Елена Бочкова - Она

Естественно, я сразу смотрю на реакцию Антона. Но он, на мой взгляд, смотрит с полным безразличием на них. Или мне так хочет казаться, я не знаю. Он мгновенно тянет меня к себе и садит на колени, обнимая за талию, а мне как-то неловко сидеть на коленях у парня на глазах у всех. Я к такому ещё не привыкла. Цыкаю на Антона, но он крепко удерживает меня, не давая возможности встать. Я вижу презрение к себе в глазах этих девок, вижу, поэтому отвожу взгляд. Но Антон только крепче прижимает меня к себе, не замечая никого вокруг.

Спустя время народ начинает, откровенно говоря, пьянствовать, а потом приставать друг к другу. Антон не пьёт и мне не позволяет, разрешая выпить только колы.

Подходит Макс и просит его выйти с ним о чём-то поговорить.

– Ли-и-ин, я ненадолго. – говорит Антон мне шёпотом на ухо. – Переживёшь?

Я неуверенно киваю.

Парни уходят, а я сижу, как загнанный зверёк, и с опасением смотрю на окружающих меня людей.

– Тебе налить? – слышу рядом голос девицы с синими волосами и пирсингом в носу.

– Ты что, Валя! – одергивает её крашеная блондинка, с которой я уже сталкивалась несколько дней назад возле гаражей, снова в такой короткой юбке, что мне становится стыдно за неё, когда она нагибается. – Это ж антоновский аленький цветочек! Ей же запрещено пить! – и начинает громко хохотать. – Он же тебя потом за неё убьёт! Ты бы видела, как он глазами сверкал, когда я ей выпить предложила.

Я никак на это не реагирую и молчу, но эта синяя, во всех смыслах, Валя берёт бутылку с вином и пытается налить мне его в стакан с недопитой колой.

Пытаюсь его отодвинуть, но она, шатаясь, наклоняет бутылку и проливает вино на скатерть и на мои светлые джинсы. Валя, икая, извиняется, но небольшое красное пятно растекается по джинсам, что мне приходится встать и отправиться на поиски ванной комнаты, чтобы попытаться хоть как-то его немного оттереть.

Выхожу из ванны, как меня сразу же хватает за руку эта синяя девица с кольцом в носу. Снова извиняется и просит пойти с ней на балкон поговорить. Нехотя плетусь за ней. Она открывает окно и достаёт из пачки сигарету.

– Так о чём речь? – спрашиваю её я.

– Знаешь, как там тебя, Элина, да? – затягивается она. – Ты ж понимаешь, что ты здесь чужая? – спрашивает она и смотрит мне прямо в лицо.

– Что ты имеешь в виду? – меня так бесит её пирсинг, что так бы и вырвала сейчас это кольцо из её носа.

– Сама понимаешь… – пыхает сигаретой она. – Ты не такая, как мы…

Но я обрываю её.

– Не такая доступная? – дразню её я.

Она делает вид, что не услышала мой вопрос и продолжает гнуть свою линию.

– Элина, ты как цветок из ботанического сада. Тебе здесь не место, девочка! – протягивает она.

– Это ты решаешь что ли? – начинаю злиться я на её слова.

– Ну ты и глупая! – бросает она.

Обалдеть! И это говорит мне человек, который, сто процентов, даже не знает, кто такой Юлий Цезарь или Сергей Есенин. Ну надо же! Ладно, посмотрим, что будет дальше.

– Глупая? – переспрашиваю я. – В чём же?

– Девочка, как бы помягче тебе это сказать, ты для Антона как экзотика просто. Наиграется и всё прощай… Потом не говори никому, что тебя не предупреждали… И будешь потом рыдать в своей розовой, как у принцессы, постельке.

Её слова мне неприятны. Розовой постельки, как и подобного цвета очков, у меня отродясь не было, и я не хочу в это верить, и за два прошедших месяца Антон мне и повода не давал, чтобы что-то плохое о нём подумать, но зерно сомнения она всё-таки заронила в мою голову.

