Елизавета Батмаз - Ловушка

В ночь перед тем, как я должна была отправиться на осмотр, Глеб разбудил меня и прошипел в ухо:

– Молись, чтобы это был мальчик!

После этих слов я не могла уснуть всю ночь, я лежала ни жива ни мертва и с ужасом думала о завтрашнем дне. Я гладила живот, и мне казалось, что маленькое существо, которое находилось там, чувствует мой страх и тоже затаилось.

На следующий день Глеб с утра отправился со мной в больницу. Он терапевт – у него свои пациенты, поэтому на УЗИ я пошла одна. В кабине сидела та же женщина, что окрестила меня сумасшедшей.

Врач неодобрительно взглянула на меня, а я попыталась ей слегка улыбнуться. Видимо, улыбка моя получилась вымученная, потому что женщина участливо улыбнулась в ответ и предложила лечь на кушетку. Остальные события я плохо помню.

Я лежала и смотрела на черно-белый экран, на котором была сосредоточена моя жизнь.

– Так… так… так… очень хорошо, – повторяла врач. – Смотрите же, ручки, ножки, головка, так… так…

Мне становилась жутко от ее размеренного так.

– А сейчас посмотрим, кто у вас. Ну-ка, покажись… Интересно, сейчас увидим… ага, поздравляю, у вас девочка!

Эти слова заставили меня вздрогнуть.

– Что такое? Заболело где-то? – испугалась врач.

– Не говорите, я очень прошу, не говорите, что у меня девочка, – испуганно зашептала я.

– Как же не говорить, мамаша, если у вас девочка, – опешила врач.

– Я вас очень прошу, вы же женщина, не говорите, – просила я.

– Первый раз вижу беременную, которая вот так реагирует. Вы что, мальчика хотели, что ли? Так ничего, потом и мальчик будет. Ребенок – счастье в любом случае, – улыбнулась мне врач.

– Нет, нет, вы не понимаете, ему не говорите, Глебу, скажите, что не увидели, пожалуйста, я вас умоляю. – Кажется, я тогда схватила ее за руки и прижала к своей груди. – Защитите меня, не надо ему говорить.

Врач уже начала волноваться:

– Девочка, ты успокойся, сейчас придет свой муж, и мы все решим.

– Не говорите ему, прошу, я не знаю, что он хочет сделать с ребенком…

– А… я поняла, хотите мужу говорить сейчас, наедине сюрприз сделаете.

– Вообще не надо говорить, – шептала я.

В этот момент в дверях показался Глеб.

– Что такое, что мне не надо говорить? – тепло улыбаясь, спросил он.

– Да вот, наша будущая мамочка не хочет, чтобы Вы, Глеб Борисович, заранее узнали, что у Вас девочка будет. Поздравляю! – засмеялась врач.

– Алла Афанасьевна, это просто чудо, а не новость, – улыбнулся Глеб, но я видела, что его злые колючие глаза смотрят на меня. – Сегодня весь вечер будем отмечать.

Алла Афанасьевна, эта милая женщина, вновь убедила всех, кому успела рассказать, что у меня не в порядке с головой.

А мы с мужем отмечали. Каждый день. Ударами, щипками и пинками. Не знаю, чего он хотел добиться но постоянно, будто зачарованный повторял:

– Нужно избавиться от этой гадости, во что бы то ни стало. Я должен сделать так, чтобы в мир не пришла еще одна женщина. Какой позор…

Так он говорил о собственном ребенке.

Он терпел нас на протяжении еще двух месяцев.

А однажды, придя вечером домой, заявил – с него хватит. Не знаю, что на Глеба нашло в тот день, но он сказал, что сегодня, именно этим вечером, судьба этой заразы решится.

Как же я испугалась, кричала, звала на помощь, но от только снисходительно улыбался и говорил, что никто не прибежит, услышав крики сумасшедшей. Глеб все точно рассчитал, он как гончая загонял свою добычу с точным расчетом, зная, куда дорога приведет жертву.

Сначала я пряталась от него по комнатам, но он находил меня, тычками и пинками выгонял из комнат, кричал, чтобы я немедленно спустилась вниз. Материнский инстинкт шептал мне, что я ни в коем случае не должна этого делать, поэтому, собрав все силы, я в очередной раз убежала от мужа, спряталась в спальне и закрыла дверь на замок.

– Немедленно выходи, если хочешь, чтобы я оставил в живых тебя и твое отродье, – орал муж. Он бил кулаком в дверь, а я сидела в углу комнаты и боялась даже дышать.

– Глеб, пожалуйста, не трогай меня, я уйду к родителям, уеду из города, сделаю все что угодно, только прошу, не трогай нашего ребенка, – со слезами умоляла я.

– Заткнись, у меня нет никакого ребенка и никогда не будет. Ты настолько порочна, что не можешь даже родить мальчика. Если это был мальчик, я бы мог сражаться за его душу, а так нет, я совершу то, что предначертано!

– О чем ты говоришь, что предначертано, это твоя девочка, твой ребенок, за что ты хочешь убить ее?

– Ты сама знаешь ответы на эти вопросы, – сам не свой от ярости кричал мой муж.

Все пути к отступлению были отрезаны – я находилась на втором этаже, и если бы попыталась выбраться из окна, то точно не смогла бы спасти ребенка. За дверью бился муж.

Я схватила мобильный телефон, который лежал на тумбочке, и набрала номер мамы, после третьего гудка трубку взяли и я закричала:

– Мама, мамочка, пожалуйста, забери меня отсюда, он меня убьет!

– Аня, что случилось? – услышала я спокойный голос мамы.

– Мама, он хочет убить меня, – орала я. – Спаси меня.

– Тихо девочка, успокойся. Где Глеб? Дай ему трубку, что происходит?

Удары в дверь были все сильнее, видимо, муж пытался ее чем-то выломать.

Я попыталась спрятаться под кровать, руки дрожали, поэтому телефон выпал из рук и с громким стуком ударился об пол.

– Мама, – последний раз успела крикнуть я, когда дверь слетела с петель, и на пороге появился Глеб.

Он тут же схватил телефон.

– Алло, алло, Маргарита Васильевна, да, это я, – как ни в чем не бывало начал он. – Прибежал снизу, услышав ее крик, да, не знаю, что такое, сидит в углу комнаты, кричит, что я хочу ее убить. Не знаю, буду пытаться ее успокоить, возможно, дам ей успокоительное. Да, хорошо, перезвоню.

Я во все глаза смотрела на мужа. Мне казалось, что все это происходит не со мной. Может, я и на самом деле схожу с ума. Я никак не могла встать и старалась отползти из комнаты.

Глеб повернулся ко мне, и я поняла – спасения нет. Он начал надвигаться на меня.

– Я же сказал, чтобы ты не смела жаловаться, – отчеканивая каждое слово, начал он.

– Я больше никогда так не поступлю. – Мой голос дрожал.

– Конечно, – сказал он, и я увидела, как в его руке поблескивает лезвие большого кухонного ножа.

– Глеб, не надо, – взмолилась я и тут же почувствовала резкую боль, которая пронзила мой живот.

– Что, твое отродье чувствует, что время расплаты пришло? – дико сверкая глазами, спросил муж.

– Пожалуйста, не надо, я сделаю все, что ты хочешь, только не трогай малышку.

– Ты знаешь, чего я хочу, Анна…

– Нет, нет, прошу помоги мне, я не могу встать, давай поедем в больницу, – крикнула я.

– Конечно, мы поедем, только не так быстро, – ответил муж и сделал еще один шаг мне на встречу.