Д. Абугалиева - Девиантное поведение и подростковая ложь

примером лжи во благо, которая ничем хорошим не оборачивается не для лгущего не для ложь эту самую поддерживающего и принимающего, служит американский детективный фильм 2019 года режиссера Райана Джонсона под названием «Достать ножи». В данной картине, пожилой мужчина скрыл правду своей скорой смерти по вине медсестры – нелегальной иммигрантки, работающей в его доме, чтобы спасти ее от ареста, тем самым подставив под удар ни в чем не повинных членов своей семьи. Так ложь во благо превратилась непосредственно в огромную проблему, которая, в конечном итоге, закончилась весьма трагично.

Подобный вопрос, касающийся этой проблемы, ставил еще И. Кант, разрешив ее однозначно: даже в крайней ситуации ложь не может быть нравственно оправдана. Российские же мыслители находят коренным образом отличное от мненья И. Канта решение: «Нравственность не есть механический свод различных предписаний, безотносительно обязательных в своей отдельности. С материальной стороны нравственность есть проявления доброй природы; но человек по природе не добрый, не может колебаться между нравственным интересом спасти ближнего и нравственным интересом соблюдать фактическую точность в своих показаниях; добрая натура исключает склонность ко лжи или лживость, но в данном случаи лживость не играет никакой роли».

Если исходить из исторически сложившихся представлений о сущности обмана в человеческом обществе и перенести старую модель к нынешнему миру, в котором мы живем, то можно увидеть, что идентификация обмана зависит от напряженности социальных связей, что в свою очередь в значительной мере обусловлено нравственной атмосферой общества. Беря в расчет все данные, что мы имеем, трудно не согласиться с мнением А.И.Титаренко, что на протяжении эволюции нравственного сознания в обществе происходили кардинальные изменения функционального значения строящееся на базе феноменов самосознания общества, изменяющего свою направленность от интрогенности к экстрогенности. В связи с этим верным является наблюдение о том, что на данный момент в обществе произошло расширение функций обмана в деятельности институтов в отношении общественной морали.

Таким образом, говоря о проявлении феноменов лжи и обмана через отражение в призме существовавшего и существующего общества, можно сказать, что анализ данного явления лишь подтверждает его двойственность. С одной стороны, на всех исторических этапах нашей цивилизации обман представляет собой непременное средство борьбы за власть, орудие амбиций, честолюбие. С другой же, данный феномен в своей сущности служит свидетельством исторического опыта. Ведь обман использовался и в качестве борьбы с различными формами зла. Мы можем проследить тенденцию, что ложь одновременно характеризуется в своей сущности как морально деструктивный феномен, последствие которого проявляется в нравственной атмосфере общества, но с другой, опять же, ложь является прямым прагматическим выходом из сложившихся проблем межличностного взаимодействия и коммуникаций. То есть, ложь – это необходимый элемент функционирования социальной действительности. Но в отношении наших детей, будет лучше для них самих и нас, если мы будем владеть инструментами по распознаванию этой самой лжи.

Несмотря на наличие многообразия способов и методик по выявлению лжи в межличностных отношениях, основной трудностью все же остается проблема психологического анализа содержания неправды, обмана и лжи и их понимаемых и не понимаемых нашим сознанием компонентов. К примеру, человек, который с самого начала осознает, что он лжет, в дальнейшем и сам начинает верить в свою ложь, принимая ее за истину. Как уже упоминалось ранее, основанный на невербальном знании обман может преобразоваться в последствии в откровенную ложь. Особенно в тех случаях, когда субъекту становиться известно о собственном заблуждении, но ему все же уже неловко признаться, что он обманул или был обманут самим собой или другим человеком. Уже более сложно дело обстоит с высказыванием полуправды, особенно когда ее позиционируют как полную правду в самой истинной ее инстанции. В связи с этим необходимо учитывать, что главным психологическим механизмом порождения неправды, обмана и тем более лжи служат защитные механизмы личности, представляющие собой рационализацию и отрицание.

Э. Фромм считал, что детальное исследование процесса рационализации, возможно, является самым важным вкладом психоанализа в развитие человеческой культуры. Оно дало возможность открыть сравнительно новое измерение истины и показало, что просто того факта, что кто-то во что-то верит еще недостаточно для того, чтобы судить о правдивости его высказываний. Лишь поняв какие бессознательные процессы происходят в человеческом существе, можно узнать рационализирует он или же действительно говорит правду. Психоанализ наглядно продемонстрировал, что субъективизация служит недостаточным критерием искренности в тех или иных суждениях.

Так как человек имеет в структуре своей психики набор разнообразных индивидуальных особенностей, понятие неправды, обмана и лжи будет выступать для него как индивидуальное своеобразие его нравственного сознания, основанного на многих уже исходных характеристиках, а не только личностными особенностями субъекта. Ложь в ситуациях, связанных с межличностным общением проявляется в двух разновидностях. В первом случаи, ложь выступает как следствие ограниченной информации, имеющейся в наличии у человека, на момент ее воспроизведения. Как пример: рассказ вашего собеседника наружной стороны поступка другого человека при незнании первым мотивов второго и имеющихся на тот момент обстоятельств, в которых реализовалось какое-либо действие другого человека. Во втором случаи, обман вступает в роли такого вербального синонима как заблуждения. То есть, человек уверен в истинности реального существования чего-либо что на самом деле не совпадает с реальной действительностью. Таким образом, сам того не осознавая, человек воспроизводит в межличностном общении неправду. Примером может выступать обсуждение в кругу людей третьей личности, которая по мнению одного из участников беседы, имеет какую-либо пагубную зависимость.

С точки зрения социального познания праведными можно считать лишь те сообщения, в которых имеет отражение три компонента: действие, цель и внешние условия. В противном случаи, данных, необходимых для адекватного понимания сказанного, оказывается весьма недостаточно. Подобное может приводить к искажению реально имеющейся картины сообщения в сознании понимающего субъекта и, следовательно, преобразованию правды в неправду. Для квалификации лжи как категории психологии взаимодействия и взаимопонимания, в первую очередь, нужно обозначить, в какой степени мысли субъекта о действительности соответствует этой самой действительности. Таким образом, так как отличительным признаком лжи от правды, является намеренное искажение фактов, появляется необходимость установки соответствия мысли выказыванию. Это нужно для того, чтобы иметь представление: умышленно ли, совершилось искажение сведений. Д.П.Горский утверждает, что для суждения характерно то, что оно всегда является либо истинным, либо ложным. Исходя из этого, мы понимаем, что с позиции логики любое суждение, в котором происходит искажение фактов, является в действительности ложным, независимо от того, хотел говорящий солгать или нет. Хотя обстоятельство его намерений продолжает являться не менее важным.