Валерий Ковалев - Побег из ада

Цветкова тоже наклонилась, пощупав пульс, и подозвала санитара, – в мертвецкую. Тот молча кивнув, натянул умершему на голову простыню.

Вышли на свежий воздух.

– Здесь все русские? – нервно закурил Каламбет.

– Нет, – покачала головой. – Большинство поляки, чехи и евреи. В 41-м было три тысячи советских военнопленных, остались пятьдесят восемь. Ну что? Идем дальше?

– Идем.

В бараках было то же самое. Похожие на мумии люди на нарах, ставящие им капельницы сестры, кормящие и поящие санитары.

– Эти будут жить – уверено сказала Цветкова. – А теперь покажу главное.

Направились во вторую часть лагеря, отделенную от первой колючей проволокой, с тоже открытыми воротами. Зашли в обширное, похожее на склад помещение.

– Основное производство в лагере – каменоломни в двух километрах. Здесь вспомогательное, – сказала женщина. – Вот в этом отсеке, – подвела к крайнему с многочисленными тюками, – волосы заключенных. Шли для изготовление матрацев на подводные лодки.

Тут (перешли к соседнему, со штабелем ящиков) мыло из их жира. А вон в том – показала пальцем, – мешки с пеплом для удобрения полей.

– Н-не может быть, – побледнели офицеры. – Что же это такое?!

– Обыкновенный фашизм. В завершение покажу их фабрику смерти. Это тоже надо видеть.

Словно сомнамбулы, прошли за Цветковой к зданию, что сначала посчитали котельной. Ошиблись. То был крематорий, где сжигали людей. Внутри имелись три футерованные* печи с железными лотками, белесый пепел, остатки костей и черепа.

У Лосева с Каламбетом зашевелились волосы под фуражками.

Назад шли молча, до боли сжав зубы и кулаки.

– Спасибо, Ольга Петровна, теперь будем знать, – простились за руку с Цветковой.

– Главное, чтобы не повторилось,– жестко сказала. – Никогда.

Вернувшись назад Лосев вызвал к себе помощника по тылу.

– Тут на складе я видел сотню складных кроватей и матрасы.

– Есть такие, – ответил старший лейтенант.

– А что имеется из трофейных продуктов?

– Много всего. Фрицы, убегая, бросили.

Загрузишь два грузовика кроватями с продовольствием, отвезешь в концентрационный лагерь. Сдашь капитану Цветковой. Куда ехать мой водитель покажет.

– Разрешите выполнять?

– Давай.

Закатив «цундап» в бокс, Лосев притворил створку и пошагал в штаб.

Сонный дежурный встав, изобразил строевую стойку, он в ответ махнул рукой и поднялся на второй этаж. Открыв дверь своей комнаты, вошел внутрь, повесив на вешалку фуражку. Расстегнув, снял портупею с кобурой и гимнастерку, определив рядом и, усевшись на стул, стащил сапоги. Через минуту с кровати раздался храп.

Проснулся в семь, бодрым и отдохнувшим. За окнами на плацу шла зарядка. Умывшись, побрился опасной бритвой, сполоснув лицо «Шипром», и вместе с другими офицерами сходил на завтрак. Далее начались политзанятия, вернулся к себе, занявшись служебной документацией. С окончанием войны ее стало много больше.

Когда дело подходило к концу, в дверь постучали.

– Да, – поднял голову от бумаг.

– Товарищ майор! – возник на пороге помощник дежурного. – На проводе начштаба дивизии.

Быстро спустились вниз, лейтенант из-за перегородки подал трубку.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – приложил к уху.

– И тебе не хворать, – донеслось издалека. – Слушай приказ. В квадрате 4715 обнаружена остаточная группа немцев. К тебе выехал Артюхов из разведотдела с более детальной информацией. Выдвинуться в квадрат и уничтожить. Об исполнении доложить. Удачи.

– Слушаюсь, – вернул лейтенанту трубку. – Боевая тревога!

На улице тоскливо завыла сирена. Из казарм, получив оружие, вываливал и строился на плацу личный состав.

Несмотря на капитуляцию Германии, отдельные группировки нацистских войск не спешили складывать оружие. Особо тревожное положение сложилось в западной части Латвии – Курляндии. Здесь закрепились остатки немецкой группы армии «Север», зажатые двумя советскими фронтами.

В окруженной группировке имелось около тридцати дивизий неполного состава, общей численностью от ста пятидесяти до двухсот сорока тысяч солдат и офицеров немецкой армии.

Группа «Курляндия» продолжала сопротивляться вплоть до середины мая 1945 года. Всего в плен сдалось до двухсот тысяч человек, включая четырнадцать тысяч латышских добровольцев.

22 мая был уничтожен крупный отряд эсэсовцев, численностью более трехсот человек. Под развернутыми знаменами 6-го армейского корпуса СС во главе со своим командиром Вальтером Крюгером он пытался вырваться из окружения. Был уничтожен. С советской стороны погибли двадцать пять красноармейцев, сам Крюгер застрелился.

Сразу после общей капитуляции, фашисты высадили морской десант на датский остров Борнхольм. Немецкий гарнизон выставил ультиматум, о сдаче только американцам.

Бои продолжались два дня. В плен захватили одиннадцать тысяч нацистов.

12 мая ожесточенный бой разгорелся возле чехословацкой деревни Сливница. Отходившую на запад группировку СС блокировали и разбили. Тысячу эсэсовцев уничтожили, еще семь тысяч попали в плен.

14-15 мая в Словении произошла «Полянская битва». Целая армия в количестве тридцати тысяч фашистов и хорватских усташей пытались уйти в Италию к союзникам. На их пути встали югославские партизаны и советские офицеры, прорывавшиеся были разгромлены.

Длительные бои шли на нидерландском острове Тексел. Здесь еще в апреле 45-го подняли восстание советские военнопленные. Им обещали помощь союзники, но позже забыли. Не было связи, и остров оказался отрезанным от материка. Там никто не знал, что война закончилась, и только когда один местный житель сбежал с острова и вызвал канадских военных, боевые действия завершились, немцы сдались.

(Военно – историческая справка)

Через полчаса с территории городка гудя моторами выехала колонна «студебеккеров». В кузовах покачивались бойцы, впереди пылил «джип». Рядом с водителем сидел Лосев, позади Артюхов с Каламбетом.

Разведчик был родом из Одессы, в звании подполковника и, как говорится, свой человек. Иногда он наезжал в батальон, где подобрав группу добровольцев, ходил за линию фронта. А еще был веселым и компанейским человеком. После удачных поисков* Лосев не раз пил с ним водку.

По информации Артюхова остаточная группа немцев в количестве до роты, проявилась в искомом квадрате. Прошлой ночью, выйдя к дороге, атаковала несколько грузовиков с продовольствием, расстреляв водителей и охрану.

– Не иначе жрать нечего, – констатировал разведчик. – Вот и напали.

Колонна быстро продвигалась к юго-востоку, благо дорожная сеть это позволяла.

– Нам бы такие дороги, – обернулся Лосев к Артюхову с Каламбетом.