Наталья Крынкина - Посмотреть с тобой на звёзды

– Георгий, – маме нравилось называть будущего зятя полным именем, словно сам Гоша от этого становился значимее в несколько раз.

– О! – встрепенулась Надя. – Я тогда пойду! – и, соскочив с постели, двинулась к двери. – Если что, звони…

– Ладно, – кивнула Алиса, запихивая пышные фатиновые юбки между обычными повседневными платьями и оборачиваясь на дверь. – Пусть заходит…

Мама отступила, выпуская Надю, и из коридора послышалось её приветствие. Мужской голос буркнул что-то ей в ответ, и через секунду порог переступил аккуратно одетый в форму полицейского Гоша. В одной руке он держал стопку бумажных конвертиков, в другой – маленький букетик необычных оранжевых роз.

– Привет, – шагнул он к ней.

И Алиса, не отвечая, скрестила руки на груди и молча уселась на край постели. Сидя к нему спиной и наблюдая за ним в зеркало, стиснула зубы.

– Я приглашения из типографии забрал, – парень положил бумажную стопку на комод, двигая тюбики и пузырьки, освобождая для неё место и роняя их, словно фишки домино. – Блин!

Ей захотелось возмутиться. Ну, до чего же у него кривые руки! Ну, неужели непонятно, что не надо туда ничего класть?!

Видимо, эти мысли отразились на её лице, поскольку Гоша, собиравшийся всё исправить и поставить на место, резко передумал. Вздохнул громко, пытаясь справиться с эмоциями, и опустился рядом с девушкой. Положил цветы между ней и собой и посмотрел на неё в зеркало.

Она насуплено опустила голову и не собиралась с ним разговаривать.

– Эй, прости, – произнёс он примирительно, слегка наклоняясь плечом к её плечу. – Ты и так вся на нервах, а я веду себя, как дурак… Рычу на тебя, злюсь из-за ерунды…

– Я нашла у тебя в машине лифчик! – напомнила Алиса, поворачиваясь к нему спиной и с ногами забираясь на постель.

– Я не знаю, откуда он взялся, – вздыхает парень, потирая переносицу. – И даже боюсь представить, кто из родителей его там оставил…

Алиса хмыкнула, едва удержавшись от того, чтобы не сострить. Про их семейку можно снимать сериал. Его родители без конца соревнуются между собой, кто из них главнее. Папа вот недавно выбился в начальники, а мама теперь стремится тоже занять какую-нибудь главенствующую должность и метит на место директора школы, в которой работает. Дома они разговаривают криком, и Алиса не может находиться в их обществе больше двух часов подряд. Их отношения напоминают ей их с Гошей союз, ведь они тоже бесконечно спорят, ссорятся и мирятся, и никакими идеалами тут даже не пахнет.

Когда-то давно его мама даже отказалась брать фамилию мужа после бракосочетания. Но ей всё же пришлось это сделать, когда у них родился Гоша. Николай Дмитриевич настаивал на том, что ребёнок должен носить фамилию отца, и финалом их противостояния стало то, что жена его стала Соколовой-Чернышевской. И сын вместе с ней тоже.

– Алиса… – протянул он виновато, взял снова букет и придвинулся к ней, обнимая за талию. – Это тебе, – вложил цветы ей в руки и поцеловал за ушком. – Прости меня, заяц…

Девушка громко вздохнула, принимаясь теребить оранжевые лепестки. Она привыкла к цветам. В её комнате они появлялись после каждой ссоры, и предыдущий символ примирения ещё не успел засохнуть в вазе на подоконнике.

– Я не знаю, – пробормотала она, – верить тебе или нет…

Он тоже прерывисто выдохнул, крепко прижимая её спиной к себе. Её доверие пошатнулось, и она готова подозревать его во всех грехах. Если не до конца жизни, то неделю точно…

– И вообще, ты меня так иногда бесишь, что я готова тебя уничтожить! Что лучше б тебя на свете не было! – говорит таким тоном, словно она воспитанница детского сада, а он – тот мальчик, который оторвал голову её любимой кукле.

– Я тоже порой готов тебя загрызть! – Гоша сжимает её в объятьях так сильно, что она вскрикивает. – И мы с тобой, наверно, как те два сапога – пара…

Алиса вывернулась из его рук и отпихнула его от себя:

– Не трогай меня! Всё равно я на тебя обижаюсь!

Гоша послушно поднял ладони вверх и заметил, как дёрнулся уголок её губ в несостоявшейся улыбке. Она прикусила нижнюю губу и снова отвернулась. Парень с облегчением вздохнул:

– Пока я здесь, давай отнесём приглашения бабушке и деду, Наде с Женькой. И ещё одно для Димки я заказал…

– Зачем? – фыркнула девушка.

– Ну, – пожал плечами, – я уже попросил его покатать нас с тобой на свадьбе, да и неудобно как-то, он же брат мне…

Алиса недовольно поморщилась, но возражать не стала. Что-то съёжилось внутри неё, противясь всему происходящему, и она усердно потёрла виски. Смятение какое-то… Такое было с ней уже однажды, когда она бросила медицинскую академию и долго переживала по этому поводу. Взвешивала все минусы и плюсы, почти заработала нервный срыв и едва не загремела в больницу. И вот теперь никак не может прийти в чувства.

– Пойдём, – вздохнула она. – Заодно проведаем их, а то вчера вечером они «скорую» вызывали, и твой братец высказал мне, что это они из-за нас разволновались…

Гоша хмыкнул:

– И мне звонил…

Алиса приблизилась к комоду и взяла в руки стопку белых конвертиков с серебристым тиснением. Она сама выбирала этот лаконичный дизайн, ей казалось, что не нужно изображать на приглашениях лебедей, голубей, цветы или кольца. Всё должно быть просто и не отвлекать внимание от информации. Она перебрала их пальцами, заглядывая в каждое, и, наконец, нашла нужные. Отложила стопку обратно и взглянула на парня, ещё раз вздохнув:

– Идём!

Алиса снова заявила, что ни к чему в машине не притронется, и Гоша воспринял это заявление с улыбкой. Сначала он помог ей сесть в салон и закрыл за ней дверь, а потом, когда они подъехали к дому Соколовых, снова распахнул перед ней створку. Девушка не оценила его любезность и, высоко задрав носик, вышла из машины и приблизилась к калитке.

Бабушка прогуливалась по дорожкам между грядками, собирая к ужину помидоры и сладкие перцы, и Алиса приветливо помахала ей рукой:

– Баб Насть, здрасьте! Как дела у вас? Как давление?

– Ой, спасибо! – заулыбалась та, прерывая своё занятие и выбираясь из помидорных зарослей. – Наладились вроде дела, сегодня хорошо себя чувствую!

– Ба, привет! – Гоша открыл калитку и, пропуская девушку во двор первой, вошёл следом и двинулся к старушке, чтобы её обнять.

– Здравствуй, мой хороший! – она окинула его взглядом с головы до ног. – Ну-ка, покрутись!

– Зачем? – не понял внук, но просьбу всё-таки выполнил, и бабушка с гордостью покачала головой, любуясь его статной фигурой в полицейском облачении.

– Какой ты у нас красавец!

– Ну, не смущай меня, бабуль, – фыркнул Гоша, переглядываясь с Алисой.

И девушка протянула ей белый конвертик: