Алёна Астафьева - Ненужные

– Ты так мне и не открыла тайну о своей болезни.

– Это неважно! Самое главное, ты живи танцами, не думай пока больше ни о чём.

– Мила на днях намекнула на то, что наш ансамбль готов покорить столицу.

– Я рада за вас! – просияла Агния.

Меншиков нежно целовал её лицо. Они обнимались, словно прощались навсегда, и договорились каждое воскресенье на закате солнца смотреть в окно, вспоминая друг о друге. Петрова протянула Алексею листок от блокнота с номером сотового телефона.

– Возьми, когда-нибудь ты позвонишь мне.

– У меня нет сотового, а по домашнему телефону, наверно, дорого!

Агния сунула листок к нему в карман:

– Пусть у тебя будет мой номер, а у меня надежда на твой звонок! Теперь мне нужно домой. – Петрова направилась к машине.

Под всеобщий праздничный шум наступило утро, в холодном свете уходящей луны переливался снег.

Юркие, любознательные синицы облюбовали навес коттеджа, их крылья стряхивали снежинки. Петрова собиралась в дорогу, скоро она будет далеко от Алёши. Девушка испытывала тоску, надеялась, что Меншиков придёт проводить её. Агния вышла из дома. Она оглянулась по сторонам, и, не увидев знакомой фигуры, села в чёрную «тойоту», водитель которой по приказу Николая Петровича приехал за ней из Москвы.

После новогодней ночи Алексею не спалось, стрелки подходили к семи утра, юноша, листая газету, развалился на кровати. Меншикова терзали мысли, ему стоило проводить Агнию, но неведомая сила не дала сделать этого. Несмотря на мучительную думу, ему в глаза бросился заголовок статьи:

Девяностолетняя женщина, ветеран, сражавшаяся за Отчизну, покончила жизнь самоубийством.

Причина трагедии – чиновники. Она обращалась к ним насчёт невозможных для жизни жилищных условий, но получила отказ. И вот угасла надежда! В предсмертной записке она написала: «Не хочу быть обузой!»

Меншиков поник: «Да уж, ветераны даже в такие лета кончают жизнь самоубийством! Знали бы они в войну, какие времена для них настанут».

Он показал статью вошедшей в комнату сестре. Виктория выглядела озабоченной.

– Что случилось, Вика?! – насторожился Алёша.

– Мне уже день на день рожать, и меня одолевает страх!

Алексей взял её за руку:

– Викусь, ты вся трясёшься!

– Похоже, у меня начинаются схватки, быстрей вызывай «скорую», – Виктория от боли закричала, её колени чуть согнулись.

Алёша кинулся к телефону.

В роддоме всё прошло благополучно, через несколько часов появился на свет мальчик. Родственники радовались долгожданному событию, Алексей без конца твердил: «У меня новый статус, я стал дядей!»

От переживаний за сестру Алёша вышел подышать на свежий воздух. Прогуливаясь по улице, он предался размышлению: «Одни люди с жизненного поста уходят, другие – приходят. Они несут человечеству что-то новое, двигая прогресс вперёд. Личности оставляют след в истории, независимо от степени духовности. Даже в характере Гитлера присутствовала душа, хотя и чёрная. Сейчас его дух вряд ли найдёт покой, адекватный народ не простит фашизма. Однако для некоторых фюрер – идол для подражания, он много сделал для Германии. До его прихода к власти она именовалась Веймарской республикой, и об неё вытирали ноги страны-победительницы Первой мировой войны. Гитлер поднял её с колен, но, захватив полмира, столкнулся со Сталиным. Амбиции Германии по завоеванию СССР привели к поражению немцев. Кем, интересно, вырастет мой племянник? Наверно, простым работягой, или, всё-таки, он добьётся высших целей, к примеру, изобретёт лекарство от какой-нибудь неизлечимой болезни. Однозначно он не будет следовать по стопам рейхсканцлера, потому что русский, а истинно русский не способен на зло. Пойду я лучше возьму бутылочку красненького и отмечу рождение, быть может, великого человека», – пришёл к выводу Меншиков.

Алёша глотнул из горлышка вино, душа его надрывалась от тоски, мысли работали в разброс: «Кто такой я, умеющий лишь размышлять над судьбами других, но сам не сделавший ничего для родины, семьи и даже для себя? И вот я осушу бутылку вина, после неё стану казаться себе великим, смогу совершать героические поступки, которые никогда не совершал и уже не совершу трезвым».

Меншиков пришёл домой. К своему удивлению он застал гостей, отмечающих рождение малыша. Алёша поставил почти полную бутылку на стол:

– Ну что, выпьем за новую жизнь?! – он потёр ладони, присаживаясь за стол.

– Только я тебе налью чуточку, – утвердил Илюха, добавляя при этом: – несовершеннолетним пить вредно.

– Что же вы сейчас-то отмечаете? Вика с дитём в роддоме лежат! – возмутился Алёша.

– Так мы и потом отметим, мы же русские, – пошутил на полном серьёзе Илья.

– Ты для себя бутылку купил?! – поинтересовалась мать у Алексея.

– Для себя! – с сарказмом ответил юноша.

– По стопам отца идёшь?! – разозлилась Мария Анатольевна.

– Нет! – буркнул Алёша, вылезая из-за стола.

В квартире на Старом Арбате Агния с отцом наслаждались общением, попивая чай. Рыжеволосый, невысокого роста и полноватого телосложения Николай Петрович производил впечатление мягкого человека. За разговором он сообщил, что с Центром договорился.

В многопрофильный Центр реабилитации, развивающийся за счёт богатеньких инвалидов, Петровой нужно ехать тридцать первого числа, у девушки оставалось время обегать врачей, чтобы собрать справки. Благодаря знакомству отца с нужными людьми академический отпуск Агнии в институте продлили до февраля следующего года. Дочь решила потратить на улучшение здоровья одиннадцать месяцев.

Лечебно-восстановительное заведение находится в подмосковном лесу, девушка уже была там на летних каникулах после окончания первого курса института. В тот год она мечтала выйти замуж, родить детей. Интересовалась у врачей, можно ли ей в будущем стать матерью, но они не хотели брать на себя ответственность, поэтому внушали, что могут быть осложнения во время вынашивания ребёнка, и отец говорил то же самое. Он боялся потерять Агнию. В голове девушки засел страх беременности, продолжающийся по сей день. Она себя убедила, если ей не суждено быть обычной женщиной, значит, нужно возомнить себя богиней.

Территория Центра имеет большую площадь. На ней уютно размещаются пятнадцать разноцветных одноэтажных корпусов разных размеров. На первый взгляд казалось, что люди в белых халатах радушны, но за пеленой улыбок чувствовалась жалость переплетённая с завистью к богатым реабилитантам 5 5 Так врачи в Центре реабилитации называют инвалидов. . Петрову вселили в просторную палату первого жилого девичьего корпуса с двумя кроватями, шкафом, письменным столом и одной тумбочкой на двоих, но что больше всего портило настроение Агнии, так это жёлтые стены.