Ольга Манскова - Вне имён

– Разве мы знакомы? – спросила она.

– Отчасти. Мы ведь очень долго дружим в сети, – тихо ответил он и

скинул капюшон. Неясно-расплывчато: из-за полумрака, – но она всё же узнала давно знакомые ей черты лица, которое она встречала прежде… Но лишь на аватарке.

Её внимание всегда в первую очередь привлекали эти глаза, ясные и чистые, смелые и проницательные, и только затем она рассматривала не слишком длинные и слегка волнистые волосы, ровный прямой нос, волевой подбородок. Ему сейчас, должно быть – года двадцать три; самое большее – лет двадцать пять. Да, они были знакомы. Пускай – не наяву. Но… тем глубже, тем чувственней он уже проникал ей в самую душу.

В сети у него был странный ник. Он любил фантастику и взял себе имя из одной фантастической книги, которую Фанни тоже любила. Правда, в книге этим именем назывался отрицательный персонаж…

– Здравствуй, Неназываемый! – выдохнула Фанни. Затем она потянулась и слегка дотронулась рукой до его лица, губ, волос, будто проверяя его реальность и плотность – и даже боясь, что он может внезапно исчезнуть, растаять в воздухе.

Эти двое, застыв, продолжали стоять на мосту, и Фанни не знала, что ей делать теперь, после этой встречи с близким ей по духу человеком. Она никогда не предполагала встречи с ним в реале. И он знал опасно много о её душе и привычках – столько, сколько не должен знать мужчина о женщине, легко ранимой, чтобы у него никогда не было под рукой такого удобного шанса причинить ей боль или даже нанести глубокую рану при возможной ссоре, – какую может нанести только «близкий друг»… Что же теперь делать? Что с ними будет? Ей захотелось убежать, спрятаться, как улитка в раковину, в свой маленький мирок…

Возможно, будет лишь одна бурная ночь с последующим ещё более бурным отторжением и неприятием, или же он будет действительно любить её, как и раньше, но теперь наяву, а потому, преследовать её, искать, ожидать в подъездах новых съёмных её квартир… и прочими способами отравлять жизнь. Может даже, предложит ей пожениться… Жуть!

Трудно сдуть пыль со своего чувственного мира, как с памятных ей листов паспорта с последней фотографией в сорок пять… Сдаваемого навсегда, с совершенно жуткой датой возраста. Как же давно были эти сорок пять… И там, на паспорте, она выглядела гораздо старше, чем теперь. Теперь она стала стройнее, утончённее, а глаза приобрели таинственную, загадочную глубину. Таких, как Фанни, наверняка в старину считали богинями, а позже – ведьмами. А в наши дни… Сейчас она просто неправильный человек, изгой, вынужденный прятаться, скитаться и скрываться, маскируясь под серую невзрачную мышку. Иначе её… просто убьют. Таких, как она, здесь не потерпят: она здесь – просто, лишний рот… В этом мире не нужны долгожители. Нужны лишь те, кто даже не доживёт до пенсионного возраста. Никогда. Всё здесь продумано и устроено так, чтобы таких, как она, никогда не было.

Она не сможет сказать ему обо всём. Потому, что сама не знает, что она за человек, что с ней произошло. Но, именно от него… она и скрывать этого всего тоже не сможет. Но… Кто же поверит такому? Только один человек за всю жизнь и поверил. Вернее, интел. Фред.

«К чёрту доводы! – Фанни отринула, наконец, в сторону нестройный поток мысленных нелепых рассуждений. – Это же… Он! И наша встреча станет счастьем. Пускай временным, но наверняка счастьем… Но только… как же тяжело будет потом расстаться!

– Мы не расстанемся, Фанни! – как бы подслушав её мысли, в тон им, сказал её спутник, – Нет, мы не расстанемся!

– Как твоё настоящее имя? – спросила Фанни.

– Ты же знаешь, что у нас нет имён. Нет возраста. Нет правил. Моё имя, данное при рождении, я давно не вспоминаю: столько я уже сменил «своих» имён. Твоё имя, соответствующее паспорту, я знаю… Оно похоже на улитку на мокром песке, и оно абсолютно тебе не подходит. Я знаю его потому, что нашёл тебя в интернете давно, когда ты ещё подписывалась своим настоящим именем… Потом ты меняла ники, но я неизменно узнавал твою сущность под разными вымышленными именами. И это я подсказал тебе нынешнее: так я называл тебя однажды… Фанни, чудачка… Я искал тебя, с некоторых пор. Даже, мы искали. Но ты меняла квартиры, когда чувствовала чью нибудь слежку, всегда внезапно уходила с какого-нибудь концерта… И прочее. Ты – неплохой конспиратор. Но, скрываясь от наших общих врагов, ты всё-таки уходила и от друзей. Всё-таки, знаешь… Можешь звать меня Михаил, или Мишель. Меня звали когда-то Михаилом… Тогда я был Михаил Мицкевич… В конце восемнадцатого века. Более раннего своего имени я не помню… Может, это и есть моё родное имя, но я в этом не уверен полностью. Вроде, вспоминается иногда и нечто, что было и до этого имени. Быть может, это всего лишь ложная память – или мои фантазии. А потом… Потом я купил себе фамилию Валицкий и титул графа. Вообще, я был очень авантюрным человеком. Тогда: очень и очень давно. А сейчас… Я никому не называю прошлых своих имён. Только, вот, тебе. Для окружающих – я шифруюсь как Командир, а в интернете – как Неназываемый, или даже Граф Д.

Он усмехнулся. Видимо, думал, что рассмешил её этими своими прозвищами – но ей было далеко не до смеха.

Совсем.

Потому, что она поверила. Сразу.

И Фанни побоялась задавать сейчас ещё хоть какие-либо вопросы. Этот человек явно был очень властным: за ним чувствовалась внутренняя сила. Таких людей она никогда не встречала. Но… ведь, именно с ним она переписывалась на разных сайтах – и, оказывается, ещё и в разные времена. Странным было всё это… Настолько странным… Что этого просто не могло быть. Потому, Фанни не чувствовала ни реальности – ни ног под собою.

Часто мы думаем, что приходим в этот мир, чтобы думать, рисовать, читать книги, совершенствоваться духовно, чтобы достичь чего-либо в жизни… Но простая и непривлекательная истина рано или поздно достигает нас и убивает. После её понимания нам больше не хочется жить. Хотя, эта истина ничем не прикрыта. И заключается лишь в том, что вся жизнь наша тратится только на то, чтобы элементарно выжить. Остальное – лишь ширма, способ добычи пропитания, игры со смертью… Пустота, не нужная здесь, этому материальному миру, по своему существу.

Но… тогда, зачем это всё? Зачем люди раньше писали книги, картины, создавали храмы? Не торгово-развлекательные центры, не заводы: это всё и так ясно, зачем… Но, зачем мы, такие, не нужные современному миру, здесь вообще? Сейчас, даже самые везучие из нас – не созидатели. А реставраторы, историки, археологи, исследователи древних манускриптов… Хранители.

Фанни давно уже чувствовала себя простой песчинкой на пляже, среди таких же песчинок. Жила, как лист на ветру, оторванный от дерева, вечно свободный, но никому не нужный.