Татьяна Адриевская - Её Дневник

– Опоздала.

– В конце концов, могла мне всё объяснить, я бы сам отдал!

Решила ему всё подробно рассказать. Что принесла конверт не я, а подруга, что мне не хотелось говорить о дневнике ни одному твоему знакомому. И главное – объяснила причину, почему ты не должен знать о влюблённой в тебя «малышке Соболевой». Ведь между нами есть замечательная Олеся…

Твой напарник не настолько плохой человек. Он выслушал и понял меня. А когда попросила его вернуть мою исписанную толстенную тетрадь, без колебаний открыл ящик стола и отдал. На радостях я в сердцах пообещала, что непременно сожгу его. На что Воронцов отреагировал как-то странно. Он попросил меня продолжить вести дневник для тебя. И когда я спросила зачем, подарил мне красивую, лёгкую улыбку и сказал:

– В жизни всякое бывает. Только вот прятать советую понадёжнее.

А может, и правда?

Чтобы не шокировать секретаря, Андрей предусмотрительно отослал её в другой отдел перед моим выходом. Невольно заметила: губы у него с чётким контуром, словно очерченные, и широкие. Неудивительно, что Наденька так желает получить с них поцелуй. Как по мне, Лёша, от таких парней, как твой друг, нужно держаться подальше. Что я и сделала. Попросила ещё раз прощения и распрощалась, но, даже уходя, чувствовала, что меня не отпускает цепкий, внимательный взгляд васильковых глаз.

К сожалению, мои неудачи на этом не закончились. Несмотря на то, что снегопад отступил, с приходом часа пик пробки стали только больше. Я потеряла как минимум три часа и опоздала домой на ужин. В просторной столовой сидел всё тот же неизменный состав. Всё семейство Соболевых собиралось за столом каждый ужин четверга. Были не все, только дядя Илья и жена Елена, двоюродный дедушка Прокофий, тетя Лариса с мужем и сыновьями Антоном и Данилой, бабушка Лида с троюродными внучками близняшками Аней и Кристиной. Ещё, конечно, наша семья. Точнее, их семья, а я никогда по-настоящему не была достойна стать её членом. Плохо, что я опоздала именно в этот день. Отец и мачеха смотрели на меня осуждающими, укоризненными взглядами, но не решались ругать при большой компании. Только старая бабушка Лида не постеснялась в выражениях:

– И где же, Наташенька, твоя падчерица пропадала весь день? – проквакала она, оглядывая меня подозрительным скользким взглядом. – Совсем девчонка от рук отбилась, даже на ужин заявилась с опозданием. Говорила, я тебе, Николаша, не балуйте вы её! Глазом моргнуть не успеете, как она вам ребёночка от первого проходимца принесёт!

Я молча двинулась к столу, как отец словом меня остановил.

– В свою комнату, Лана! – строго скомандовал он. – Раз опоздала на ужин, значит останешься без него.

– Да она, небось, и не голодная! Покормил её тот, с кем она пропадала весь день, – продолжала глумиться бабка.

– Мама, ну что ты! – пропела тоненьким елейным голоском мачеха, но я видела, как ликовали её глаза от моего унижения. Одно притворство! – Миланочка у нас очень скромная. Не наговаривай…

Я перестала их слушать, развернулась и вышла из столовой. Кто бы сомневался, что в этом огромном богатом доме для меня вдруг найдётся лишняя порция еды. Но я не отчаялась, начала вспоминать твои золотистые глаза, что видела сегодня так близко, и спрятала обиду глубоко внутри. Как всегда…

Её Дневник, 09.02.2019 г.

Сегодня свадьба дочери одного из партнёров по бизнесу моего отца. Насколько мне объяснили – важного. Наталья сильно заболела, и я вынуждена сопровождать его как старшая дочь. Причём отец в восторге от сложившихся обстоятельств ещё меньше меня. Ну конечно, ведь я не Кира. И всё-таки мне было интересно побывать на взрослом светском мероприятии. Меня ни разу не звали даже на дневные обеденные встречи. А тут настоящий вечерний балл, по-другому и не скажешь!

Вот я всё думаю, Лёша, чем же так не угодила своей семье? Почему они все, кроме брата, так ненавидят меня? И если я настолько им безразлична, почему просто не вышвырнут из дома? У отца ведь столько денег! Он мог дать мне, к примеру, один миллион и отмахнуться. Мол, иди куда хочешь, только не мозоль больше глаза! Ведь за всё время существования он потратил на меня гораздо больше: машина, учёба, дорогая одежда и банальное содержание. Иногда самой так хочется сбежать, исчезнуть, испариться. И посмотреть тайком за ними: будут ли они сожалеть, что не дали даже шанса быть одной из них? Я не раз писала тебе сюда, Лёша, – это главная моя мечта, закончить учёбу и бросить ненавистный огромный дом Соболевых. Мне не нужны их деньги, я готова зарабатывать сама! А Кирилл… Буду держать с ним связь.

Днём мы с Лерой пошли выбирать новое платье для мероприятия, потому что всё, что было в моём гардеробе, мачеха забраковала:

– Ты до сих пор носишь платья для подростков! Ты девушка, Милана! Пора бы повзрослеть!

Я не стала возражать только из-за того, что Наталья и сама прекрасно знала: до этого дня мне не было необходимости покупать себе вечерние наряды, а платья, что я приобретала на приёмы в честь дня рождения членов нашей семьи, мне изрезала Кира. Просто из зависти, что её грудь к семнадцати годам так и не доросла до моей и платья смотрелись на ней совершенно не так.

Ну а после покупки нужно было спешить в салон красоты. На все мероприятия отец давал мне всего три часа, поэтому мы с подругой носились по бутикам, как угорелые, пока, наконец, Лера не оценила золотистое длинное платье с вырезом на левой ноге, фасона халтер. Чтобы ты понимал, это когда спина и плечи открыты, а горло платья обвивает шею петлёй от ярёмной ямки. Жаль ты меня в нем не увидишь, но, может, мне удастся надёжно спрятать его от Киры, и когда-нибудь я надену его в твоём присутствии.

Через три часа, когда отец заехал за мной, я была уже полностью готова. Он задержал на мне взгляд всего на несколько секунд, потом сразу отвернулся и нахмурился. Я снова ему не угодила. Чем на этот раз? Увидел, наконец, как его старшая дочь может выглядеть, когда не заточена в четырех стенах своей комнаты?

– Рот много не открывай при моих партнерах, отвечай, только когда спросят. Всегда будь рядом, – пробурчал он, глядя в окно.

– Хорошо.

Нельзя спорить, ведь отец лучше предпочтёт нарушение этикета и отправит меня домой, чем потерпит возражения. Я не та, кто может возражать!

Это был фантастически красивый замок! Светлый, действительно старинный и каменный. Первым делом папа смекнул, что его аренда наверняка влетела в копеечку, но чего не сделаешь ради счастья дочери. Я даже замерла на мгновение. Видимо, я не его дочь, а подкидыш. На меня подобное мнение никогда не распространялось. Он заметил мой ступор и понял, что сказал неуместную глупость. Мы шли по вымощенной дорожке, украшенной по краям свадебными шарами и гирляндами, к замку, где проходило торжественное событие.