Анатолий Разбегаев - Переплетение судеб. Роман. Повесть. Рассказы

Утром после подъёма он решил посетить Красную площадь, где было сердце нашей страны, Кремль. От Кремля веяло древностью и могуществом нашей державы. Здесь врагам, желавшим покорить нашу Родину, ломали шеи. Вид площади, Кремля, собора Ивана Блаженного, здания Исторического музея – весь этот комплекс производил неизгладимое впечатление, заряжал патриотизмом, мужеством, обязательствами хранить и защищать нашу Родину… Андрей ещё долго бродил по улицам города, не заботясь о том, что может заблудиться. И когда он решил ехать и искать встречи с Ритой и Светой, то понял, что не знает, как выбраться из лабиринта улиц. Остановив встречного прохожего, Андрей честно признался, что заблудился.

– А куда вы хотите попасть, товарищ капитан?

– Мне нужно в район парка имени Горького.

– Это совсем просто: дойдёте до перекрёстка, повернёте налево и увидите вход в метро. А в метро найдёте станцию «Парк Горького». Вот и всё, желаю удачи, капитан.

Андрей поблагодарил своего спасителя. Спустившись в метро, он поразился его красоте. Станции были разные по архитектуре, фантастически прекрасные дворцы под землёй. Хотелось проехать на поезде, сойти на каждой и всё хорошенько рассмотреть. Но вот и нужная станция – «Парк Горького».

Андрей без труда нашёл дом девушек. Возле него он увидел двух пацанов, которые толклись возле подъезда и всё не хотели идти домой, несмотря на приказание матери. Они тоже увидели Андрея: «Смотри, Колька, летун, который вчера наших девок провожал». Андрей понял: другой возможности не будет, возможно, они помогут ему найти девушек. Так и оказалось, ребята всё выполнили быстро.

– Ритка и Светка сейчас выйдут, – сообщил Колька и скрылся в подъезде. Минут через пятнадцать девушки вышли, поздоровались с Андреем: «Давайте пройдём вглубь двора, там есть лавочка и можно посидеть». Они сели на лавочку, Андрей оказался между подругами, будто они давали понять, что выбор за ним, но в то же время так было удобнее общаться. Андрей извинился, что не назначил им встречу и пришлось прибегнуть к помощи местных сорванцов.

«Я пришёл сообщить вам, что завтра еду в Ейск и хочу спросить, не дадите ли свои адреса, мне бы хотелось продолжить наше знакомство. Меня не оставляет чувство, что мы видимся не в последний раз». Девушки дали свои адреса, которые Андрей записал в свой блокнот: «Вы нам пишите, как устроились, мы с Ритой будем ждать ваших новостей. И давайте общаться на „ты“, так проще». Они тепло распрощались.

Андрей прибыл на аэродром и сразу же пошёл к начальнику воинской части: «Капитан Ястребов после окончания академии прибыл для дальнейшего прохождения службы», – и положил на стол сопроводительные документы. Новый начальник части полковник Хапов не торопясь, внимательно изучил все документы, положил их на стол и не без желчи изрёк: «Посмотрим, какой ты ястребок». «Я капитан Ястребов», – твёрдо заявил Андрей, но полковник пропустил фразу капитана мимо ушей: «Иди, оформляйся, будешь служить – посмотрим…» Продолжать фразу он не стал, но видно было, как ему хотелось сделать это.

В коридорах штаба Андрей встретил старых знакомых, с которыми служил раньше. Хотелось выяснить, что нового. Узнал: в части появились секции, парашютная и подготовки пилотов. Все говорили о появлении нового нач. части, от которого были не в восторге. Встретив старого знакомого, техника Василия, разговорился с ним. «Начальник не нравится почти всем, но, Андрей, начальство не выбирают», – философски заключил он.

После оформления в штабе Андрей поселился в гостинице для пилотов. Завтра он уже должен приступить к службе, а сейчас на море – нужен отдых после дороги. Смыв дорожную грязь, почувствовав душевное облегчение, он растянулся на песке и блаженно зажмурился. Потом немного приоткрыл глаза и стал смотреть на море через ресницы. На гребнях волн сверкали солнечные блики и безжалостно слепили его. Андрей снова закрыл глаза, и перед ним возникли его новые знакомые, москвички, с которыми судьба связала его и поставила перед ним самый трудный вопрос в его жизни. Который раз он спрашивал себя: кого выбрать себе в спутницы жизни? Он был в полной растерянности.

Чайки подняли крик из-за добычи. Андрей очнулся и решительно встал, оделся и пошёл на почту писать письмо москвичкам. Он решил писать им по очереди, давая понять, что выбор пока не сделал. В первом письме, которое отправил Свете, он написал, как устроился и главную новость: в части есть секции, парашютная и подготовки пилотов, и если они надумают перебраться в Ейск, то нужно будет в аэроклубе взять все документы.

За неделю до приезда капитана Ястребова в часть пригнали новый истребитель, который был ещё секретным и стоял в ангаре. Руководитель полётов по указанию Хапова поставил Андрея в график, причем полёты он должен был выполнять на новом истребителе. Молодой человек был отлично подготовлен, и это не вызывало ни каких волнений. Погода была хорошая. Надо заметить, здесь, на юге, большую часть года стояла солнечная погода, но поздней осенью и зимой бывали сильные ветра и дожди, и это могло приводить к обледенению самолётов. Но сегодня, всё было в порядке. Андрей встретил Василия: он пришёл посмотреть на новый самолёт.

– Вася, не ты готовишь истребитель к полёту сегодня?

– Нет, Андрей, новый техник занимается машиной, так распорядился полковник.

– Жаль, я тебе больше доверяю, ты грамотный специалист.

– Спасибо, товарищ капитан, буду проситься к вам у руководителя полётами.

Механик, готовящий самолёт, был капитану незнаком, и, как потом выяснилось, такой самолёт он не готовил к полёту ни разу. После подготовки истребителя его выкатили из ангара на взлётную полосу. То, что механик не был знаком с конструкцией самолёта, было вопиющим нарушением, он должен был подать рапорт на имя начальника части о своей некомпетентности, и его должны были заменить на подготовленного спеца, знающего технику.

Из-за нарушения инструкций произошло следующее: капитан Ястребов взлетел с аэродрома, выполнив короткий разбег, впереди по курсу была деревня. Почуяв неполадки в моторе, Андрей резко развернул машину на обратный курс, и это спасло самолёт от неминуемой катастрофы. Высота была ещё небольшая, и пришлось бы падать на деревню, а так он был на обратном пути к аэродрому.

Мотор, работавший с перебоями, заглох, наступила пугающая тишина, лишь шелест ветра был слышен в кабине. Подвигав штурвал, он понял: самолёт послушен, можно садиться. Истребитель неумолимо терял высоту, но её должно было хватить до взлётной полосы. Он сел и, покатившись по полосе, остановился там, откуда взлетел пять минут назад. Все, кто был допущен к полётам, подбежали к самолёту и старались высказать капитану своё восхищение мастерским выходом из аварийной ситуации. В сторонке стояли только двое: полковник Хапов и техник. Испуганный техник и растерянный вид полковника, показывали: они понимают свою вину.