Но окончательно добивает меня отрывок разговора Максима и Антона, который я услышала краем уха из кухни, когда возвращалась обратно.

Подхожу ближе и слушаю.

– Антон, я всё конечно понимаю. Твои бзики и всё такое… Но что ты в этой девчонке нашёл? Я-то не против, что ты её к нам водишь, я тебя уважаю, но другие на неё косятся… она чужая для нас… она не такая, как мы… Если поиграться хочешь, то это можно делать и не среди нас. Или нашёл бы в конце концов какую-нибудь длинноногую красотку… недалёкую…

И тут Максим отводит взгляд и видит меня. Он сразу замолкает. Я стою в проёме, смотрю на него и пытаюсь дышать ровно, но у меня это уже не выходит. Антон стоит спиной ко мне. Заметив замешательство на лице Макса, он сразу поворачивается, и мы встречаемся взглядами.

И я срываюсь. Тряпка, которой я оттирала пятно от вина и которую до сих пор ношу с собой, сразу летит на пол. Глаза моментально наполняются слезами. Мне так больно от этих слов. Очень больно! Бегу, ничего и никого не замечая, к входной двери, а потом на лестницу и вниз… вниз… вниз… подальше отсюда… А в голове звучат и звучат слова Макса… Снова и снова…

– Лина! Ли-и-н! – слышу сверху голос Антона, который бежит за мной. – Остановись, Лина! Лина!

Но я бегу и бегу, пока пелена из слёз не заставляет меня замедлить бег потому, что я уже ничего не вижу перед собой. Антон настигает меня и сразу хватает за руку.

– Лина, ну что ты? Не слушай его! Ну не глупи, Лин!

– Зачем, Антон, зачем я тебе? Ты видишь, как они ко мне все относятся?! Видишь же!? – рыдаю я и прижимаюсь к его груди. – Найди себе длинноногую красотку, как сказал тебе Макс! И всё будет замечательно! Разве, нет? И желательно тупую… – добавляю я.

– Лина, Ли-ин… – протягивает он и начинает покрывать поцелуями всё моё мокрое лицо, пытаясь остановить поток льющихся слёз. – Ты моя красотка, Лин! Ты!

– Антон… я…

– Лина! – и опять его голос моментально становится твёрдым. – Ещё раз запомни, что тебя не должно никогда волновать ничьё мнение, кроме моего. Ты меня поняла, Лин?!

А я стою и содрогаюсь от рыданий.

– Лина! – восклицает Антон. – Посмотри на меня! Ну же, малышка, посмотри!

Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза.

– Ты запомнила, что я тебе сказал, Лин? Ничьё, кроме моего! Так? Ты запомнила это? Никогда!

Я киваю, пытаясь успокоиться.

– Поехали отсюда, я отвезу тебя. Как-то не очень сегодня всё вышло…

– Но они твои друзья, Антон… – бормочу я. – Я не могу…

– Лина, я тебе уже говорил, друзья преходящи, а ты нет…

И от его слов мне становится, наконец, спокойно на душе, и я перестаю плакать.

– Но-о-о… сначала всё-таки не отвезу, а отнесу! – говорит Антон и резко подхватывает меня на руки.

И так он меня вниз несёт два оставшихся этажа.

– Зайдёшь? – спрашиваю я его уже у дверей общаги.

– Ну раз приглашаешь, то обязательно. – сияет он и тащится за мной.

Дверь закрыта. Значит, Оля где-то пропадает наверху. Это хорошо. Мы всё равного с недавнего времени перестали с ней нормально общаться. Не думала, что из-за парня нашей дружбе придёт конец.

Захожу в комнату и сразу начинаю искать пузырёк с валерианкой.

– Что ты так упорно ищешь? – интересуется Антон, присаживаясь на мою кровать.