Анастасия Каледина - Десерты для демонов

– Тело – это наш пожизненный костюм. Значит, нагота – тоже своего рода форма одежды, – грациозно говорила та.

Оранжевый луч стал толщиной с джедайский меч. Обернись, обернись, обернись. Паша смотрел на Эйю.

Аня снова запустила в него оранжевый луч. Горячо. Вдобавок попыталась связаться с Пашей на духовном уровне, подергать за ту тонкую нить, которая их связывала. Сейчас он точно обернется.

И он обернулся. Шепнул что-то черноволосой девушке. Одной из тех, что зашли вместе с ним. Она положила ладони ему на плечи, гладила их медленно, будто размазывая невидимый крем. Разве так нужно с мужчиной? Он же добытчик и охотник, а не долбаный кот. Аня не могла разглядеть лица черноволосой, но ужасно хотела, чтобы она была некрасивой.

Ничего-ничего, сейчас он повернет голову и увидит Аню. Да, повернул. И поцеловал в губы девушку с голубыми волосами.

Дышать стало тяжело. Эти потные тела потребили весь кислород. Шея, покрытая шарфом волос, стала липкой и влажной. Под коленками и футболкой было так же. Аня чувствовала, что ее тело стало чужим, пластиковым, и его насквозь протыкает раскаленная спица ревности. Нет, сейчас было не время поддаваться эмоциям. Аня тихо-тихо, шепотом, зарычала. Спица испарилась. «Все хорошо, дыши, – шепнула Аня себе. – Они просто тела. А у вас духовная связь». Аня тоже стала смотреть на Эйю: нужно было поймать Пашину волну.

Вдруг Эйя вылетела из голубого платья. Под ним не было белья.

– И вас я приглашаю присоединиться!

Все стягивали штаны, футболки, юбки. Эйя с улыбкой просила не торопиться, делать, как комфортно. Ане было совсем не комфортно. Она залезла в телефон, быстро нашла описание встречи. Ну да, вот же. Практика наготы. Раньше надо было читать.

Мальвина снимала трусики с покемонами. Тонкая талия, большая грудь, молочно-белая кожа. Спина и руки изрисованы татуировками. Девушка с сайта Suicide Girls. Черноволосая стояла без майки. Ростом сильно выше Ани, и в фигуре есть что-то модельное. Грудь совсем плоская. И на ней – Пашины ладони. Аня отвернулась, скруглила плечи, спрятала грудь под ключицами. Захотелось сложиться вовнутрь, смотаться в рулон, слиться со стеной, убежать.

«Сейчас? Тогда все подумают, что я ханжа и трусиха! Неужели я сдамся так легко?» Аня сорвала футболку, расстегнула молнию на юбке. За три месяца стонов по Паше она сильно схуднула. Может, хотя бы трусики оставить? Нет уж. Надо идти до конца. Вдруг это именно тот момент, к которому ее готовила Вселенная? Сейчас Паша увидит ее – и забудет свой threesome. Она лихорадочно думала, какую бы практику применить сейчас, чтобы Паша вспомнил про их духовную связь…

– А теперь практика, – объявила Эйя. – Ходим по залу и смотрим друг другу в глаза.

Аня попыталась закрыть грудь слишком короткими волосами. Замерла в предвкушении. Сейчас Вселенная направит Пашу прямо к ней… Парень чуть выше ростом, с немытыми волосами до плеч. Большие пресные глаза. Анин взгляд скользнул ниже, и она покраснела.

Дальше округлая девушка с длинной грудью, почти до живота. Девушка явно ей гордилась. Потом бритый парень попросил Анину инсту и предложил пофоткать.

Аня обшарила взглядом зал. Паша будто нарочно встал подальше от нее и пересматривался с Мальвиной. Да он же и так с ней пришел!

Аня почувствовала себя как в сауне: вокруг все голые, и ужасно, нестерпимо жарко. Она присела на подоконник, чуть отодвинула штору. Ветер провел по ее спине прохладной ладонью. Кто-то просунул в окно руку и ущипнул ее за задницу. Аня этого не заметила.

