Людмила Толмачева - Женское счастье. Роман

Она быстро приняла вертикальное положение, посмотрела на берег, где в одних плавках стоял высокий парень с гривой светлых, слегка вьющихся волос.

– А вы, кажется, Артур? – спросила она, чувствуя, как бьется сердце.

– Он самый, – улыбнулся парень.

– Ну и напугали же меня, – выдохнула она.

– Экскьюз ми, – пробормотал он, входя в воду.

Светлана краем глаза следила за тем, как плавает Артур. Его сильные руки поочередно пронзали водную гладь, не создавая ни шума, ни брызг. «Надо же, – подумала она, – какой мастер. Или передо мной так старается?».

Выйдя на берег, Светлана быстро обтерлась полотенцем и собралась одеваться, но за спиной вновь заговорил Артур:

– Куда вы торопитесь? Давайте позагораем.

– Вообще-то мне завтрак готовить. Сегодня мое дежурство, – неуверенно ответила она, удивляясь смелости парня.

– Дрыхнут еще все. Вон тишина какая. Даже петухи молчат.

– Петухи еще в четыре часа проорали.

– Надо же. Не слышал.

Они уселись в мягкую траву. Артур расслабленно откинулся, опершись на локти, обвел взглядом речные просторы, взглянул на Светлану, которая неловко прикрылась сарафаном.

– А чего ты стесняешься? – легко перейдя на «ты», спросил он.

– Я? – растерялась Светлана. – Ничего я не стесняюсь. Просто…

– У тебя отличная пластика, длинные мускулы, классические пропорции. Это тебе скульптор говорит. Так что будь естественной и радуйся жизни.

Ей не понравился его покровительственный тон.

– Нет уж, я пойду. Ребят надо кормить.

Она шла по тропинке через луг, когда Артур догнал ее.

– Одному как-то не в кайф. Рано ты ушла – еще бы поплавали…

– В другой раз.

– О, кей. На том же месте, в тот же час, – пошутил он.

Он шагал широко, слегка вразвалку, порой касаясь ее локтя. Эти прикосновения запали в душу. Она готовила завтрак, мыла посуду, шла вместе со всеми на этюды, а в груди разливалось тепло при воспоминании о нем.

Вечером все студенты собрались у костра – пили дешевое вино, закусывая печеной картошкой, травили байки.

Светлана ловила на себе взгляды Артура, чувствуя, что их связывает нечто большее, чем просто случайная встреча на берегу.

Следующим утром они снова плавали. Он уже сидел на берегу, когда она вышла из воды. Капли на ее теле блестели, переливаясь радужными красками, волосы, из которых убрали шпильку, мягко рассыпались по плечам, и вся она была воплощением свежести и женского очарования.

– Ты на ботичеллевскую Венеру похожа, – щурясь под лучами восходящего солнца, глухо произнес Артур.

– Скажешь тоже, – смутилась польщенная Светлана.

– А хочешь, я вылеплю тебя?

– Типа девушки с веслом?

– Обижаешь. В моих работах отмечают «яркую индивидуальность».

– Кто отмечает? – лукаво улыбнулась Светлана.

– Преподы. И даже сам Всеславский, наш грозный профессор.

– Ну если сам Всеславский, то соглашусь на пару сеансов.

– Заметано, – оживился Артур. – Вечером приходи. Мы вчетвером живем, у тети Вари. Садовая, 16. Придешь?

– Постараюсь.

Тот портрет, сделанный на бешеном вдохновении и за один сеанс, получился очень похожим и интересным.

Уже за полночь, измученные – он многочасовой работой, она долгим пребыванием в одной позе, – они сидели на теплом крыльце и уплетали черный хлеб с молоком.

– Завтра буду носом клевать, – сказала Светлана, отхлебнув из кружки холодного молока. – Боюсь, не закончу этюд. Придется дома доделывать.

– Хочешь, помогу?

– А ты можешь?

– Ну ты даешь! У нас живопись никто не отменял. Требуют ничуть не меньше. Вот только техники у нас с тобой разные.

– Откуда ты знаешь? Ты же не видел мои работы.

– А чего тут знать? У тебя женская манера, у меня мужская.

– Хм, – слегка обиделась Светлана. – А ты, оказывается, сексист.

– Кто? – фыркнул Артур, едва не подавившись хлебом. – Секси… Как ты сказала?

– Ничего смешного! Сексисты – это придурки, которые принижают женщин.

– Выходит, я придурок?

– Выходит, – сдерживая смех, подтвердила Светлана.

– Та-а-ак, – угрожающе протянул Артур, медленно поднимаясь со ступеньки. – И это благодарность за то, что я на века запечатлел твою мордашку?

– Вот те раз! Оказывается, у меня мордашка? – уже смеялась Светлана, тоже вставая на ноги.

Артур, исподлобья глядя на нее, сделал шаг навстречу, но Светлана разгадала его маневр и резво отскочила в сторону. Артур последовал за ней.

Они бегали по ночному деревенскому подворью, будто играли в «ляпки». В конце концов долговязый Артур схватил обессилевшую Светлану в охапку, прижал к себе и прошептал: «Никуда не отпущу. Поняла? С сексистами не шутят».

Это была их первая ночь, сладкая от запаха сена, поцелуев и от всего огромного счастья, обрушившегося на них со звездного неба, что виднелось в дырявой крыше старого сеновала.

* * *

Тамара вошла в просторный холл офисного здания и растерянно остановилась. Охранник, сидевший за пультом, громко спросил:

– Вам куда, женщина?

– В этот… как его… «Металлпрофиль».

– Четвертый этаж. Комната четыреста первая. На лифте поднимайтесь. Погодите! Ваша фамилия!

– Лосенко. Тамара Павловна.

– Минутку.

Он набрал короткий номер и сообщил абоненту о посетительнице.

– Проходите.

Двери лифта открылись, и она увидела улыбающегося Вадима.

– Привет! – радостно воскликнул он. – Быстро ты доехала.

– Я же в пробках не стою, как все вы. На метро езжу.

– А «все мы» это кто?

– Буржуины проклятые, – рассмеялась Тамара.

– Приласкала. Ладно, пойдем кофейку сообразим, а потом уж о делах наших скорбных покалякаем.

Они прошли в офис компании «Металлпрофиль», которой владел и руководил Вадим Прошин, бывший Тамарин одноклассник. Она обратилась к нему, когда уже отчаялась найти дешевую аренду помещения.

– Значит, тоже в буржуины подалась? – откусывая печенье, спросил Вадим.

– Угу. Надоело на чужого дядю спину гнуть.

– Правильно. Ты по телефону что-то про аренду говорила…

– У тебя есть знакомый арендодатель, чтобы три шкуры не драл?

– Хм! Рынок усредняют цены. А демпинг аренды коммерческих помещений – редкая штука.

– Не поняла.

– В принципе можно обратиться в агентство недвижимости. Они этот сегмент пропахали вдоль и поперек.

– Думаешь? – приуныла Тамара и отодвинула от себя кофейную чашку.

– Слушай, я могу помочь тебе. Только ведь ты не согласишься.

– Почему?

– Знаю тебя, гордячку. Обязательно фыркнешь и откажешься.

– Вадик, неужели я такая чокнутая?

– Ты не чокнутая, – задумчиво разглядывая ее, возразил Вадим. – У тебя другой недостаток. Или достоинство. Это как посмотреть. Среди наших не очень щепетильных девчонок ты была белой вороной.

– И чем эта ворона отличалась? – порозовев, спросила Тамара.