Андрей Ефремов (Брэм) - Милиционер на земле

Идет, он значит, по городу с напарником как-то вечером. Делать нечего, скучно. А что-то делать надо, иначе обвинят в ничегонеделании. Смотрят – идет пьяный мужичок – бомж.

– О! Берем, в вытрезвитель определим! Может сержанта дадут! – в смысле – может за доблестную службу лычки на погоны пожалует начальство.

Определили. Выходят. Патрулируют дальше.

Минут через двадцать смотрят, навстречу такие же курсанты им навстречу с этим же бомжом:

– О! Привет! Вот, в вытрезвитель ведем! Может сержанта дадут!..

Через полчасика уже за несколько кварталов от вытрезвителя встречают очередных патрульных с тем же самым бомжом:

– …Может сержанта дадут…

***

Запомнился один вечер. Я собирался в отпуск, и ставил служебный мотоцикл «Урал» в летний гараж ППС, в то время представлявший собой огромный деревянный сарай расположенный во дворе ГОВД. И тут поднялась суматоха: поступило сообщение о том, что в свинарнике городского психоневрологического диспансера застрелен человек из охотничьего ружья. В то время такое случалось редко.

Прибыли на место. Дороги уже перекрыли – там орудовали сыщики уголовного розыска с автоматами, в касках и бронежилетах. Высокое начальство из МВД деловито вникало в обстановку. Я первым оказался в самом свинарнике, расположенном в лесной зоне, на полу лежало тело мужчины без признаков жизни со снесенной выстрелом верхней частью черепа.

Побежал по лесу, метров через сто наткнулся на лежащего на земле мужчину с простреленной ногой. Оказался известный спортсмен боксер, мой однофамилец. Он кричал от страшной боли. Я просто снял с него рубашку, намотал жгут выше ранения, закрепил палкой, и побежал дальше. Теперь наткнулся на бригаду скорой помощи которая пыталась в лесу найти свинарник. Со словами: «Вы ему уже не поможете!», – я бегом привел их к раненому в ногу, и вновь побежал дальше.

В тот раз мы преступника не нашли. Вероятно его позже все-же вычислили. Но что меня очень удивило, так это то, человек в свинарнике все же выжил. Наши врачи делают чудеса.

***

С Павлом Поповым – будущим инспектором ГАИ и преподавателем Учебного Центра МВД – тоже много работал. Летом с ним патрулировали город и детские лагеря на патрульном мотоцикле «Урал». Были задержания угонщиков мотоциклов.

Однажды зимой задержали по горячим следам мужчину, который содрал с ушей женщины увесистые золотые серьги. Цинично, прямо с кровью содрал! При задержании он стал требовать, кричать, чтобы его доставили Тому-то и Тому-то в отдел уголовного розыска. Доставили в дежурную часть 3-го ГОМ, там его быстро забрали к себе инспекторы УР. Похоже, это был их агент.

Неповиновение сотруднику милиции – обычное дело. Мелкий хулиган, в пьяном виде отказываясь подчиниться сотруднику милиции, мог сорвать погоны, сделать «бабочку». «Бабочка» – так милиционеры называли узелок от галстука остававшийся на шее после отрыва. Может именно по этой причине галстуки в вещевой службе выдавали всегда с солидным запасом. Борогозов доставляли в отдел милиции, писали рапорт о неповиновении и даже о сопротивлении. Но чаще всего они отделывались помещением в медвытрезвитель.

Трагикомичный случай летом. По радиостанции раздались непонятные и неразборчивые женские визги. Я ничего не понял, Паша командует: – «Едем в ГОВД, там нападение»!

Прибыли. Возле дежурной части толпятся сотрудники, никто не решается войти внутрь: к пульту всем телом прижалась сотрудница оператор «02», визжит от страха. Возле нее с большим осколком стекла в руке стоит пьяный парень, кричит: «Если кто войдет, вены вскрою»! Я трезво размыслил – вряд ли он успеет стеклом качественно вскрыться; забежал, ногой выбил стеклину, прямым ударом в челюсть выключил. Парень безмятежно уснул, вышедшие из транса оперативники его деловито связали ремнем.

Выяснилось, оператора оставили один на один с задержанным. Парень разбил окно и схватил осколок стекла. Дальше известно. Халатность.

Не помню, по какой причине я вечером был один и без рации в районе бани в рабочем городке, – возможно напарник ушел в столовую. Но в то время были случаи, когда на маршрут посылали и одного милиционера. В какой-то подворотне наткнулся на группу из пяти пьяных мужиков, которые грабили одного такого же пьяного. Они уже вытащили из карманов жертвы ценные вещи, кошелек, изрядно побитый потерпевший валялся на земле, рядом лежали наручные часы.

Я вынул из кобуры пистолет, построил их вдоль забора спиной ко мне: «Муха (в смысле – бляха) , кто дернется – застрелю»!

Мужики оказались дисциплинированными. На мое счастье мимо проходили прохожие, я их попросил позвонить по «02», объяснить, что мне нужна помощь, и выслать сюда машину. Машина пришла быстро.

Стрелять, конечно, я не собирался ни в коем случае.

***

Часто всем отдыхающим составом роты ходили в кинотеатры на премьеры фильмов, ездили отдыхать на природу. Женившиеся сотрудники старались пригласить всех на свою свадьбу.

Со временем количество людей в роте ППС прибавилось, был накоплен опыт работы. Командиром был назначен старший лейтенант Анатолий Зяблов. Он был новатором, обладал творческой жилкой. Имел заслуженное уважение в коллективе, знал каждого сотрудника, и проблемы в их семьях. По мере своих сил старался помочь каждому. Успешно выбивал для роты различную технику, автомашины, и даже места в общежитиях. Раскрываемость преступлений по горячим следам соответственно повысилась. Командир стал пробивать в верхах солидные поощрения для особо отличившихся сотрудников. И последнее, как ни печально, внесло червоточинку в ряды милиционеров.

Раскрываемость повысилась, поощрения зачастили. В том числе и денежные премии. По слухам, сам министр стал сетовать: «Нашли кормушку, вы же работу делаете, а не деньги зарабатываете»!

В погоне за поощрениями некоторые молодые сотрудники, приехав на место задержания уже к шапочному разбору, спешили ехать в горотдел милиции, на ходу строчив рапорта о задержании: они же были фактически на месте задержания. К примеру, какой-то экипаж машины ППС уже задержал преступников по горячим следам, а пишут рапорт о задержании и отдают дежурному по ГОМ совсем другие – наблюдавшие со стороны, но прибывшие в дежурную часть раньше всех. По суточной сводке получалось, что отличились они, и их поощряли. Старые сотрудники обиду проглатывали молча. Часто «прибывавшие раньше» умудрялись и по должностям серьезно продвинуться.

Тем не менее, именно патрульно-постовая служба во всей системе МВД всегда лидировала по раскрываемости преступлений по горячим следам.

Зимой 1981 года часть милиционеров ППС временно передали в распоряжение участковых уполномоченных в качестве помощников. Они сделали немало профилактической работы, раскрыли много застаревших преступлений.