Рей Эридан - Если не сегодня, то завтра

– Я рада твоему счастью.

Мама мягко улыбнулась. Я привстала, тонкие руки нежно обвили мою спину, от ее объятий чувствовалась родная, приятная теплота, будто меня обернули в самый мягкий плед в мире. Пробыв в таком положении еще немного, мама встала и ушла, закрыв за собой дверь, чего точно не следует ожидать от папы. Каждый раз выходя из комнаты, он оставлял дверь нараспашку – приходилось ему все время кричать об этом. Он возвращался, недовольно бурчал и снова уходил, закрыв ее так, что целый зоопарк смог бы зайти. Насущная проблема, о которой невозможно молчать.

Я начала упаковывать вещи в чемоданы, лежащие в легкодоступном месте. Для меня это казалось обыденным делом, как собрать рюкзак в школу. Вещей у меня было немного, чтобы не допустить перевеса багажа в самолете. Иногда так хотелось купить чего-нибудь нового, но это означало, что нужно будет пожертвовать какой-нибудь старой вещью. А теперь можно будет накупить много новой одежды, все равно не на что тратить карманные деньги. И если у меня появятся подруги, я смогу ходить с ними по магазинам. Мы сможем говорить на всякие девчачьи темы, обсуждать мальчиков… Или что-нибудь другое. У меня будет своя комната, в которой я могу повесить тысячу плакатов. Нет, чуть поменьше, нужно оставить место для гирлянд. Все это так… волнующе? Столько всего можно успеть за следующие два года. А если я никому не понравлюсь, и никто не захочет со мной дружить? Вдруг, посчитают меня какой-то странной и нелюдимой. Я же так долго ни с кем нормально не общалась, кроме родителей и интернет-друзей. Нет, нет и нет. Все будет хорошо. Нечего себя накручивать раньше времени.

Я полностью погрузилась в свои мечтания и не заметила, как собрала все вещи. Время уже давно перевалило за полночь, я почувствовала, как у меня совершенно не хватает сил на какие-либо действия. Бросив свое тело на кровать, я моментально уснула.

Ослепляющее солнце светило точно в подушку. Не знаю, какое у вас там пробуждение, а у меня болезненное. Медленно открыв слипшиеся глаза, я тихонечко сползла на пол, прохладный и освежающий, из-за чего я чуть опять не заснула.

А, ну-ка, вставай. Ты что забыла про вчерашнее?

Глаза моментально открылись. Точно, переезд. Картинки вчерашнего дня метались перед глазами, как назойливые мошки. Я резко поднялась и тут же села на кровать. В глазах потемнело, комната закружилась. Дождавшись, пока пройдут внезапные приступы старости, я встала и целенаправленно ринулась на кухню. Там меня встретили родители и пожелали доброго утра. Возмутительно!

– И чего сидим? – недовольно спросила я, поставив руки по бокам. – А собираться кто будет?

Родители удивленно переглянулись.

– Милая, сейчас восемь часов утра, – оправдывался папа. – Мы еще толком не проснулись. Мы обязательно начнем собираться, но только позже. Пока позавтракай.

И действительно, я совершенно забыла про еду. Сварганив яичницу с сыром и налив чай, я уселась за обеденный стол. Мама читала книгу по психологии, папа смотрел какую-то мелодраму по телевизору. В такие минуты я всегда воображала, что мы самая обычная среднестатистическая семья. Сейчас родители уйдут на свою заурядную работу, а я встречусь с другом, которого знаю с детства, и мы вместе пойдем в школу. Все как у всех. Но скоро не нужно будет воображать такое, мы станем той «нормальной» семьей, о которой я так часто думала перед сном.

