Виктор Гитин - Сказка о демократии

– Но его же никто не побеждал. Ты сказал, что он сам утонул… Ты нашёл случайно его зуб, – возразила глупая жена.

– Я? Да, нашёл… Значит, я его и победил… – неуверенно сделал совершенно потрясающий для себя вывод Заяц. – Следовательно, я теперь этот… царь зверей…

От последних слов мужа Зайчика вначале тихо и монотонно, а затем громко и с надрывом взвыла на всю норку. Она причитала о том, какое это горе. За что на них такие напасти. Как же им теперь жить. Как другим зайцам в глаза смотреть. И ещё всякую иную дурь и несуразицу, которую обычно причитают женщины, когда хотят показать свои неимоверные страдания и горечь выпавшей на них доли. А Заяц, сам не понимая, что сказал, ушёл в глубокий полупьяный транс.

Обычно Заяц сильно не высовывался по жизни. Комплекс неполноценности на самом деле был объективной оценкой им своих способностей. Но изменившиеся обстоятельства в корне преобразили косого. Он налил уже сам себе третью рюмку водки и попытался прислушаться к внутреннему голосу. Внутренний голос, как и голос разума, нёс какую-то чушь. Поэтому слушать их совсем не хотелось. Но больше посоветоваться было не с кем.

Из состояния, в котором они оказались, заячью супружескую чету вывел громкий стук в дверь. Не понимая, что он делает, Заяц подошёл к двери и открыл её. На пороге стояла делегация, состоящая из Лисы, Журавля, Лошади и Тигра. Такое сочетание зверей уже само по себе было необычно для леса. Но после выпитой водки и пережитых волнений Заяц не выразил ни тени трепета, ни удивления. Наоборот, оглядев всех пришедших пьяным взглядом, он довольно спокойно спросил:

– Чо надо? Чего пришли?

Развязное и заторможённое поведение обычно трусливого и подобострастного Зайца произвело впечатление на посетителей. Не ожидавший такого обращения, Тигр даже поперхнулся. А Лошадь заржала и подпрыгнула. Первым нашёлся Журавль. Ему было не привыкать совать свой длинный нос в чужие дела:

– Видишь ли, Заяц. Извини, что беспокоим тебя дома в неурочный час. Но по лесу гуляет слух, что с нашим царём, Львом, случилось что-то неладное. И ты имеешь к этому какое-то отношение…

– Имею! – опять флегматично и развязано ответил Заяц. – А вам-то что?

– Ты только не обижайся, косой. Но мы бы хотели узнать правду. Так сказать, из первых уст. То есть от тебя. Дуры сороки разное болтают. Да и вороны накаркивают всякое… Согласись, нас ведь всех это касается. Всё-таки Лев – верховная власть в нашем обществе, – продолжил свои расспросы любопытный Журавль.

– Была верховная власть! – вяло ответил Заяц

– Как был?! – не выдержав такого тона и отсутствия ясности, рыкнул Тигр. – Ты понятнее можешь объяснить?!

В этот момент, какими-то проблесками оставшегося сознания, Заяц понял, что сейчас не до спокойного упоения своим успехом. Желательно живым выйти из этой милой ситуации, в которой он случайно оказался. Жизнь неожиданно потащила его в захватывающую неизвестность. И было совершенно не понятно, за что ему такое счастье? Ведь он не делал ничего плохого! Но отступать было некуда. Нужно нестись вперёд и во всю прыть.

– Я и объясняю, понятно и доходчиво! Был ваш Лев царём зверей, да весь вышел! Нет его больше! Вот подтверждение того, что Льва больше нет.

Заяц достал из кармана злополучный зуб. Повертел им у носов присутствующих. И потом, слегка шатаясь, задал риторический вопрос:

– Или вы считаете, что Лев лично подарил мне свой зуб на долгую добрую память? А сам живой и здоровый сейчас разгуливает без клыков по лесу?

Более убедительное доказательство, чем показать львиный клык, сложно было придумать для подтверждения недееспособности Льва. Даже, если он остался где-то лежать живой, всё равно царь зверей с выбитыми клыками – это уже не власть и не царь. Тигр опять поперхнулся и рыкнул. А Лошадь громче прежнего заржала и начала гарцевать по поляне. Было не понятно это выражение радости или горя. Но одно не вызывало сомнений – звери переживали сильное эмоциональное потрясение.

Первой пришла в себя Лиса:

– Скажи, милый Зайчик, как же это получилось? Кто же теперь будет у нас царём?

– Поскольку наследников у Льва нет, то царём по закону престолонаследования считается тот, кто его победил. Значит я! Просекаешь, рыжая?

– Ой, просекаю, просекаю, мой красавец Заинька! – Тут же запричитала Лиса. – Мне всегда нравилась твоя шёрстка и многое в тебе… что внутри, под шёрсткой нравилось… Ты у нас такой аппетитный!

– Получилось всё просто, – приободрился косой и стал рассказывать.

Здесь завиральная натура заячьей породы взяла своё. Зайца понесло. Он так долго и так много болтал о своей сокрушительной победе над Львом, что сам поверил этим россказням. Единственное, за что ему было обидно, так это то, что победу над лесным тираном одержал он один. А вот её плоды принадлежали всем. Это была какая-то вселенская несправедливость. Ему никак не хотелось делиться своей удачей и мифической победой. Поэтому он врал хвастливо и самозабвенно. И ему было приятно, что его так внимательно слушают и, возможно даже, верят.

Звери действительно в гробовом молчании стояли и пытались переварить заячью болтовню. Но поскольку сам Заяц не очень хорошо понимал, что несёт, то и бедной делегации уяснить это было ещё сложнее. Наконец, косой остановился передохнуть. А Лошадь, застоявшаяся от длительного рассказа, громко спросила:

– А нам что теперь делать?

– Я думаю – не надо спешить. Завтра определимся, что и как делать, – задумчиво произнёс Тигр. Он вспомнил о своей недоеденной добыче и недопитой борматухе и решил, что возвращение к еде лучше поможет ему разобраться с новостями. Размышления на сытый желудок всегда приятнее, чем на голодный.

– Согласна, совершенно согласна, – запричитала Лиса. – Не надо спешить. Вопрос очень серьёзный. Общественно важный! Поэтому завра соберём общее лесное собрание. На нём и осудим – кто будет царём зверей.

– Как так? – стряхнув хмельную пелену, удивился Заяц. – А как же я? Ведь это я герой и победитель!

– А ты, Заинька, отдохни. Успокойся пока. Видно, что ты перенервничал сильно. Ты не в себе сейчас. Вот отоспись и завтра приходи на сходку. И ничего не бойся. Это будет безопасное собрание. На нём никто никого не тронет. На время собрания будет установлено всеобщее лесное перемирие, – Лиса многозначительно посмотрела на Тигра. – Ведь, правда, Тигр?!

– Клянусь! Никто и никого даже не укусит. Иначе я сам всех покусаю и съем! – с готовностью подтвердил Тигр.

– Мудрое решение, – поддержал Журавль.

– И демократичное, – добавила Лошадь.

Возражать было бессмысленно. Да и сил спорить со зверями у Зайца не было никаких. Он так выдохся, рассказывая о своей смелости и подвигах, что сейчас с трудом стоял на лапах, прижавшись к дверному косяку.