Любовь Гайдученко - Не в ногу со всеми

Чем это кончится и когда – я тоже не знаю, я не Ванга. Что это кончится когда-то – это понятно, человечество, как показывает история, всегда восстанавливалась после любых катаклизмов, будь то природные или, как сейчас, рукотворные. Ведь даже несмотря на огромные потери человеческого ресурса он возрождался даже в бОльшем количестве чем раньше. Даже после Второй мировой войны численность человечества увеличилась на порядки. За небольшой отрезок времени население земного шара подскочило с пары миллиардов аж до восьми!

Но понятно, что нам-то от такой прекрасной перспективы не легче, мы живём здесь и сейчас, мы далеко не все неадекваты и нам хочется выжить среди этого безумия, которому мы вдруг внезапно стали подвергаться с такой страшной силой и беспрецедентным давлением на психику. Ну что тут можно сказать? Надо найти в себе силы не поддаться, вот и всё. Других рецептов я не знаю. Ведь выживаю же я как-то уже 20 лет – без жилья, без денег, больная и совершенно одинокая? А большинство имеет много таких вещей, которые могут защитить, они молодые, сильные, здоровые…

Я никогда не жила теми идеями, которые были главными в нашем обществе. Вся моя сознательная жизнь прошла при коммунистах. Конечно, меня в детстве принимали в пионеры на главной площади моего родного сибирского города Абакана, потом в комсомол, из которого в итоге с треском выгнали за антисоветские речи. Но я еще маленькой соплюшкой говорила своей бабушке, которая меня воспитала, что всё это – ложь и обязательно в конце концов развалится. Откуда я это знала – непонятно. Бабушка ужасалась: «Кто тебя такому научил? Ты же нас всех подведёшь под монастырь!»

Потом я не смогла учиться в вузах, в которые с блеском поступала при огромных конкурсах – всё по той же причине: там очень много часов посвящалось этой лабуде – марксизЬму-ленинизЬму. Я всегда была настолько честна с собой, что не могла делать то, что с лёгкостью делали другие – лгать, что я это разделяю. У меня даже были очень крупные неприятности – могла загреметь туда, где при Брежневе делали из инакомыслящих идиотов, но по какой-то счастливой случайности обошлось.

Когда у меня родилась дочь, инстинкт материнства возобладал, и я заткнулась. В конце концов, мне было по большому счёту всё равно, какой лажей питаются те, у которых нет мозгов, а по этой причине – собственного мнения.

Я вообще никогда в жизни не шла в ногу с обществом – ни в чём. Даже в мелочах. (Например, когда в Москву привезли Мону Лизу, и толпы обмирали, глядя на её крысиную морду, меня весь этот стадный инстинкт приводил в изумление.) Потом начались годы, когда всё получилось так, как я и предсказывала, советская власть развалилась, и нам с дочкой пришлось выживать. Но тут нам повезло. Все 90-е годы мы катались как сыр в масле, ни в чем не нуждаясь, в то время, как весь наш народ жалуется, что были очень тяжелые времена. А мы поездили по заграницам, и вот когда я поняла, что я никакая не космополитка, а до потери пульса русская и не хочу жить нигде, кроме своей Родины. Пришлось даже поработать в Штатах, и эта страна была мне просто отвратительна. И я удивлялась – чего люди туда ломятся? Ведь там дикая скука, а не настоящая жизнь.

И сейчас я себе нисколько не изменила. Наше население раскололось на две неравные части: одна – бОльшая – за Путина и его последние деяния, другая – меньшая – против. А я, что бы я там ни писала раньше – совершенно равнодушна. Да пусть хоть весь мир завоёвывает! Меня интересуют только мои мелкие проблемы – совсем недавно я висела на волоске и не уверена, что со мной будет всё хорошо в дальнейшем. Больная, бездомная, с крохотной пенсией… Медицина у нас только для богатых, я непонятно как выживаю и держусь на поверхности, а столько сотен тысяч уже ушло в никуда! Да что сотен тысяч! Миллионов! При этом выдумывается какая-нибудь очередная лажа про какой-нибудь коронавирус (про который быстро забыли, когда началось усмирение Украины – специально вчера посмотрела телевизор, уже и в помине нет той пропаганды со всех каналов, которая длилась два года) и всеобщую вакцинацию, и все обязаны этим жить.

А Я НЕ БУДУ!

Опять утро. Я просыпаюсь. Я всё ещё на этом свете. Но мне уже никогда не забыть того, что было совсем недавно, когда я несколько суток лежала в одиночестве, еле-еле доползая до туалета. Я понимала, что я умираю. Страх поселился во мне на всю оставшуюся жизнь, мне никогда не забыть теперь этого безнадежного тягостного чувства покорности неизбежному закону жизни.

Но я выжила, попав в настоящую человеческую клоаку. Это не там меня спасли, просто еще не время. То, что я там увидела, тоже никогда не забыть.

Но я счастлива уже от того, что у меня ничего не болит, только кружится голова, когда я встаю. В общем, это пустяки по сравнению с тем, что я пережила недавно. Но я теперь понимаю, что это может повториться в любой момент, а главное – внезапно, ведь еще прошлым летом ничего не предвещало такой встряски, я даже успела попутешествовать, много где побывать – в родном сибирском городе Абакане, в который меня всегда тянет с тех пор, как я оттуда уехала в ранней молодости. Там я побывала на ставшем мировым курортом озере Шира, где съездила на сплав по реке Июс.

Потом одноклассница уговорила съездить в Санкт-Петербург. Этого не надо было делать, потому что никогда не надо возвращаться туда, где прошла почти вся твоя жизнь и где не осталось никого из твоих друзей… «Иных уж нет, а те далече».

И наконец, ММКЯ-34 (Московская международная книжная ярмарка). Организована она была довольно плохо, но успех у меня был большой, читатели, несмотря на плохую погоду (лил беспросветный дождь) пришли. А общаться с читателями всегда интересно. Подарила очень много своих книг. Все остались довольны.

Почему же сейчас-то не пишется? Наверное, потому, что высказала миру всё, что я о нём думала, и добавить и прибавить нечего. И каждый последующий день похож на предыдущий. И вырваться из этого порочного круга тяжело.

Но я попробую. Раньше мне всегда это удавалось…

Вчера я смотрела телевизор – это редкий случай, обычно я его не смотрю. И то, что я увидела, укрепило меня в мысли, что наши враги и различные недоброжелатели рано хоронят Россию. И вряд ли они смогут стереть её с лица земли, как веками мечтают об этом.

Я увидела этот людской океан – народ отмечал свой святой праздник, день Победы. Тех, кто нас спас, кто подарил нам жизнь, в живых осталось совсем мало – все-таки, война была давным-давно, им уже под сто лет. Но почти в каждой семье был кто-то, кто сражался за нашу Родину – отец, дед или ещё кто-то.