Array Сборник - Под другим углом

До появления Таната,
Вдруг ощутив дыханье хлада,
Сизиф смекнул: «Гонец Аида
Спешит ко мне!» Не скрыв обиды,
Сказал: «От бога я рожден!
Непредсказуем и умен!
Но лгать богам так нелегко!
И все ж посмотрим кто кого!
Мне уходить из жизни? Что вы!»
И отыскал Сизиф оковы,
Чтоб заковать в них бога Смерть…
«Я все же царь! Не раб, не смерд!
Владелец я богатств несметных!
А сколько в жизни нищих смертных?
Любой из них судьбу клянет.
Пусть лучше Смерть их заберет», —
Общался сам с собой Сизиф
И верил в то, что, обхитрив
Таната, жить на свете сможет
И вновь богатства приумножит.
«Я не старик, полно богатства…
Зачем спешить в Аида царство,
Где темнота и смертный хлад?
Я блеску этой жизни рад!»

Увидев во дворе Таната,
Сизиф-царь встретил, словно брата,
Посланца мира всех теней,
Как будто нет его родней
(Таков пройдоха и хитрец),
И, приглашая во дворец,
Воскликнул: «Ждем! Уже готовы!»
Там заковал он Смерть в оковы.
Смерть во дворце, но без движенья…
Танат ждал времени отмщенья.
«Я не скажу: чтоб я так жил,
Как ты, Танат! Но заслужил
Я право жизнь продлить немного
Себе, царю, ведь я – сын бога!» —
Сизиф смеялся в тронном зале.
А вскоре люди все узнали,
Что к ним спустилась благодать:
Не надо людям умирать!
Исчезли траур, скорбь, печаль,
Но только людям их не жаль.
Лишь бог теней копил обиды:
«Неужто храмы все закрыты?
Жертв не приносят, нет даров?
Как будто я, Аид-бог, мертв!
Ох, на Земле опять бедлам!..
Так я пожалуюсь богам:
Порядок, Зевсом утвержденный,
Нарушил на земле рожденный
И смертный царь-богач Сизиф».
Олимп встревожен: «Как, он жив?!»
Зевс слышал на Олимпе охи —
И это по вине пройдохи!
Отправлен Зевсом был с небес
Серьезный бог войны Арес.
И над страной летела весть:
«К царю пожалует Арес!
Он самый грозный из богов…»

Арес Таната из оков
Освободил. Танат растроган:
«Я твой должник, и, слово бога,
Там, где война, там будет Смерть!
Прощай… Тебе пора лететь».
Танат с Аресом распрощался.
Арес исчез. Танат остался…
А царь Сизиф лелеял план:
«Эх, в жизни главное – обман!
Весь труд, как бремя возложив
На плечи греков, я, Сизиф,
Гнушался тяжкого труда,
Но жил как бог… Пришла беда… —
Вслух говорил Сизиф с ухмылкой. —
Танат злопамятный и пылкий,
И вновь его не обмануть,
Но, отправляясь в скорбный путь,
Жене оставлю на прощанье
План действий, или завещанье.
Она исполнит слово в слово…
Вот… завещание готово:
“Не отдавай земле сырой,
Где мир теней, где тьма, покой,
Мое, царя Сизифа, тело.
И чтоб ослушаться не смела!
Пусть тело царственное спит
Среди могил, надгробных плит,
В семейном благородном склепе…
Сама, не думая о хлебе,
Живи, исполнив мой наказ.
Придет Танат – пробьет мой час,
Но богу царства душ людских
Даров не шли ты никаких,
Как будто я не мертв, а жив!
Еще увидимся… Сизиф”.
Число поставлю и печать…
Но хлад я чувствую опять…»

Сизифа душу злой Танат
Из тела вытряс и – назад,
Под землю, только вместе с ней,
Он возвратился в мир теней,
Где царством правит бог Аид.
Лукавый царь Сизиф молчит:
Привыкнуть надо, приглядеться
Душе расчетливой, без сердца
К подземным правящим богам…
«Ну, погоди!.. Ужо я вам!» —
Сизиф подумал. Благодушным
Он внешне стал и стал послушным…
Проходит день, другой… четвертый.
Аид встревожен: «Ты же мертвый,
Сизиф, и здесь, среди теней,
Но я не вижу много дней
Даров от женушки скорбящей!
Жизнь на земле, поди ты, слаще?»
«Забылась! Баба, да и только…
Ума в ней, бог, ну вот ни сколько, —
Сизиф Аиду потакал, —
Эх, я б вернулся… Я б задал!
Уразумела бы, как встарь,
И отнесла бы на алтарь
Жена дары без промедленья…
Но только в этом царстве тень я, —
Сизиф лукавил возле трона
Аида-бога. – Ей корону
Оставил я – теперь бесправный…
Аид – великий! Зевсу – равный!
Я здесь доволен всем вполне…»
«Ступай и растолкуй жене,
Как надобно себя вести.
Но слабость женщине прости», —
Изрек Аид, Сизифу веря.
Сизиф, своим аршином меря,
Сказал: «Готов в обратный путь!»
Подумав: «…чтобы обмануть».
Сизиф очнулся в склепе старом:
«Я снова жив! И все задаром!»
В Сизифа царстве пир горой:
«Сизиф вернулся! Он живой! —
Друзья кричали. – В чем секрет?!
Ответь, Сизиф, дай нам совет».
Подслушав, дряхлые старухи
Несли по весям сплетни-слухи,
Что главный лжец среди царей
Из мира царствия теней
Живым вернулся (откупился?!),
Хотя с Танатом не простился…
«Как Солнце ты взошел на трон!» —
Кричали вновь со всех сторон
Сизифу. Наступал закат…
И грозен Смерти бог Танат:
«Сизиф вновь взялся за свое?!
Терпенье лопнуло мое!»

И завершила Смерть свой труд:
Душа вернулась… Страшный суд
В подземном царстве, приговор
Прочел Сизифу… С этих пор
Известный царь, пройдоха, лгун
На гору катит сам валун,
Чтобы доставить на вершину.
И гнет натруженную спину,
Пот вытирая трудовой,
Сизиф без сна, забыв покой.
В труде нет надобности, но
Судом богов так решено…
Вершина – вот! Рукой подать!
Валун упрямится, сползать
Вдруг начинает и к подножью
Летит как птица… Только ложью
Не сдвинуть камня, не сдержать…
Сизиф спускается опять
К подножию крутого склона
Без вздоха, горести и стона.
И начинает вновь трудиться,
И градом пот по лбу струится,
И в напряженьи мышцы рук…
Он, ощущая тяжесть мук,
Идет к вершине… Камень вдруг…
И все опять… По склону… Снова…
Танат отмщен был за оковы.
А бог Аид среди теней
Признался: «Исправлять царей
И ставить их на верный путь
Умеет только тяжкий труд.
У всех богов прося защиту,
Народ ко мне, царю Аиду,
Сизифа отправлял в мольбах.
Вот, я исполнил – он впотьмах…»
«По-божески наказан враль —
Сизиф-богач… Его не жаль.
И подражать ему – не сметь!» —
Людей предупредила Смерть.
Он катит камень в наказанье
За ложь богам, непослушанье
На протяжении веков,
Моля прощенье у богов,
И в этой тяжкой круговерти
Он под присмотром бога Смерти…

С тех пор любой ненужный труд
Трудом Сизифовым зовут.