Леди Дракнесс - На одной маленькой ветеринарной станции

– И это работает? – скептически уточнила Абело.

– Да… – искренне заверил всех завхоз. Затем, сопя и похрюкивая на ходу, поплыл к калитке. Коллектив с энтузиазмом отправился следом. Замок и правда закрылся. Вот только открываться не захотел. Так что, отвинтив и вторую дужку от калитки, Паша отправился в город за новым замком. Зазвонил телефон, молчавший с утра.

– О! «Злыдень» (как ласково именовали сей аппарат сотрудники клиники) ожил, – обрадовалась Абело. – Микула, ответь, – скомандовала она. Вообще, отвечать на звонки входило в ее обязанности, но она только что нашла новый сериал и приступила к его просмотру. Так что «злыдень» был перепоручен фельдшеру.

– А вы усыпляете животных? – раздался мужской голос из трубки.

– Да, – сообщил Микула.

Все вздохнули. Видимо, план предстояло выполнять на эвтаназиях.

Вернулся завхоз с очередным ржавым нечто, изображающим новый замок. Тут все было проще, сие изделие даже и открыться не захотело, не то что закрыться. Так что Паша, сердито сопя, вновь отправился в город на поиски очередного замка.

Подошло время обеда, когда в клинику потянулись посетители. Правда, проблемы и вопросы у всех были однотипными:

– А вы усыпляете животных?

– У собаки что-то с попой. Ваш врач в этом разбирается?

На восьмом вопросе по первой проблеме лаборант начала отвечать:

– Да. У нас как раз сегодня работает врач-эвтаназиолог.

На пятом вопросе по второй проблеме она начала с самым участливым видом сообщать клиенту:

– Да. У нас сегодня как раз принимает врач-зоопроктолог.

Почистив с десяток поп и скопив в Хирургии восемь трупов, коллектив с подозрением оглядел пустой коридор на предмет, нет ли еще желающих почистить попу и убиться. Убедившись, что холл пуст, они понесли убиенных в морг. Огромный ротвейлер, которого Абело с Евгенией Никитичной тащили на кашемировом пледе (остался от почившего пса), так и норовил съехать то вперед, то назад. Мягкий плед вытягивался в струнку, и огромная собака переставала на нем помещаться. Женщины несли тяжеленного пса по узкому проходу, соблюдая балансировку, поднять того, если бы он упал, и вновь подоткнуть под него плед было бы тяжеловато. Так что пришлось держать баланс. По дороге к моргу им встретился Паша с очередным замком в руках:

– Этот почти новый, – гордо сопя сообщил он им. – Только от него ключ один, – задумчиво добавил завхоз.

– А нас на станции скока? – с придыханием спросил того Микула, несший под мышками двух мертвых псин среднего размера.

Ножиков задумчиво воздел очи небесно-голубого цвета вверх, к ярко-синему небу. Затем встряхнул золотыми, под цвет солнца, кудрями и отправился за очередным замком. Хором выглядывающий из дверей морга коллектив провожал его заинтересованно-задумчивыми взглядами.

Ближе к вечеру Абело решила покурить. Для чего пробралась к моргу и спряталась там за холодильником. А что делать? Это было единственное место без камер, куда, соответственно, не заглядывало всевидящее око начальства. И где, соответственно, спокойно можно было покурить, не рискуя навлечь на себя его гнев и штрафные санкции. Она расслабленно и с удовольствием затянулась сигаретой, когда услышала какой-то шорох, доносящейся из холодильника. «Послышалось», – решила она. Но шорох раздался вновь. Лаборанту стало не до сигареты. Она стояла, напряженно прислушиваясь к звукам, доносящимся из холодильника, одновременно убеждая себя, что оттуда ничего слышаться не может. Затем осторожно подошла к двери холодильной камеры и прислонила к ней ухо. Изнутри к дверям тоже кто-то подошел и засопел прямо ей в ухо. Абело нервно сглотнула и отправилась за врачом. Нет, не психиатром, пока только за Евгенией Никитичной.

Та вольготно расположилась на кухне, «гоняя шарики» на планшете и попивая кофе.

– Евгения Никитишна, – чуть срывающимся голосом позвала она врача.

– Че тебе? – не отрываясь от планшета, поинтересовалась та.

– На меня из морга кто-то дышит, – шепотом сообщила лаборант.

– Та иди ты со своими шутками, – отмахнулась врач.

– Правда, – испуганно подтвердила Абело. – Я ухо к дверям прислонила, а оттуда дышат, – заверила она Евгению Никитичну. Та перестала «гонять шарики» и внимательно, с ног до головы осмотрела перепуганного лаборанта с еще дымящейся сигаретой, зажатой в руках.

– Ну пошли, – решила она. – Но если это шутка такая… – с угрозой произнесла врач.

– Ни-ни… – облегченно замотала головой та.

И они гуськом отправились к моргу.

– Вы куда? – заинтересовался выглянувший из кабинета Микула.

– В морг, – сообщила ему врач. – Там на Абело кто-то дышит. Идем проверять.

– Это шутка, да? – с надеждой уточнил фельдшер.

Абело лишь отрицательно замотала головой. Так что Микула отправился следом за двумя решительно настроенными женщинами. Подойдя к холодильнику и наклонившись к двери, трое замерли, прислушиваясь. Из холодильника на них кто-то дышал. Евгения Никитична выдохнула и решительно распахнула двери морга. На пороге холодильной камеры сидел недавно усыпленный европеец [3] Восточноевропейская овчарка. с огромной опухолью на ноге. Как только дверь распахнулась, он опрометью рванул во двор. Евгения Никитична кинулась за ним. Микула ринулся закрывать калитку на улицу. Абело нервно курила в сторонке. Наконец пес был пойман и окончательно усыплен.

Пока Микула закрывал дверь морга, появился завхоз. С теперь уже действительно новым замком в руках. Сей необходимый в хозяйстве предмет был торжественно вручен Микуле с поручением вернуть открученную утром дужку для замка обратно на калитку. После чего, гордо тряхнув золотистыми кудрями, с достоинством неся себя, Паша удалился прочь. Его рабочий день был окончен. А фельдшер отправился к калитке прикручивать дужку. Наступил вечер. Солнце светило уже не так ярко. Дул легкий теплый ветерок. По крыше клиники с самым хозяйским видом важно расхаживала ворона. Во дворе станции выросли тени, отбрасываемые растущими во дворе деревьями. Микула, вскочив на велосипед, помчался на станцию, а женщины отправились выключать свет, закрывать окна и двери. Подойдя с замком в руках к калитке, Абело и Евгения Никитична с пораженным видом замерли на секунду, а затем сложились пополам от смеха: дужки для замка находились на расстоянии пятидесяти сантиметров друг от друга. Повесить замок можно было, только смяв стойку ворот в гармошку. Что было явно не по силам двум женщинам.

Через пять минут, отсмеявшись, вытирая слезы, от смеха выступившие на глазах, Абело ловко вставила длинную ветку, упавшую с дерева, в ворота, внимательно посмотрела на табличку «Объект охраняется Плутоном» и удовлетворенно сообщила врачу: