Марина Столбунская - Свободное падение

– Получается, клиентка у тебя слилась, – усмехнулся Вова.

Илья задумался, как будто в первый раз это до него дошло.

– Ну да, получается, слилась, – он покачал головой.

– Там уже строители работали?

– Работали. Теперь все приостановится.

– Будем наследников ждать, – заметила Ольга. – Дети-то у нее были? Не слышали?

– Нет, детей нет. Дом делали только для нее. Не знаю даже, кто теперь будет владельцем. И что с проектом делать? – сокрушался Илья.

– Это уже не твоя забота, Виталина будет разруливать, – успокоила его как самая опытная Ольга.

– А у тебя такие случаи бывали?

– С убийствами нет, а замороженные проекты, конечно, были.

– И что?

– Не парься. Сейчас бесполезно гадать. Найдется наследник, Виталина с ним поговорит и там уж как получится.

– Жаль ее, и детей не было, – посочувствовала убитой Стася. – А сколько ей было лет? Выглядела всегда отлично.

Илья задумался.

– Она на нашу Вику была похожа, – Виктория обожгла его гневным взглядом, а ему это сравнение понравилось, заулыбался. – Ей было под полтинник, но выглядела на тридцать. Прямо как Вика, роскошная. А ты, Вик, все давно хотел спросить, почему в актрисы не подалась с твоей-то внешностью?

Она не удостоила его ответом, все знали, что задавать такие вопросы не следует, и замолчали, только Илья смотрел ей прямо в глаза. Телефонный звонок разрядил ситуацию, и работники студии разошлись по своим столам. Виктория села в рабочее кресло, включила компьютер, пока загружался, глянула в окно, найдя в нем все тот же густо падающий мокрый снег, пригубила кофе. В голове всплыло:

Сколь бы ты не супил бровь —

Повторяю вновь и вновь:

Индивид имеет право

На свободную любовь!

Она пробежалась по клавиатуре, набирая пароль, но воспоминания уже было не остановить.

Это было в конце ноября 1987 года, когда Вика училась в восьмом классе. Прозвенел звонок с последнего урока. Математичка продиктовала домашнее задание и попрощалась с ребятами, они принялись шумно и быстро сворачивать портфели в предвкушении свободы.

– Ребят, тормозите! – вылетел на середину класса комсорг Стас, высокий, приятного вида подросток.

– Ну чего еще?! – послышались недовольные голоса одноклассников.

– Один маленький вопрос. Важно.

С показной неохотой подростки снова расселись по партам, а некоторые взобрались верхом, ведь обстановка была уже неформальной. Вика не знала, что стало со Стасом после школы, но была уверена, что он добился в жизни успеха, ведь у него еще со школьной скамьи были задатки лидера и хорошего организатора. Одноклассники уважали его как комсорга, с ним они всегда больше всех собирали макулатуры и металлолома, выигрывали агитбригады, «А ну-ка, мальчики» и «А ну-ка, девочки», были во всем впереди. Поэтому, как бы им не хотелось бежать домой, они покорно сели, чтобы выслушать его, не без претензий, впрочем, как и положено.

– На этот новый год нам выпало показывать спектакль, – начал Стас свою речь, тут же послышались недовольные возгласы. – Не мычите, деваться некуда, надо делать. Половину задачи я уже, считайте, выполнил. Берем Филатова про Стрельца, беспроигрышный вариант. Еще никто не играл в нашей школе, юморно, а если хорошо сыграем, то – в дамки. Я накидал список, кто кого будет играть, плюс декораторов и костюмеров. Звук я сам подберу. Сейчас зачитаю, возражения только после оглашения всего списка, а то так будем до ночи сидеть.

Ребята ерзали, переговаривались вполголоса, но комсорга слушали.

– Итак, по ролям. Потешник – Журов, – Стас отчеканивал каждое слово. – Царь – Ставропольский, Федот – Мурашко, Маруся – Казакова, Тит Кузьмич и Фрол Фомич – и выбирать не нужно, – он и весь класс заржали, показывая пальцами на Кузьмина и Фролова, они же возмущенно жали плечами в ответ. – Поняли, да? Кузьмин и Фролов. Посол – Кащеев, Нянька – Иевлева, Царевна – Шмель, Генерал – Каганов, Баба-яга – Карпова.

– И че сразу я Баба-яга?! – возмутилась Карпова, она была девочкой видной, и ее претензия могла считаться заслуженной. – Я бы и за царевну сошла. Пусть Шмель Бабу-ягу играет. Чего опять я должна играть уродину?

– Оль, я не закончил. Просил же не устраивать скандалов, возражать по существу. Вика подходит по описанию под Царевну. Это же театр. Я что говорю, что ты уродина, если даю тебе серьезную, между прочим, ответственную, характерную роль? Там у Царевны играть нечего, не то что у тебя. – Она осталась довольна.

– А я тоже против Шмель.

– Лен, ты еще? Ты-то уж точно на Царевну не потянешь, – класс заржал.

Это в спор вступила Иевлева – маленькая ростом, худая, с короткой стрижкой. С натяжкой, но можно было считать ее симпатичной, если бы она не была такой вредной и мстительной. А дело было в том, что она сохла по Стасу и знала, что он Вику не просто так поставил в спектакль, а чтобы чаще видеть ее на репетициях.

– Может, Шмель по описанию и подходит, только вот она же деревянная, как столб, и сыграть может только саму себя или Нефертити в гробу, завалит она тебе спектакль.

Вика даже смотреть в ее сторону не стала, только на Стаса. Она спокойно относилась к статусу красивой девочки, но парня у нее не было, ни на ком она не смогла остановить свой выбор, сердце ее было холодно и практично, что открывало перед ней массу возможностей. Когда было нужно, она ими пользовалась, оставляя некую недосказанность. Иевлева была для нее мухой, жужжащей над ухом.

– Дальше, Голос – я, – не обращая внимания на ожидающую ответа Лену, Стас продолжал перечислять свой список. – Декорации делают Грачев, Мартынов, Лоскутова и Михалкова, – своим организаторским чутьем комсорг знал, что работается лучше в смешанном коллективе, где можно и пофлиртовать. – Кто захочет, может им помочь, но спрашивать буду с них. Фух! Костюмы делают Власова, Ангарская, Драгунова, – в этот список он мальчиков уже не включил, любой из них оскорбился бы. – То же про помощь. Идея такая – сделать костюмы немного гротескными. Наш девиз: «Чтоб все ржали!» Все понятно? Теперь слушаю возражения.

Стас устало присел на край парты, оглядывая зашумевший класс. Встретившись глазами с Иевлевой, которая пыталась его испепелить взглядом, сказал:

– Ну не по делу, Лен. Я что, в чем-то не прав? Где по существу возражения?

– Да, все нормально Стас решил, – подытожил Сеня, которому это уже порядком надоело, и он хотел домой.

Ребята загудели, что со всем согласны.

– Тогда раздаю сказку. Заметьте, мама напечатала под копирку. Тем, кто участвует, даю неделю на слова и эскизы. Первая репетиция в следующий вторник.

Комсорг все держал под четким контролем, был достаточно умен и креативен, чтобы исправить все эскизы, которые он забраковал, потому что они были недостаточно гротескны, придумал смешные фишки для героев и спрашивал с ребят строго. Репетиции шли успешно.