Корделия Моро - Римская Волчица I

– Ты летишь к ней?

– Да. Я лечу к ней.

Диана Электра Флавия завершила укладку парашюта и подняла взгляд на очертания высокой скалы, с которой только что спрыгнула. В темном синем небе над скалой плыла одинокая точка флаера и светили древние земные звезды – а более ничего. Полная тишина и запах моря и лавра. Руки и ноги чуть ныли той приятной болью, которая настигает после целого дня физической работы. На точку прыжка могли бы и доставить, но забраться туда самой, с парашютным ранцем за плечами, чувствуя под пальцами нагретый солнцем камень… о да, прекрасный отдых. После недели в центре статистики, среди бесконечных строчек цифр, хорошо проветрить голову.

Привычный запрос с чипа в воздушную транспортную сеть, и флаер спустился к ней – легкая, верткая машина, хорошо приспособленная для полетов над морем. Радостью было бы не лететь сразу домой, а продлить отпуск пешим переходом до цивилизации, но сейчас на это не оставалось времени: утром пришла записка с приглашением от Люция. Рановато для их ежегодного свидания, адмирал Аурелий должен до осени патрулировать со Вторым Объединенным сектор Стрельца, но Люц всегда поступает, как хочет. Наверное, у него какие-то срочные дела на Земле, вот и прилетел раньше.

Вместе с мыслью о записке сразу вспомнилось и надменное лицо матери, Поппеи. «Отказать Аурелию? Ты с ума сошла? Я сейчас же перезвоню его родителям и ты скажешь, что пошутила! Глупая девчонка!»

Флаер чуть дрогнул под руками и накренился, заваливаясь носом к темной глади, исчерканной пенными гребешками. Воспоминанию этому уже больше пятнадцати лет, а оно все равно вызывает бешенство. Лучше все вытеснить и не думать, а то мать сразу хочется придушить. В любом случае, получив – тогда, в юности – категорический отказ в ответ на предложение руки и сердца, прекрасный ее друг детства с присущим ему несокрушимым упорством раз в год устраивает свидания, одно другого изысканнее. В хорошие годы дело обходится без дорогих подарков и разговоров про замужество.

Выровняв машину, Электра переключилась на автопилот – вызвала новости, полистала каналы. Строго говоря, все это можно было узнать хоть в полете со скалы, хоть в джунглях, просто обратившись к чипу и вызвав визуализацию, если бы не гигиеническое правило «не погружаться в инфосреду на природе».

«Мы не бросаем мусор в лесу, мы не засоряем ум избыточными данными, мы моем руки перед едой». Новости как обычно одновременно пестрые и скучные, бессмысленный калейдоскоп. Сенат завершит свою летнюю работу на августовские иды… Эмилий Веспасиан Траян стал самым молодым сенатором десятилетия… Ночные небеса в этом году украсит особенно яркий поток Персеид… Семейство Туллиев повысило свой социальный коэффициент на семь процентов за счет новых разработок в области образования…

Новости отвлекали, и Электра не сразу заметила второй флаер, спикировавший в темноте откуда-то из-за скальной гряды. Он явно шел на ручном управлении, да еще с высоким приоритетом пилотирования, потому что сначала нахально притерся борт в борт, игнорируя стандартное расстояние, а потом обогнал, сделал горизонтальную бочку и тут же знакомо покачал корпусом, как будто бы у каплевидного флаера были крылья, как у шаттла.

Электра засмеялась и отключила автопилот. Ну конечно, не выдержал даже и до завтра, золотой змей. Кто еще такое себе позволит. В динамике хрустально зазвенело – Люций делился с ней адмиральским приоритетом и звал погонять, как они часто делали в юности. Какое было прекрасное время – учеба на Золотом Марселе, свобода вдали от дома, приключения на грани фола. Один прыжок тандемом со шпиля летной академии, после которого будущего адмирала чуть не отчислили, чего стоил.

Впрочем, что прошлое вспоминать, когда есть прекрасное настоящее! Две сверкающие машины, синяя и серебристая, взмыли вверх и понеслись над морем, танцуя в воздухе – пилоты упивались сложными фигурами и выделывали такие кренделя, что центр управления транспортной сети наверняка посшибал бы им баллы социальной ответственности, если б мог. Флаер Люция вырвался было вперед, но Электра тут же форсировала движок, заблокировала сопернику возможность маневра, прижала его к кромке прибоя и рванула вперед. Считала она всегда быстро и точно, как компьютер.

– Ты что творишь! – в динамике прорезался знакомый баритон. – Спалишь индукторы.

– Не раньше, чем ты поцелуешь мой хвост! – счастливо прокричала Электра в ответ и ускорилась.

Как ей этого не хватало – свободы и быстрого полета, без границ, без тормозов, на разрыв. И наперегонки с сильным соперником, для победы над которым нужно собрать все силы, всю волю и весь кураж.

Гражданский флаер не был предназначен для таких нагрузок. Рассчитала она хорошо, подвели – как Люций и накаркал – индукторы. На пике скорости их мощность скачком ослабла, машину завалило на бок, но для ее соперника было уже поздно – в азарте погони он просчитался, зацепил брюхом воду, легкую скорлупку толкнуло волной и закрутило, пришлось тратить время и мощность, чтобы вырулить. Электра спикировала на мелководье, грудью и лицом ощутила неожиданно жесткий толчок амортизирующего поля. Управление флаера отключилось и автоматический вежливый голос посоветовал ей ожидать аварийную команду, а также обратить внимание на физическое состояние. Электра стукнула кулаком по кнопке, отменяя вызов спасателей, потом машинально потрогала нос и поняла, что разбила его до крови. В кабине чувствовался отчетливый запах гари. Неважно! Главное, что она на полкорпуса, да что там, на целый корпус была впереди, когда у обеих машин отказала тяга.

Синий флаер тоже вынужденно приземлился, со скрежетом зарылся носом в гальку и его окатило волной. Блестящий фонарь откинулся и оттуда высунулся смеющийся Люций в летном комбинезоне без нашивок, помахал рукой.

За год она почти позабыла, как он красив. И как любит соревноваться. Во всем. Впрочем, она такая же. В горле стучало, губы пересохли от адреналина. Открыть кабину, спрыгнуть на галечную осыпь, вдохнуть теплую соль и горечь моря. Пробежать несколько шагов, балансируя на неровных каменных окатышах, протянуть руки. Люций Аурелий, светловолосый, высокий, с губами и профилем, сводящими с ума женщин и мужчин в девяти звездных системах, принадлежащих Риму, адмирал и старший наследник своей Семьи сгреб ее в объятия и поцеловал так, словно не видел целую вечность.

– Стали еще длиннее, – Люций протянул руку и дотронулся до влажной белокурой пряди, выбившейся из прически лежащей у него на груди Электры.

Теплые волны на мелководье лениво захлестывали их, обнаженных, лежащих в свете звезд и выплывшей из-за горизонта полной луны, захлестывали и откатывались обратно, перестукивая галькой. Море отблескивало зелеными и голубыми августовскими огнями, светился и мерцал планктон, закручиваясь в воде галактиками. Пустынный берег, скалы, ни души вокруг.