Практика закончилась, и голые люди устроились на полу – слушать про любовь к себе и еще какое-то бла-бла-бла. Эйя – вождь, они – первобытное племя. Некоторые даже сидят в лотосе, или широко расставив ноги. Пот блестит на голых спинах, ключицах, коленях, сосках, лобках, волосатых и гладких ногах. Так блестит жир на заветренном сыре или пластилине. Вот бы взять всех этих людей, скатать в огромный пластилиновый шар и вылепить одно существо. Внутри него все будут вместе, кусочек Ани – рядом с кусочком Паши. Этого будет достаточно…

– Девушка! Пожалуйста, встаньте с подоконника и задерните штору.

Все обернулись на Аню. И Паша тоже.

Улыбнулся. Кивнул. Отвернулся.

Всё.

До Ани дошло, что она тоже голая. Стало неуютно в схуднувшем теле, наполненном женской энергией. Выбесили покатые плечи, неплоский живот и особенно грудь. Не такая большая, как у Мальвины, не такая маленькая, как у черноволосой. И главное – совсем не нужная Паше. Аня стекла на пол.

– Надеюсь, вы почувствовали, как вместе с одеждой сбросили все лишнее, – говорила Эйя откуда-то издалека. – Сейчас вы уже можете ощутить легкость, свободу. И в теле, и в уме…

– Раз я этого не чувствую, что-то лишнее еще осталось… что же не дает мне почувствовать свободу? – задумалась Аня.

«Я любимый цветочек Вселенной у меня красивое тело прекрасная душа я лучик огромного божественного солнышка я люблю свое тело мое тело прекрасно моя душа вечна и наполнена любовью прошу тебя покажи покажи я хочу увидеть», – шептала Аня Вселенной, и Вселенная слышала.

Аня открыла глаза. Паша. Да, Паша. Обнимает черноволосую. А она сует ему в ухо язык.

Аня почувствовала, как внутри извивается огромный склизкий угорь. Захотелось изловить его голыми руками и стучать им по полу, пока куски мяса не полетят во все стороны, а Анино лицо не покроется кровавыми веснушками… Какого черта она притащилась сюда? Хотела вручить Паше свою любовь, как долбаный приз?

Сбросьте все лишнее… Аня наконец поняла, что имелось в виду. Вернее, кто. Надо выдернуть эту любовь из сердца, как мерзкий жирный сорняк… Она потянулась за футболкой.

Вдруг все повернули головы к дверям. В зал вошли двое. Их темная форма на фоне обнаженных тел выглядела броней. Аня опешила. «У меня нет с собой паспорта. Что потом скажу начальнику?» До нее долетел шепот: «Ну та, которая на подоконнике сидела, приоткрыла штору. Вот нас кто-то и спалил». Анино сердце сжал чей-то волосатый жилистый кулак. Говорили про нее.

Аня не поняла, как так случилось, но уже секунду спустя она сидела возле Паши, и он ее обнимал, а Мальвина и черноволосая рядом ей улыбались. Аня дрожала, а Паша гладил ее по голове, по ключицам, и шептал: «Да забей вообще». Аня прижалась щекой к его колючей щеке. Задышала медленнее. Ее тело растворялось, теряло границы, сливалось с Пашиным горячим телом. Они становились одним существом, с единой системой органов, душой и сознанием. Аня чувствовала, будто в одну из мышц этого прекрасного существа вкололи дозу розового рассветного неба, зачерпнули звездной ночи на берегу океана и дали существу выпить до дна, выжали весь неон, биты́ и кислоту с самого безумного рейва и положили под язык. Под кожей каждую секунду распускались пучки мурашек. Теперь ничего не было страшно. Как можно было бояться, что Паша вот-вот поцелует Мальвину или черноволосую, если она сама – часть Паши, а он – ее часть? И эти двое в форме. Что они сделают с этим прекрасным высшим существом, в какой автозак его посадят?