Валентина Панкратова - Осторожно: Кадровик! Как выживают с таким диагнозом

Обычно стандартный прием занимал не более получаса, при том что все данные по новому работнику мы вводили в программу накануне. Но отдельные люди (так и хочется написать особи) третировали моих кадровиков по полтора, два часа и даже иногда дольше. Одни находили непонятки/ошибки/нестыковки в локальных нормативных актах (у нас их было около двадцати). Другие устраивали девочкам экзамен по тексту трудового договора, настаивая на внесении в него своих дополнений/изменений. Третьи, пока не устроились, пытались выведать заветные тайны Компании на предмет, законно ли она работает или является серым призраком. Четвертые, пятые, шестые не хотели фотографироваться на пропуск в виду отсутствия настроения; не помнили адрес своей прошлой Госслужбы, куда мы обязаны были отправить уведомление; не могли решиться, стоит ли показывать нам документ об инвалидности – и льготы хотелось получить, и не хотелось светиться.

Напоминаю, все это время кадровик терпеливо отвечает на вопросы, развеивает сомнения, помогает найти в Интернете нужный адрес. Поневоле начинаешь думать, а может правы те тетки, которые делают морду кирпичом, пресекая любые вопросы?

Что поделать, у людей есть разные проблемы, и они несут их в Кадры как к доктору. Всех своих проблемных работников мы знали наперечет. Прием же добавлял нам новых, еще не изученных. Поэтому мы всегда относились к приему очень настороженно.

В Компании, о которой сейчас речь, обычный прием составлял от 40 до 120 человек в месяц. Но я точно знаю, что есть Отделы кадров, исчисляющие сотнями не месячный, а дневной прием. Думаю, там эта процедура сильно упрощена по сравнению с описанной.

Когда вновь оформленного, наконец, забирал рекрутер, кадровик, облегченно выдохнув, аккуратно клеил «ляпочки» в нужных местах и клал подписанные новым работником документы на подпись руководителю.

После возвращения документов оставались самые мелочи: провести (утвердить) приказ в программе, отклеить стикеры, проставить печати, откопировать приказ для личного дела, повесить оригинал приказа в папку с приказами, а из трудового договора вместе с копией приказа и остальными документами создать новое личное дело и повесить его в картотеку к другим личным делам. В стародавние времена мы еще копировали приказы для бухгалтерии, записывали их в журнал и несли в коллегам-бухгалтерам, которые расписывались нам в журнале о получении копии в работу. К счастью, в последние годы мы от этого, наконец, отплевались. Мы же с бухгалтерией работаем в одной программе. Они видят все, что мы делаем.

Про прием, в общем-то, все. Если только пара веселых случаев, никак не связанных ни с чем, ранее написанным.

Как-то раз ко мне подошла моя девочка-кадровик с буквально круглыми глазами и предложила посмотреть на пришедшую оформляться женщину. Я заинтригованная пошла с ней. За столом для посетителей сидела милая улыбчивая молодая женщина от тридцати до сорока. Глядя на нее, я почувствовала, что моя челюсть медленно, но верно опускается вниз. Наверно, стоит пояснить, что в Компании действовал дресс-код – яркое нельзя, шорты нельзя, открытые плечи нельзя, кеды/слаксы нельзя, ничего вычурного тоже нельзя, джинсы можно по пятницам. И тут вдруг в наш строгий финансовый мир залетела яркая птичка-попугайчик в воздушном платье-размахайке с открытыми плечами, но главное, даже, не это, а цвет. Женщина была вся в сверкающих малиново-розовых тонах – платье, макияж, маникюр и даже волосы! Это дополнялось крупной яркой бижутерией с перьями.

Поскольку она как раз знакомилась с нашим Корпоративным кодексом, в котором и устанавливались требования к одежде, то я тактично обратила ее внимание на данный нюанс. Женщина прочитала, изумленно посмотрела на меня и спросила, неужели это реально соблюдается. Я предложила ей пройти по коридору. Встречающиеся нам работники не менее изумленно провожали женщину глазами. Поняв, что ее одеяние реально не подходит к нашей Компании, дама забрала трудовую книжку и отказалась устраиваться на работу.

Оказалось, что она работала в Доме моды, где такой стиль был абсолютно нормален. Прочитав про дресс-код, женщина для собеседования нашла у мамы самый старомодный и мрачный костюм, не подумав, что одним собеседованием дело не ограничится. Соответствовать нашим требованиям каждый день любительница прекрасного не была готова.

Мы долго еще вспоминали нашу залетную яркую птичку. Она стала для нас эталоном того, в чем у нас показываться ну никак нельзя.

И второй случай.

Раз в квартал директор нашего департамента устраивал нам собрания. При этом он требовал, чтобы приходили абсолютно все. Поэтому мы со спокойной совестью запирали свои кабинеты и шли в зал. Девочки мои на этих собраниях честно спали, а лично мне всегда было интересно послушать, чем занимаются смежные отделы (рекрутеры/ обучение/ мотивационщики/ HRпартнеры/ коммуникаторы), какие у них в работе программы. Плюс мне самой как начальнику отдела надо было рассказывать всем, чем занимается Отдел кадров. Естественно, я не впаривала о приемах и увольнениях. Практика показывает, что это никому не интересно. Поэтому я вела речь об автоматизации, оптимизации, судах и забавных/сложных случаях с работниками.

Так вот как-то раз возвращаемся дружно после такого совещания, а у нашего закрытого кабинета стоит незнакомый нам мужчина. Спрашиваем, по какому вопросу. Отвечает недовольно, что ждет уже почти час, пришел оформляться на работу. Ну мы-то точно знаем, что у нас на сегодня нет никаких приемов. Я уже писала, что все приемы нам ставили в календарь рекрутеры. И они никак, зная о совещании, не могли воткнуть нам прием.

Тем не менее, уточняем фамилию, смотрим в электронных согласованиях – такой нет. Объясняем товарищу, что не можем его принять. А у самих возникает вопрос, как посетитель смог пройти в здание? Обычно рекрутеры заказывают пропуска. Пока мои девочки бодались с достаточно настырным мужчинкой, который непременно хотел устроиться на работу, а в противном случае собирался жаловаться Генеральному директору, я быстро позвонила в Службу безопасности и сообщила, что в Отдел кадров с улицы проник вражеский лазутчик. Естественно, я говорила с ними не так. Но когда я им произнесла фамилию «лазутчика», они бросили трубку и через несколько секунд были у нас.

Оказалось, что это новый заместитель начальника Службы безопасности. Будущий, разумеется. Чтобы был понятен его уровень – начальник СБ подчинялся непосредственно Генеральному директору. А этот товарищ после окончательного собеседования и подтверждения приема решил сразу, не теряя времени, оформиться. Позже, через несколько дней, когда он уже нормально пришел приниматься на работу, этот небольшой скандал мы обратили в свою пользу. На пальцах объяснили ответственному лицу, что к нам муха не просочится без ведома Службы безопасности.