз Анастасия Константиновна была скорее озадачена. Она на удивление тактично поинтересовалась, как проходит служба и, убедившись, что я не сильно занят, начала рассказ. Старушка, как обычно, сидела на балконе. День был теплый, дул легкий ветерок и в воздухе пахло свежестью и ранним цветением, красота. У метро все было мирно. Люди сновали туда-сюда, служба в церкви только закончилась, прихожане неспешно расходились, машины мчались по своим делам. Гражданка Петлищева даже начала зевать от скуки, как со стороны проспекта Сахарова раздался какой-то непонятный звук. Старушка высунулась из окна и принялась высматривать. Прохожие начали останавливаться и поворачивать головы. Люди не пускались наутек, значит, все не так страшно, но происходило что-то занимательное. Грохот стоял ужасный, он заглушал шум дороги, забитой в обе стороны. Звук становился все ближе, прохожие начали расступаться, послышались недовольные крики. Анастасия Константиновна больше не могла томиться в неведении. Она почти наполовину высунулась из своей смотровой, рискуя вывалиться. Тут из-за макушек деревьев, рассаженных вдоль дороги, показался неопознанный объект. Это вроде был человек, но почему-то в чем-то круглом, похожем на бочку. Двигалось странное существо необычно: как будто подпрыгивало по мостовой со всей конструкцией. При приземлении на асфальт раздавался жуткий грохот на весь район. В довершение, это чудо-юдо размахивало чем-то длинным посреди тротуара, доставляя изрядные неудобства прохожим. «Странно все это, вам бы сходить, посмотреть, что к чему», – закончила свой рассказ гражданка Петлищева.

Да, удивительное дело, подумалось мне. Анастасия Константиновна дама пусть и пожилая, а к фантазерству не склонна. Я заверил ее, что непременно займусь этой жалобой, и откланялся. Мне самому стало любопытно, кто хулиганит посреди бела дня и откуда взялась бочка. Я быстро взял фуражку, оружие оставил – состава преступления явно не наблюдалось. Я вышел из кабинета, прошел по узкому серому коридору отделения номер шестнадцать и оказался на улице. Нарушитель явно двигался в сторону Цветного бульвара, и я решил перехватить его на пересечении Трубной и Садового кольца. Заодно посмотрю, испекли ли в булочной по дороге сахарные крендели, мои дети их очень любят. Погода стояла – загляденье. Тепло, но не жарко, солнце пряталось за облаками и не слепило, легкий ветерок приятно обдувает ароматом цветущих лип. Прогуляться – сплошное удовольствие. Идти было минут семь, а быстрым шагом и того меньше. Очереди в булочной не было, я быстро купил выпечку и поспешил дальше. Грохот становился все ближе. Действительно, похоже на деревянный мяч, скачущий по мостовой, только явно тяжелый. Крики и проклятья, сопровождавшие его движение, означали, что народному терпенью приходит конец. Я почти дошел до конца улицы, как в десятке метров передо мной из-за дома появился виновник беспорядков, вернее, виновница.