Мария Метлицкая - От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только

Итак, наступает час Х. Съедены закуска и горячее, накрыт чайный стол. И мама торжественно объявляет, что всех ждет сюрприз. Идет к себе в комнату, достает из загашника коробенцию и с важным и гордым видом вносит в гостиную. Проносится восхищенный ропот – таких коробок, огромных и красивых, никто и не видел. И мама торжественно открывает сокровище.

Немая сцена. На дне коробки печально, одиноко и виновато лежит одна-единственная конфета. Одна.

Конечно, потом начался смех, и, конечно, спокойно попили чаек с вареньем и бабушкиным пирогом. В общем, обошлись.

Но после ухода гостей сестру ждала страшная кара.

Друзья уговаривали трясущуюся маму ребенка не убивать. Мама, выдавливая перекошенную улыбку, молча кивала. Сестра пряталась в комнате. Я готовилась к защите угнетенных. Сердобольная бабушка тоже. Но мама была неумолима: сдвинутые брови, поджатые губы и боевой настрой.

Как-то все утряслось, сестрица ревела белугой и твердила, что не могла удержаться, мы с бабушкой оттаскивали разъяренную маму – в общем, обошлось без жертв. Понимаю и мамино состояние, и ожидание, и неловкость, и стыд. Но пережили, и спустя годы эта история вошла в разряд семейных баек и вызывала только смех.

Еще одна история, связанная с угощением.

В начале девяностых к нам приехала моя подруга из Нью-Йорка. Уж как мы готовились, и, как нам казалось, отлично приготовились. В морозилке хранили коробку с куриными наггетсами – для нас блюдом непривычным, необыкновенным и, по нашему мнению, необыкновенно вкусным.

В шкафу в заначке лежала коробка датского печенья – как оказалось, обычные сладковатые крекеры типа известного печенья «Мария».

Короче, не просто ничего особенного, а совсем ничего особенного.

Но мы, папуасы, держали и печенье, и наггетсы за сокровище – вот сейчас удивим американскую подругу!

Подруга взглянула на наггетсы – никакой реакции. Наверное, удивление ее было сильным: в нашем хлебосольном доме – и такой мусор? Нет, конечно же, были закуски, салатики, холодец, пирожки. Но на горячее мы с гордостью выставили блюдо с размороженными и подогретыми наггетсами.

– Чего ты не ешь? – кивнула я на «сокровище».

– А зачем? – удивилась подруга. – Невкусно ведь. Да и столько домашней еды!

Мы молча переглянулись. Нам-то казалось, что это гастрономическая вершина…

Дальше была торжественно открыта коробка с печеньем. Та же реакция: мимо. И вправду, в печенье ничего особенного не было – обычное такое печенье, но ведь датское, ведь как красиво упаковано!

Ладно, печенье сойдет с утренним кофе. Да и наггетсы, ей-богу, невкусные, придется сжевать. Жалко – чего добру пропадать.

Короче, опростоволосились мы тогда капитально. А ведь хотели как лучше…

Как мы бросались в те годы к прилавкам, увидев рыбные палочки в панировке, сникерсы и твиксы – все то, что никогда не видели и не пробовали. Потом разобрались – мусор есть мусор, везде и всегда.

Но обмануть нас в те годы было делом простым и очень легким. Помните, как нас подсадили на маслозаменители, легкие масла, по сути – маргарины? Но красиво упакованные, в пластиковых баночках, которые потом можно было использовать. А потом выяснилось – нулевые молочные продукты вредны, сыр пятипроцентной жирности точно не сыр, сливочное масло полезно, так же, как и двадцати-, а не десятипроцентная сметана. А сало, на которое незаслуженно навесили ярлык продукта жирного и вредного, – кладезь аминокислот и витаминов.

Ну и понеслось – картошку с мясом есть нельзя, чистый яд. Салат помидоры плюс огурцы – гадкая отрава, есть только раздельно. В общем, морочили нам голову как могли. И, кстати, морочат до сих пор.

В любимый Бердянск, о котором я столько рассказывала, ехали в моем детстве поездом. Ни о каких там СВ тогда никто и не слышал, даже купейный вагон казался верхом комфорта и счастья. В основном на южные направления гоняли поезда с плацкартными вагонами – публика-то ехала простая, небогатая, это не Сочи и не Пицунда, где отдыхали люди зажиточные.

Конечно, бердянским родственникам везли гостинцы. Меня, девочку, это не интересовало, но помню, что бабушка ездила в центр, на улицу Горького, за знаменитыми московскими конфетами. Еще везли растворимый кофе, индийский чай, твердый сыр.

В качестве ответного презента тетя Ханна передавала нам с проводницами вяленую тюльку – маленькие соленые, невероятно вкусные рыбешки. Конечно же, соленые бычки и знаменитые бердянские помидоры.

Поезда были грязноватые, туалеты ужасные, воняло грязными носками и потными телами, кто-то распивал спиртное, кто-то пел под гитару, кто-то играл в карты. Легко могла возникнуть драка. Пахло едой, котлетами с чесноком, воблой, пивом, дешевыми духами. Носились дети, орали младенцы. А ночью вагон сотрясало от храпа. В общем, удовольствие было то еще.

Но я была ребенком, а моей всетерпимице бабушке, прошедшей революцию, эвакуацию, нищету, репрессии, уж точно ничего уже было не страшно. К тому же впереди у нее была встреча с сестрой, а любимая внучка получит море, солнце и фрукты, а значит, здоровье.

Конечно, еду мы брали с собой. Но летом, да в душном вагоне все быстро портилось. И тогда мы скуплялись в дороге.

Ах, как все ждали больших станций и длинных, минут в пятнадцать, стоянок, потому что на платформе, ожидая московский поезд, уже толпились торговки.

Они наперебой предлагали горячую вареную картошку с укропом, малосольные огурчики – как они пахли! Пирожки, котлеты, жареных и вареных кур, домашний квасок, светлый и кислый, бьющий в нос острыми пузырьками. И не было ничего вкуснее этой вареной картошечки с пупырчатым огурцом и мятых, влажных пирожков с картошкой и ливером.

На территории Украины картинка немного менялась – нет, та же картошечка и те же огурчики оставались, куда без них! Но появлялись сальце, домашняя колбаса, а главное – фрукты. Черешня! Первую черешню в начале июня мы пробовали именно там, в поезде. В общем, несмотря на все неудобства, это южное путешествие – хорошее воспоминание.

А теперь история другая, европейская. Поезд идет в Ригу – мы едем отдыхать в Юрмалу, где нас ждет большая компания родительских друзей и их детей.

А пока поезд – чистый, вылизанный, со сдержанной, немного суровой проводницей. Вагон купейный. Белье сверкает, туалет тоже. В общем, непривычный комфорт.

Я просыпаюсь совсем рано и начинаю глазеть в окно. За окном другая страна, и это ощущается сразу. Все как на картинке: аккуратные домики, красивые палисадники, острые башни костелов. Завтракать мы идем в вагон-ресторан. Там чисто и тихо, никаких неприятных запахов. Белоснежная, накрахмаленная скатерть, блестящие приборы. Мы ждем заказ, и я снова жадно глазею в окно: густые леса, чистые, без мусора обочины, аккуратные хутора, симпатичные поселки. Юрмала, Юрмала! Как я жду эту Юрмалу! И как там – уверена – будет красиво!