Дара Преображенская - Послание. Часть 5

Дрожащей рукой Купава перекрестила юношу и едва слышно прошептала:

– С богом.

Где-то послышался треск тетерева и заголосила кукушка там далеко за зарослями ольшаника. И всё снова стихло, только слышался отдалённый звон колоколов в местной деревянной церквушке.

….Глаза разбегались у княжича Димитрия, когда выбирал он шелка, да заморские самоцветы, да меха для своей возлюбленной. Торговцы наперебой предлагали свои товары: один краше другого. Вскоре повозка его наполнилась разноцветным товаром. Представлял он себе свою зазнобушку разодетой и ухоженной, словно, настоящая княгиня с длинною русою косой стояла перед ним.

«Только пойдёт ли она за меня?» – с досадой подумал Димитрий Алексеевич, – «Да даст ли батюшка благословение, ведь не больно жалует он Купавушку».

Походил ещё по многолюдному Киевскому рынку молодой княжич, выбрал красивые иконы, украшенные драгоценными камнями. Присмотрел из еды: баранки, кои румянились на длинных связках, рыбицы сушёной. Слава богу, что конюх Демид вовремя выслал подводу, иначе как бы ему доехать до дома с таким обилием покупок.

К полудню вновь зазвонили колокола, в церквах начиналась служба. Все, кто приняли душою христианство, с душой молились, однако во многих домах устраивались языческие обряды, преследуемые Ольгою.

Новая это была вера, непонятная, незнакомая. А кто знает, может, секта какая. Сейчас много всяких учений и веяний, поди разберись. Простой люд настороженно относится к церковным обрядам. И Ольга сама прилюдно ходила в соборы, стояла на коленях, отбивала поклоны, пусть-де люди видят, что верует она. И люди видели. Димитрий снова представил себе свою возлюбленную. Была она стройной, как белая лебёдушка, гордо держала свой стан, высоко поднимала голову с густыми русыми косами.

«Примет ли она новую веру из Византии?» – думал молодой князь.

Не ведал он, что уже давно приняла она христианство, дни и ночи, бывало, простаивала на поклонах, молясь за благополучие его. Слёзы горючие проливала, когда слушала рассказы о мучениках за веру Христову. При этом васильковые глаза её становились ещё краше. Они были иногда зелёными с горящими изнутри изумрудами, то васильковыми, особенно когда девушка испытывала сильное волнение, то чисто-голубыми, как лето в ясный солнечный день.

«У неё красивые глаза», – думал княжич. В толпе к нему пристала цыганка, сверля его своими чёрными вороньими глазами.

– Дай, княжич, руку погадаю!

Отпрянул Димитрий, ибо цыган он воспринимал, как детей дьявола, как нередко говаривала матушка и ключница Пелагея. Они, лишь завидев этих инородцев со смуглою кожей, начинали усиленно креститься, и глаза у них делались круглыми от страха и ужаса.

– Прочь! Прочь! – воскликнул молодой князь и попятился назад.

Однако красавица-цыганка, как злой гений, наступала на опешившего князя, будто, специально хотела вызвать смятение в его душе.

– Беда будет, боярин! Беда с тобой приключится!

Толпа шарахалась от этих двоих, разлетаясь во все стороны. Кое-кто из торгового люда крестился. Кто-то кричал вслед князю:

– Чур меня! Чур меня!

Димитрий затерялся в толпе, решив после на торговой площади отыскать свою повозку и конюха.

– Святый Боже! Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй мя, – бормотал князь.

Сам не зная отчего поселился в его душе страх, а перед глазами его всё ещё живым напоминанием стояла смуглокожая бестия-цыганка.

В ушах отголоском раздавалось трагичное: «Беда будет, боярин! Беда!»

Наконец, ему удалось вырваться на свободу, и с трудом князь разыскал свою повозку. Конюх Демид чистил коня, гладил его гриву. Завидев князя, он поклонился и спросил:

– Где Вы потерялись? Я уж, было, думал, что вовсе не найду Вас.

– Ехать пора, – сказал Димитрий, – Надо было сразу уезжать, как только товар лежал здесь, а я думал, что-нибудь из еды купить.

Демид показал на связку калачей.

– Ну, батюшка-то Ваш любит калачи.

– Любит, – согласился князь, запрыгнул в повозку, – Трогай!

Медленно повозка выехала за пределы Киева, благо, Центральные Ворота были открыты. Впереди простиралась огромная тихая степь с полями, засаженными колосящейся пшеницей и рожью.

Был разгар лета, как раз стояли знойные деньки, которые так часто случались на Руси. Ближе к вечеру, когда небо окрасилось в оранжевые тона из-за золота, а Солнце ярким оранжево-красным блином высветилось в центре небосвода, на дороге появился странный человек. Странность его заключалась в том, что на его плечи был накинут чёрный плащ. Он опирался на посох, и на вид ему можно было дать лет пятьдесят, потому что у него были седые волосы и борода.

– Люди добрые, – пробормотал странный человек, – довезите меня до ближайшего поселения.

– Кто будешь? – спросил Димитрий.

– Паломник я.

– Паломник – дело хорошее. И куда же путь держишь?

– По монастырям. Отмаливаю грехи, ответил странный человек в чёрном.

Димитрий протянул ему хлеб

– Ешь.

Человек в чёрном принял дар, пожевал немного своим беззубым ртом и пробормотал:

– Благословен буди ты, молодой княжич.

– Откуда ты знаешь, что я – княжич?

Странник внимательно посмотрел на хозяина повозки.

– А разве это не видно? Ты – гордый и взгляд у тебя властный. Простой люд так не глядит. Да и одёжа у тебя изысканная, а товару много.

Вечером начался дождь, и пришлось остановиться на постоялом дворе. Димитрий уснул под грохот грома за окном, молнии яркими ослепительными вспышками прорезали целиком небо и заставляли жмуриться. Сон не шёл, Димитрий ворочался с бока на бок. А под утро его разбудил странный человек в чёрном плаще. Он казался спокойным и даже улыбался, когда смотрел на сонного князя. В руках у него было нечто в небольшом золочёном футляре-ларце. Сначала князь думал, что всё это ему снится, однако видение не исчезало.

– Что это?

Димитрий попытался отмахнуться от возникшего перед ним человека.

– Я говорил, юноша, что отблагодарю тебя, вот и приготовил тебе дар, – спокойно ответил странник.

Сон, как рукой, сняло. Димитрий протёр глаза, взглянул на великолепной работы футляр, который перекочевал в руки его.

– Уж не снится ли мне всё это, – прошептал молодой князь, стараясь озвучить мои собственные мысли.

– Нет, всё наяву, княжич, – ответил человек в чёрном.

– А ты-то кто? Уж извини, накануне я не спросил даже имени его.

– Я – астролог, – произнёс загадочный попутчик.

Димитрий попытался перекреститься, ведь он даже слова-то такого не знал.

– Кто это? – с благоговением и страхом в голосе произнёс молодой князь.

– Астролог, – повторил странный человек в чёрном.

При этом он даже не назвал ни своего имени, ни того места, откуда он держит путь. Взгляд князя перешёл на золочёный ларец в его ладонях.