Два дня я была занята переездом, помогала собирать разнообразный хлам по дому, которым мы успели обрасти за каких-то пять месяцев пребывания здесь. Мне уже хотелось уехать отсюда поскорее, из-за этого я занималась всем, что попадется под руку, лишь бы не сидеть без дела и вздыхать. В основном я принимала переезд как данность и не лезла каждый раз за помощью, потому родители находились в некотором замешательстве, наблюдая за появившимся внезапно энтузиазмом дочери. Раньше им все время нужно было просить меня о помощи, но никак не принимать ее взамен. Не назову себя ленивой, просто мне не нравилось копошиться в чужих вещах… Ладно, я была ленива в делах, связанных с переездами. Это всегда было так утомительно и скучно, мне постоянно хотелось спать или свалить куда подальше. Я тянула до последнего, собирала вещи в последний момент и из квартиры выходила тоже последняя.

И вот, мы наконец-то свалили пожитки в багажник такси и уселись по местам. Пока мы ехали до аэропорта, я успела поспать, понаблюдать за прохожими, послушать музыку и поиграть в неинтересную игру на телефоне. В самолете я делала то же самое, только вместо прохожих были облака, а то как-то странно получается. За все время странствий я так и не полюбила летать на самолете, никак не могла разделять восхищение других по этому поводу. Шумные или храпящие соседи, спать неудобно, огромные очереди в туалет и все время заложены уши. Конечно, виды из иллюминатора красивые, тут не поспоришь, но навряд ли ты сможешь ими насладиться, только если окажешься тем счастливчиком, сидящим у окна. Вы не подумайте, что я законченная пессимистка, нет, просто не люблю, когда мое личное пространство нарушают, да еще и за деньги.

Мне казалось, это был самый долгий перелет в моей жизни, хотя он и длился всего два часа. Ожидание умеет утомлять. И вот я стою на земле перед огромной двадцатипятиэтажной новостройкой с двумя подъездами. Среди унылых серых пятиэтажек тот дом выглядел весьма высокомерно. Скамейки, стоящие с двух сторон от подъездов, были украшены серебряными вензелями и покрыты лаком. Клумбы огибали чуть ли не весь дом и были усажены разнообразными цветами. Я подошла поближе – ни гнилых листьев, ни потрепанных бутонов, ни насекомых, ни сладкого цветочного запаха. Кстати, климат тут был щадящий, не было той душной тридцатиградусной жары, от которой хочется повеситься на первом же дереве. Солнце, конечно, пекло голову, но легкий прохладный ветерок компенсировал все минусы.

Пока я рассуждала обо всем на свете, родители успели вытащить все вещи из такси. Мы двинулись внутрь, где приятная прохлада ненавязчиво приветствовала всех, кто все же решился войти. Еле как уместив чемоданы в лифт и запихнув туда нас самих, мы поехали на двадцатый этаж. Подъезды выглядели ухоженнее всех тех подъездов, которые я видела в своей жизни. Я знала, что у моих родителей много денег, но никогда не гордилась этим. Все равно эти деньги не мои, и не мне ими распоряжаться, хоть и не особо хотелось. Мое счастье невозможно измерить в деньгах или в чем-то материальном. Счастье – это летающая иллюзия, которую не поймаешь руками или при помощи сачка. По крайней мере, мне так раньше казалось.

Голые белые стены молчаливо поприветствовали нас. Папа не соврал, когда сказал, что квартире потребуется ремонт. Там были всего лишь две кровати, холодильник, ванна и две раковины – одна на предполагаемой кухне, другая в ванной комнате. Такого походного опыта в каменных джунглях я еще не испытывала, предстояло много работы, но этот даже было хорошо. Не нужно будет мучить себя томительным ожиданием начала следующего учебного года. Все свои силы я бросила на злосчастный ремонт. За что? Каждый день на протяжении полутора месяцев я занималась неинтересной взрослой возней: клеила обои, ездила с родителями в строительный магазин, выбирала мебель в комнату, еще клеила обои, вешала шторы и еще куча всякой неинтересной информации, о которой больше нет сил вспоминать.