Урс Кузнецов - Иван. Пока ничего не произошло

Посмотрел Иван на компаньонов спокойно. Дал им возможность подумать о этой возможности.

– Вы все отобранные сотоварищи, и каждый из вас нужен. Каждого вашего родственника подлечим, и, если он подходит, включим в состав корабля.

Дал им возможность подумать о этой возможности.

– Предлагаю Вам на выбор обдумать две возможности на эту ночь. Первая – отдохнуть здесь или сразу пойти в свою каюту. Вторая – провести ночь в обучающем виртуале капсулы, чтобы ознакомиться с дальнейшими возможностями для вас по выявленным тестированием способностям у каждого. В капсуле можно будет по оставшемуся времени отдохнуть в лечебном сне, но пятнадцать минут – обязательно поспите, – улыбнувшись, закончил он пояснение, пройдя к своему место за столом.

Пока все занимались обсуждением изумительных событий в чудесным образом с ними происшедшим в глубине тайги встречей с невообразимым звездолётом и уже привычно доедали блюда заказанные и выданные автоматической кухней яхты, и при этом определились со способом препровождения ночи. На планшет пришли две заявки «космическая жизнь». Это были Пётр и Лена. Затем третья заявка от Ани. Ладно, разберёмся. Родители одной здесь, вторая – с Игорем и сестрой. Иван Сергеевич, отметив, что все поели и просто общаются, объявил:

– Через пять минут иду с теми, кто хочет провести ночь в обучающей капсуле, а остальные самостоятельно идут в свои каюты отдыхать, световой гид появится перед каждым после выхода в коридор.

Через пять минут он поднялся и пошёл к выходу, за ним потянулись практически все, остались сидеть за столами, но смотрели за ним только Пётр и Мария. Мария вдруг поднялась, догнала быстро и грациозно шагая, пристроилась, изучающе посмотрев на него, и, присоединившись к Иван Сергеевичу, с интересом спросила:

– Сейчас получить экипировку и прибор я могу?

– Да. Если мы поторопимся… В смысле я не могу прервать процесс, запрограммированный на всех. Вначале давай всех разместим на обучение, а потом достану для тебя индивидуально настроенный комплект врача.

Иван Сергеевич ответил Марии улыбкой и повёл всех в отсек подготовки персонала. Когда пришли в отсек, то, быстро пояснив, как работать на дисплее внутри капсулы со своими данными и ментально формулировать вопросы через интерфейс, распределил всех по двум отсекам – общему и специализированному. Подождал, пока распределённые по их статусу прибывшие займут положение в капсуле, и включил комплекс, ещё раз по регламенту проверил данные по каждой капсуле уже на своём интерфейсе: «Всё нормально, в режиме». Посмотрел на замерший стройный силуэт рядом и, кивнув ей, пошли с Марией в лечебно-диагностический центр, предназначенный для лечения непосредственно врачом в индивидуальном модусе. Здесь были и настраиваемые индивидуально комплекты с комбинезонами для специалистов лечебного подразделения. Приборы имели индивидуальные особенности. Для Марии специфика – обще медицинский. У Ивана Сергеевича был универсальный, насколько он понимал, высшего уровня, по индикации яхты, включающий в себя и все возможности для анализа, и действия для уровня капитана среднего транспорта.

Иван Сергеевич отвернулся, внезапно смутившись, Мария переодевалась откровенно естественно, не стесняясь, а более того, судя по движениям и позам, лёгкий естественный для женщины флирт, а не привлекая его. Повернувшись, был приятно удивлён. Мария выбрала тёмно-синюю окраску комбинезона. Тёплый свет в её глазах, мягкая улыбка уверенной в себе женщины. Женщины в расцвете красоты, роскошь тяжести оформленных красивейших бёдер изумительных выразительных из-за рельефности точёных ног, осиная талия, подчёркнутая подтянутым по-женски структурой рельефа животиком, высокая большая грудь с очерченными прилегающей тканью напряжёнными сосками. Разворот изящной колонны шеи, поддерживающей умную головушку, вылепить которую мечтали бы все великие скульпторы мира. Эти глаза весело улыбнулись ему, а полные, рельефные, как будто нарисованные губы поднимались краями вверх, дразнили. Мария вдруг сказала:

– Иван Сергеевич, так получилось, что все мои женихи-мужчины только хотели меня взять, и никто никогда не думал о том, что мне дать, для меня как человека и тем более для моей мамы. Вы – единственный, кто всё время что-то давал нужное и необходимое, и заботился обо мне и маме, ничего и никогда не пытаясь взять. Вы мне нравитесь, как мужчина, и я просто хочу вас. Это моя новая жизнь, подаренная вами. Если вы за мной немного сейчас, вечером, поухаживаете, мне будет очень приятно. Мне сейчас очень одиноко, очень холодно… Уходить в Бездну космоса, даже зная, что мама будет под присмотром и надёжным уходом… мне экзистенциально страшно. Мне нужно просто немного тепла и внимания… сегодня.

Не знаю, сколько я молча смотрел в её бездонные, доверившиеся глаза.

– Мария, друг мой, настрой костюм в режим «свободный» из «прилегающий», всё-таки я мужчина, а в таком твоём виде, видно, как я восхищаюсь всей твоей анатомией… очаровательной.

Мария перенастроила комбинезон на свободный, раздолбаевский манер, но теперь подключилась моя память, и красоту её тела достраивала при движениях, которые натягивали ткань, облегающую выступы и изгибы тела танцующими складками и гладью облегающего натяжения, это было ещё красивее, но… спокойнее.

Настроив запрос на комплекты для группы, как он определил для себя – «супер», выделенной через тестирование на кораблике и подтверждённой тестированием на яхте, Иван закрыл врачебный отсек лечебно-диагностического центра, и мы пошли немного посидеть с Петром. Ночь была впереди, и она обещала быть немного теплее, чем все ночи после Москвы. Хотя жизнь была насыщенной поездками, встречами, интересными девушками, но не хватало к внешней ослепительности у некоторых, которых Иван мог уверенно завоевать чего-то в душе, в сердце, а гимнастикой тел без душевного тепла заниматься не хотелось, не было даже партнёрского приятия красавиц.

С Петром после тестирования на яхте получилось интересно, кроме глубокой военной специализации у него, по терминологии ИИ яхты, выявлено – «дизайнер вкуса». По-простому для Ивана – шеф-повар. Мысли были, видимо, обусловлены направлением к оставшемуся в месте назначения и бегущей стрелой синего цвета, сопровождающей нас к кают-компании и ресторану для лиц, «принимающих решение по сектору ответственности», переводя на наш язык.

Пётр сидел под, неотличимой от реальной, берёзкой, занимающей место в стене и крае граничащего в этом месте со стеной пола, в кресле, за красивым, деревянным по видимости, столом фигурной резьбы, в приятной в своей изощрённой сложности для глаза. Предвосхищая его вопрос, давно уже наблюдавшего через А-ом-аум* работу с клавиатурой пищевого синтезатора, привлекшим внимание Ивана, на этот участок творческой гастрономической активности высшего уровня для гурманов, сказал Петру: