Татьяна Зимина - Охушка и Олюшка против Пандемии

– Нет. Ты не бесполезная. Ты нужная. Ты моя подруга. С тобой весело. А косички ты умеешь плести без своих горошин? Заплети мне косичку, а я пока полежу, подумаю. Может и надумаю чего.

Оля положила голову на подушечку рядом с Махой.

– Спасибо тебе, Оля, – сказала Маха, заплетая первую косичку, – я поделилась с тобой, и как будто легче стало.

– А знаешь, Маха, и у меня что-то пошло не так. У нас в детском саду объявили карантин. И на улицу почему-то ходить нельзя. Мне так скучно. Это хорошо, что ты теперь видимая. Ты будешь со мной играть?

– Ну, конечно, буду. И играть, и сказки рассказывать, и песни петь, – ответила Маха, продолжая сплетать непослушные кудряшки в косички.

За окном темнело. Оля лежала с закрытыми глазами. Маха копошилась в её кудряшках. Ветерок играл пёрышком под колокольчиком, а колокольчик пел свою песенку.

Оле было так приятно. Она очень любила, когда кто-нибудь расчёсывал её волосы. От наслажденья она закрыла глаза.

– Ты не бойся, Маха, я не сплю. Я думаю. Сколько ты уже косичек заплела? Три? Не устала? Ну ты плети-плети, а я ещё подумаю, – с улыбкой сказала Оля, не открывая глаз.

– Да хватит уже думать! – ответила Маха, – Ты лучше поспи. Утро вечера мудренее. Завтра вместе подумаем, на свежую голову.

И Маха запела колыбельную. Оля такую никогда ни от кого не слышала. И мотив был такой нежный, успокаивающий. Сон постепенно овладевал ею.

Маха заметила, что дыхание у Оли стало ровным, спокойным – значит уснула.

– Вот и правильно. Вот и хорошо, – пробормотала Маха и потянулась к кнопке светильника, чтобы выключить его, но не достала. – Эх, где вы, мои горошинки? – проворчала она, вставая. – Теперь всё руками приходится делать.

Маха спрыгнула с подушки и начала карабкаться на стол, где стоял светильник. Вдруг ей показалось, что кто-то скребёт по оконному стеклу. Хорошо, что стол рядом с окном. Домовичка перебралась на подоконник, приподняла жалюзи и чуть не свалилась на пол от неожиданности – за окном на подоконнике стоял котёнок и царапал когтями стекло.

– Это ещё откуда? – удивилась Маха. – Четвёртый этаж!

Она сначала погрозила котёнку пальцем, а потом ещё и кулак показала:

– Не шуми! – нахмурив брови, зашептала она, – брысь! Иди туда, откуда пришёл.

– Мяу, – жалобно откликнулся котёнок.

– Маха, ты не думай, я не сплю, – вдруг сказала Оля сонным голосом, – что это у тебя там? Ой! Котёнок! Хорошенький какой. Как он там оказался? Откуда? Спасибо, Маха! Я давно мечтала!

– Да я-то здесь при чём! – Маха по-прежнему была недовольна. – Я так и знала, что разбудит, – топнула она ногой.

– Маха, Маха, впусти его скорей, а то свалится и разобьётся.

– Ох, чует моё сердце, неспроста этот котёнок здесь появился. А впустить его тебе самой придётся. Забыла, что я теперь колдовать не могу, а значит и окно не смогу открыть. Окно вон какое, а я вот какая. Не достать мне до ручки.

У Олюшки сна как не бывало. Она быстро вскочила с дивана, открыла окно и впустила котёнка. Тот юркнул в комнату, прошёлся по подоконнику, прыгнул на стул и уселся. Оле очень захотелось его погладить, но сначала надо было закрыть окно. Она отвернулась от котёнка, закрыла окно, поправила жалюзи. А когда повернулась, увидела, что никакого котёнка нет. На стуле сидит Котя.

– Ничего себе! – удивилась она, – а это ещё кто такой?

– Ну, я же говорила – неспроста! – многозначительно сказала Маха, а потом объяснила, – это тот самый дальний родственник мой, что у твоей бабушки во дворе живёт, – а потом обратилась к нему, – ты чего это, Котя, свой двор бросил? Как там в деревне без тебя обойдутся?

– Да что-то с некоторых пор всё наперекосяк пошло, – грустно произнёс Котя, – бабушка заболела и уехала из деревни, а живность всю соседи разобрали на время бабушкиной болезни. Кому я там нужен?

– Как? Бабушка заболела? А я ничего не знаю! Что случилось? – Оля чуть не плакала.

– Ну вот, пришёл, расстроил ребёнка, – заворчала Маха.

За дверью послышались тихие шаги, потом дверь тихонько приоткрылась и заглянула Олина мама.

– Олюшка, дочка, не спишь? – спросила она.

Оля подвинулась так, чтобы мама не увидела, как Маха и Котя прячутся за подушкой, и сказала:

– Нет, мамочка, пока не сплю. А что?

– Бабушка звонила. У неё неприятности. Заболела она. Соседи вызвали ей скорую помощь, и теперь она в больнице.

Мама была очень печальна. Она села на диван рядом с Олей и обняла её. Оля поняла, что всё очень серьёзно.

– Мама, но ведь она поправится? Правда?

– Я очень хочу, чтобы бабушка поправилась. И очень надеюсь на это. И ты надейся, – мама посмотрела на Олю с грустной улыбкой и вдруг засмеялась, – какие у тебя смешные косички. Сама плела?

Оля растерялась, не зная, что сказать. А мама и не ждала ответа. Она тихонько подёргала её за косички, бережно перенесла на кровать, укрыла одеялом, пожелала спокойной ночи и вышла из комнаты.

Как только дверь за мамой закрылась, Оля откинула одеяло и села.

– Вот беда. Бабушка действительно заболела.

Ей совсем не хотелось спать. Грустная, сидела она на своей кровати, а напротив неё, на диванной подушечке, устроились два маленьких человечка и тоже грустили. Никому не хотелось ни о чём разговаривать. Да и что тут скажешь? Чем поможешь?

– А может поспишь, Олюшка, – предложила Маха, – а я тебе ещё косичек наплету и колыбельную спою.

Оля не отвечала. Настроения не было. Она снова положила голову на подушку и лежала с открытыми глазами.

– А хочешь, я завтра тебе котёнка приведу, настоящего? Ты какого хочешь? Чёрного? Белого? А может полосатого или в пятнышко? – предложил Котя.

Оля не отвечала.

И вдруг…

– Апчхи! – раздалось в ночной тишине.

– Ой! Кто здесь! – встрепенулась Оля.

Она стала оглядываться по сторонам, но ничего не увидела. Решила посмотреть на пол, вдруг кто-то под кроватью прячется. Рядом с ножкой стола она увидела крошечный огонёк. Он был очень маленький, и сначала Оля подумала, что ей показалось. Но огонёк вдруг начал двигаться по направлению к кровати. Потом опять замер на месте, и все снова услышали:

– Апчхи!

– Да что же это? – удивилась Оля.

А огонёк продолжил своё движение.

– Да не что, а кто! – сказал Котя, – Охушка, хватит нас разыгрывать. Я тебя вижу.

Огонёк остановился и… захохотал.