Наташа Евлюшина - Мечтатели & герои. Рассказы для тех, кто следует за своей звездой

– Я слышу музыку, – говорит Дэн и показывает свой блокнот – там записаны ноты.

– Ага, – отвечаю я.

Дэн старше меня года на два. Он учится на заочке по какой-то странной специальности, название которой я не смогу воспроизвести, и уже год работает в баре «Крылья». Пожалуй, это все, что я знаю о своем коктейльном наставнике. Хотя, кажется, еще он сочиняет музыку.

– Это твоя музыка? – спрашиваю я, разглядывая нотную абракадабру в его блокноте.

– Получается, что так, – кивает Дэн. – Просто я ее слышу. Ну, она играет в моей голове. Как будто кто-то включает пластинку. И только после того, как я записываю ноты, музыка затихает.

Как же знакомо звучит, – думаю я про себя.

– Ты не подумай, я не псих, – как будто прочитав мои мысли, говорит Дэн.

– Играешь? – головой указываю в сторону сцены.

– Так… – смущается Дэн, – только для себя.

А потом я не выдерживаю и задаю вопрос, который мучает меня всю эту неделю:

– Это все из-за Лизы?

– Что из-за Лизы?

– У меня не получается смешивать коктейли. Я все порчу. Перебила уже кучу посуды. Но никто не ругается, никто не грозит мне увольнением и какими-то штрафами. Здесь со мной все очень приветливы и милы. Это все из-за Лизы?

– Хорошо. А кто такая Лиза? – спрашивает Дэн и параллельно принимает заказ на Отвертку.

– Моя сестра. Она здесь работает. Это она помогла получить мне это место. Из-за нее меня взяли. Потому что Лизу все любят. Она крутая. Из-за нее ко мне все так хорошо относятся?

– Прости, но я не знаком с твоей сестрой, – говорит Дэн и протягивает мне стакан с напитком.

Вставляю зонтик в Отвертку и отдаю заказ посетителю, ничего не разлив – хоть на что-то способна.

– А разбитые стаканы, – говорит Дэн, – это всего лишь разбитые стаканы. Все мы так начинаем.

– Ну, тогда я совсем ничего не понимаю. Она здесь работает, но на этой неделе не появилась ни разу. И никто ее не знает.

– Вопрос: была ли Лиза? – говорит Дэн и широко улыбается.

– Очень смешно! – возмущаюсь я и хочу шлепнуть его полотенцем по руке, но еле сдерживаю себя. Нет-нет, мы знакомы всего неделю. Я не могу шлепать его полотенцем, как бы сильно мне этого не хотелось. Пока.

Как завороженная, смотрю на неоновую вывеску «Крылья» и два переливающихся крыла под ней. А что, если… – думаю я.

– А что, если… – говорю я и все еще смотрю на вывеску, как неожиданно прилетает шлепок полотенцем по моей руке.

Неспешно поворачиваю голову и смотрю на Дэна. Он улыбается. Вообще-то, это я хотела так сделать! Но он меня опередил.

– Что если? – спрашивает Дэн.

– Два крыла! Их два. Понимаешь? – верещу я от своей гениальности. – В городе два бара «Крылья»! Как и два крыла у птицы. Что, если я перепутала бары и устроилась на работу не в тот?

Что, если Лиза привела меня не в тот бар намеренно? – эту мысль я оставляю при себе.

– Я бы посмотрел это кино, – отвечает Дэн.

– История! – до меня вдруг доходят Лизины слова: найди историю внутри себя. – Это и есть моя история!

Достаю из сумки блокнот и быстрым корявым почерком строчку за строчкой набрасываю свою первую историю. Про девушку, имя дам ей позже, которая приехала на встречу не в тот бар и встретила там кое-что более важное.

Мне хочется прыгать от счастья. И впервые в жизни хочется писать-писать-писать и еще раз писать. Вот, правда! Самой, без помощи сестры. Хочу позвонить Лизе и все-все рассказать. Спросить: правильно ли я поняла ее коварный план? Но она снова недоступна. Тогда я пишу сообщение. И напоминаю заодно про семейный ужин, на который она обещала прийти.

***

Мы сидим за праздничным столом в нашей с Лизой съемной квартире. Мама, папа, я и Сержик. На столе – пятая тарелка. Она пустая. Никто не спрашивает для кого – все и так знают: для Лизы. Каждые пять минут я включаю подсветку телефона, чтобы проверить время. Лиза придет, она же обещала.

Мы с Сержиком рассказываем про учебу в университете и как сильно все отличается от школы. Да, нравится, хоть и сложно. Нет, мы не пара, мы просто друзья. Снова и снова повторяю я, чтобы никто из присутствующих про это не забыл. Про работу в баре «Крылья» упоминаю лишь вскользь, а про Дэна совсем умалчиваю. Он мне нравится, но пока рано делать какие-то выводы. Мы просто коллеги, а никакие не крылья. И вообще учеба сейчас важнее. И еще истории.

– Мне понравился твой рассказ, – говорит мама. – Про девушку, которая перепутала бары.

– Как ты их придумываешь? – спрашивает папа.

– Просто наблюдаю за жизнью, – отвечаю я. – И когда в моей голове появляется вопрос: «А что, если?» – просто начинаю описывать свою версию реальности.

– Когда придет твоя сестра? – вдруг спрашивает Сержик.

При упоминании о сестре мама роняет вилку. Я говорила, что Лиза придет. Они должны быть готовы к этой встрече, а не бегать от нее. Она же их дочь, черт возьми!

– У Розы нет сестры, – спокойно отвечает папа Сержику.

Теперь вилку роняю я. Ну как так-то? Разве можно отказываться от своего ребенка?

– В смысле нет сестры?! – не выдерживаю я и верещу со всей накопленной злостью. – Вы не можете вычеркнуть собственную дочь из своей жизни! Как бы она себя не вела. Я – ваша дочь. Но и Лиза – ваша дочь тоже.

– Лиза? – переспрашивает мама и, кажется, начинает приходить в себя. – Разве это не твоя подруга?

– Да, – поддерживает ее папа. – Ты все время говоришь про какую-то Лизу и что она тебе как сестра. Но ты нас так и не познакомила. Это она придет сегодня?

– Вы в своем уме? – верещу я. – Лиза – это моя родная сестра! Ваша дочь!

– Но у нас нет дочери, кроме тебя, – говорит папа.

– Как нет?

Вскакиваю из-за стола и мчусь к книжному стеллажу. Я должна доказать существование Лизы. У меня есть сестра! Вот только доказательств этому нет. На полках лишь старые книги. И никаких совместных фото. Вообще никаких фото Лизы. Но я точно знаю, что она есть. Она живая, она моя сестра. И тут вспоминаю о письме. Хватаю с полки затертую до дыр книгу, нахожу среди страниц письмо и зачитываю вслух:

– Лиза, доченька, мы так тебя ждем, – я протягиваю пожелтевший листок маме и говорю: – Это твой почерк.

Мама дрожащими пальцами берет письмо и прижимает его к груди. Она плачет. Мама, всегда сильная, как и Лиза, сейчас не может сдержать слез.

– Лиза… – произносит папа и не знает, как дальше рассказать эту историю. – Так мы хотели назвать нашу дочь. Она была до тебя. Должна была быть. Но мама потеряла ее на пятом месяце беременности. Это письмо она писала неродившемуся ребенку…

Мама успокаивается и рассказывает про первую беременность. Как сильно ждала дочку, как писала ей письмо. И как внезапно ее потеряла. А через год на свет появилась я, и горе потихоньку забылось.