Людмила Лаврова - Прими новый день

– От тебя мне ничего не надо! Только твои руки, голова и талант. Я же понимаю, что если ты будешь дальше только наемным работником, то в какой-то момент можешь сказать мне: «Адью!». А так, куда ты денешься? – рассмеялась Светлана и, уже серьезно, добавила, – подумай хорошо, я дело говорю!

Нина и подумала, посоветовалась с родителями, да и согласилась. А спустя еще год, Светлана познакомила ее со своим двоюродным братом, который перебрался в их город после окончания вуза, поближе к родне, так как родители ушли один за другим, и Алексей остался совсем один. Полгода спустя Нина с Алексеем поженились и на их свадьбе, Света, обняв подругу, шепнула:

– Все! Попалась окончательно! Теперь мы еще и родственники! Так что сам Бог велел нам, Нинка, быть вместе!

Нина до последнего дня работала и даже в роддом ее увезли прямо из кондитерской, а она не переставала сокрушаться, что не успела доделать торт, заказанный на очередную свадьбу.

– Нинка, ты сумасшедшая! У тебя помощников куча, что они не справятся? Ты же сама каждого выбирала! Ну и все! Иди, рожай спокойно! – Света со смехом помахала Нине, выходя из приемного отделения.

Через месяц после родов Нина начала появляться на работе и, пока маленькая Варька тихо сопела в переноске, мама уже творила. Новым проектом Нины стали сладости для малышей и кормящих.

– Что мы, не люди что ли, да, Варька? Ну, тебе-то пока рано, а вот годик исполнится – я тебе такой тортик сделаю! И себе! Чтобы и вкусно, и полезно! – приговаривала Ниночка, подмигивая проснувшейся дочке.

Словом, жизнь у Нины складывалась тихо-мирно, чему и она, и родители были несказанно рады.

Совсем не так обстояло дело у Маши. Она из всех девочек была самой умненькой и от всей души любила математику. Закончив школу с золотой медалью, она твердо решила ехать в Москву и поступать в университет. Валентина с мужем переглянулись, когда она сообщила им о своем решении и кивнули:

– Учись, дочь! Если есть талант – нельзя его закапывать!

Валя потом не раз думала, может быть не надо было отпускать? Запереть, оставить рядом… Выучилась бы и здесь. Но, что толку было охать, дело было сделано и Маша уехала. С легкостью сдав вступительные экзамены, она стала студенткой. Общежитие, студенческая жизнь… Маша чувствовала себя в своей стихии. Пристроившись работать на кафедре, она с головой окунулась в учебу. К третьему курсу талантливую студентку заметили и Маша уже начала робко мечтать, какое будущее у нее будет и как она сделает научную карьеру, став, например, профессором. Все ухнуло в пропасть февральским вечером, когда Маша, задержавшись на кафедре, уже собиралась домой. Все разошлись, в коридорах стояла гулкая тишина и Маша, тихо напевая себе под нос любимую песню отца, наматывала на шею шарф, когда дверь открылась и вошел один из аспирантов. Маша мало его знала, так виделись пару раз. Помнила только, что зовут его Вадим и при первой встрече она подумала: «Симпатичный». Девчонки в общаге сказали, что отец у Вадима прокурор, а мать – одна из преподавателей на другом факультете в их же университете.

– Привет! А ты что, одна?

– Здравствуйте. Да, все уже ушли. Я тоже уже ухожу. – Маша сделала шаг к двери. – До свидания!

– А куда ты так спешишь? – Вадим повернул ключ в двери и положил себе его в карман. – Давай пообщаемся!

Маша кинулась к окну и дернула на себя створку. Вадим рассмеялся.

– Не стоит! Там все давно заколочено. Да и этаж! Считать-то ты точно умеешь. И вообще, мягкость и внимание облегчают понимание, Мария. Не стоит сопротивляться, тогда, может и приятно будет.

Маша отбивалась, кричала, но ничего не помогло. Она лежала на полу, глотая злые слезы, когда Вадим открыл дверь и вышел, бросив:

– Ничего особенного! Зря только время потерял.

Маша пролежала так долго, почти до полуночи, а потом все-таки встала и, спустившись вниз, попросила охранника открыть дверь. На следующий день, она собрала вещи и уехала домой, забрав документы. Валентина ничего не поняла сначала, когда увидела на пороге Машу, обрадовавшись, что та приехала погостить. Но, еще один внимательный взгляд на дочь и Валя сжала кулаки:

– Доченька, что?

– Не надо, мам, не спрашивай… Можно мне горячего чаю с твоим вареньем? – Маша вдруг осела в руках у матери и потеряла сознание. Стресс обернулся двумя неделями, в течение которых сначала Валя, а потом и врач никак не могли понять, почему держится температура и организм как будто отказывается функционировать нормально.

– Я такое первый раз вижу. Молодая девочка, организм должен бороться… – качала головой врач. Она готова уже была отправить Машу в больницу, как вечером приехала Нина, оставив новорожденную дочку на мужа. Зайдя в комнату к сестре, она плотно закрыла дверь, кивнув маме, чтобы не мешали.

Нина легла рядом с сестрой, крепко обняла ее и просто молча гладила ее по голове, тихонько покачивая и напевая все песни, которые могла вспомнить из их детства. Спустя полчаса Маша, наконец, расплакалась и на вопрос сестры, рассказала все как есть, не назвав только имени и попросив ничего не говорить родителям. А спустя еще час, Нина, сменив футболку, потому что ее была насквозь мокрой, сказала:

– Машка, кто бы это не сделал – он… слова-то такого не придумали еще… Бог его накажет. Вот посмотришь! Зло всегда возвращается к тому, кто его сотворил. Пусть не сразу, но вернется. А у тебя сейчас есть выбор. Дать ему закопать тебя окончательно или жить, чтобы посмотреть, как его раскатает.

– А ты уверена, что раскатает?

– Да на все сто! – Нина понимала, что сейчас надо услышать сестре и готова была клясться как угодно, лишь бы она ей поверила. – Вот посмотришь! И вообще – не дождется! Чтобы ты из-за него…

– Не дождется… – тихим эхом отозвалась Маша.

Она так и не узнала, оборвав все связи со своим московским прошлым, и закрыв навсегда для себя эту тему, что год спустя Вадим шел поздно вечером домой и во дворе собственного дома его сбила машина. Шансов выжить у него не было. Водителя так и не нашли. Была ли это случайность или кто-то поквитался так с ним, ведь Маша была не первой и не последней, – кто знает. Нина бы удивилась, услышав, что ее «пророчество» сбылось так быстро.

А спустя месяц Маша сидела в кабинете у врача и пыталась вникнуть в услышанное:

– Беременность будет сложная. Анализы ваши мне не нравятся.

– Я не хочу сохранять…

– Подумайте. Я хочу вас предупредить, что с вашими проблемами, огромная вероятность, что детей вы иметь больше не сможете.

Маша кивнула:

– Я подумаю.

Она вышла из кабинета, чувствуя, как земля уходит из-под ног, которые стали такими тяжелыми, что передвигаться стало почти невозможно, и присев на стул в коридоре, набрала Нину.