Наталья Серебрякова - Пандемический роман

– Естественно. С первой женой мы разошлись. Уже лет десять как. А с Ирмой растим дочку. Собираемся уехать из страны. Вот я и взял фамилию жены – Браун. Катарина Браун – моя дочь.

– Катюша? – Татка аккуратно освободила свои ладони из рук Тимофея и прижала их к пылающим щекам.

– Да. Вот через месяц и уезжаем. Даже не знаю, радоваться или нет. Мне и здесь хорошо. Но родители. Они давно хотели. Пока есть силы, пока могут работать. Все время торопят. Мне первое время казалось, что это нереально. Поговорят и забудут. И вот уже через месяц…

Татке было невыносимо слышать об отъезде. Она сама не понимала, какое ей дело до старого знакомого. У нее своя жизнь, у него – своя. Семьи, дети. Но сердце ныло все сильнее, и было очень грустно. Как так? Почему?

Прошел месяц. Татка часто вспоминала Тимофея. И где-то в голове счетчик – пятнадцать дней, четырнадцать, тринадцать, двенадцать. Один. Все!

Утро не задалось. Ирочка, похоже, заболевала. Температуры не было, но нос отказывался дышать, а щеки просто горели. Нонна тоже не хотела идти в детский сад. Поэтому нужно было вызвать маму Кирилла. Бабушка души не чаяла в своих внучках, но жила далеко. Татке пришлось ждать. И всего-то выехала на полчаса позже, но… Час пик! Это был редкий случай, когда нервы ни к черту. Опаздывать нельзя! А проехать невозможно! Глядя на бесконечную вереницу автомобилей больших и маленьких, Татка почти плакала.

– Стой! Танюша! Стой! – по тротуару бежал Тимофей. Прямо к Тане. Вид у него был явно неадекватный. Куртка расстегнута, шарф одним концом собирал дорожную грязь. Волосы, похоже, жили своей жизнью. Пытались жить своей жизнью. Вдруг Тимофей исчез. Вообще исчез. Словно и не было.

Татка решила, что показалось. Автомобили чуть-чуть продвинулись. Но эти несколько метров ничего не решили. В водительское окно стучали. Татка открыла дверцу и задохнулась от неожиданности. Машины тронулись. Тата оглохла от клаксонов. Ее руки держали огромный букет тюльпанов. Нежных, тонких и очень хрупких. Татка ничего не видела – она плакала и прижимала к груди огромный букет, причиняя боль нежным головкам цветов.

Телевизор не хотелось включать. Неизвестность. И липкий обволакивающий страх. Страх за родных. За детей, за мужа, продолжавшего работать каждый день. За маму, за друзей и тех неизвестных людей, которые входили в страшные числа заболевших. Новости напоминали сводки с фронта. Первое февраля – заражены более 11 тысяч, число жертв – 250. Число заразившихся в Хубэе приблизилось к 55 тысячам, зарегистрировано 1700 случаев заражения медиков.

Первые случаи необычной пневмонии были зафиксированы в китайском Ухане в декабре. Вирус получил название COVID-19. 31 декабря 2019 года появилисьсообщения о том, что в китайском Ухане госпитализированы 27 человек, семь из них находятся в критическом состоянии. Тогда речь шла о заболевании пневмонией неизвестного происхождения. 21 января в США зафиксирован первый случай заболевания коронавирусом. Заболевший – мужчина, который недавно вернулся из Китая.

22 января власти Китая заговорилио глобальной эпидемии.

28 января первый случай заражения новым коронавирусом зафиксированв Германии.

31 января Великобритания, Россия, Швеция и Испания подтверждают свои первые случаи COVID-19.

7 февраля Соединенные Штаты обещают выделить 100 миллионов долларов на борьбу с вирусом. Япония объявляет о внесении взноса в размере 10 миллионов долларов США в Фонд Всемирной организации здравоохранения. И понеслось…

5 марта в Москве вводитсярежим повышенной готовности.

11 марта Всемирная организация здравоохранения признала, что распространение нового коронавируса COVID-19 обрело характер пандемии.

С 13 марта временно ограниченыпассажирские воздушные перевозки из России в Италию, Германию, Испанию.

13 марта Дональд Трамп объявило введении в США режима чрезвычайной ситуации для борьбы с распространением коронавируса.

17 марта президент России Владимир Путин попросилроссиян отнестись с пониманием к мерам по борьбе с распространением COVID-19, проявлять ответственность и заботу друг о друге.

С 18 марта правительство из-за коронавируса закрыло Россию для въезда всех без исключения иностранных граждан и лиц без гражданства.

19 марта во всех субъектах отменены массовые мероприятия, вузы и школы перешли на дистанционное обучение.

24 марта закрываютсякинотеатры и развлекательные центры.

25 марта президент России Владимир Путин выступилс обращением к гражданам страны в связи с ситуацией с коронавирусом. Глава государства объявил первоочередные меры, чтобы обеспечить соцзащиту граждан, сохранение их доходов и рабочих мест, а также поддержать малый и средний бизнес. Среди них – новые выплаты семьям, отсрочки по налогам для бизнеса и каникулы по кредитам.

26 марта стало известно, что Россия прекращаетвсе авиасообщение с другими странами. Введен режим самоизоляции.

С 30 марта Россия ограничиваетдвижение через все пограничные пункты пропуска, включая автомобильные и железнодорожные.

Самоизоляция. Странное слово и страшное. Ты есть, но тебя нет. Самоизолировался. На какое время? На неопределенное. Такого не было никогда…

Татка выключила свет и лежала на диване, накрывшись пледом с головой. Словно спряталась от всего мира. Такой маленький свой мирок под старым бабушкиным пледом. Как в детстве. Тогда ощущения были очень похожими. Не хватало бабушкиных пирожков и бабушкиной ласковой улыбки. Только старинные настенные часы, как и прежде, не забывали исправно отбивать каждые полчаса своим ненавистным боем. Все дома. И это хорошо. Кирилл ездит на работу, но планирует перейти на удаленку, работать дома. Все дома. Только успевай готовить, прибирать, стирать и гладить. Татка любила заниматься домашней работой. Неизвестность мучала. И страшные данные новостей! Кирилл читал в гостиной, девочки легли спать. Девочки жили отдельно, но на период пандемии приехали к родителям. Дом большой. И не скучно. За окном шел дождь. Не радостный весенний дождь, а грустный осенний… Словно лето собирается обойти стороной этот страшный больной мир. Зазвонил телефон. Татка вздрогнула, говорить ни с кем не хотелось. А вдруг что случилось? Это «вдруг» поселилось в каждом доме. А вдруг?

– Алло!

– Татка! Это я! – голос показался знакомым и очень далеким.

– Простите! Кто вы? – руки начали дрожать. Но обращение по имени исключало неприятности.

– Татка, это Тима! Тимофей. Это ты, Татка? Господи! Неужели это ты?

– Тима? Откуда? Как ты? Как ты меня нашел?

– Мне Оля дала твой номер. Я очень просил. Она не хотела давать, но я очень просил. Столько лет прошло! Я из Штутгарта. Не поверишь, скучаю по березкам! – Тима смеялся, а у Тани в глазах стояла картинка – Тима с женским пальто в руках и слова Оли: «Представляешь, Тима женится!» У Татки ком стоял в горле. Она молчала.