Натали Штайм - Две жизни. История одного превращения

Сергей вышел из машины, подходя к ним, поздоровался. Любовь Дмитриевна наблюдала из-за закрытого окна, как женщины жестикулировали вразнобой руками, по-видимому, объясняя, как проехать к указанному дому.

Вернувшийся водитель, усмехаясь, сел за руль, завёл мотор.

– Да… местные навигаторы! Ну, вроде понятно: сейчас прямо, потом – налево, там обогнуть пригорок, за ним улица, предпоследний дом по правой стороне!

Подъезжая к усыпанной мелким гравием дорожке, ведущей к воротам и калитке, женщина мысленно посетовала, что не подумала заранее о деревенских условиях, чуть поморщилась, представляя, как она сейчас будет пробираться сквозь этот гравий, а потом ещё через невесть что в своих брендовых ботинках на высоком каблуке.

Название улицы и номер дома, указанные на табличке, прибитой к воротам, соответствовали. Почти распрощавшись с шикарным видом своей обуви, женщина глубоко вздохнула, держась за открытую услужливым водителем дверцу машины, аккуратно вышла.

– Серёж, посмотри, есть ли звонок или что-нибудь?

– Да тут калитка открыта. – Водитель легко толкнул деревянную дверь и с интересом заглянул в открытый проём.

– Хорошо. Подожди меня в машине.

Любовь Дмитриевна шагнула во двор, под ногами почувствовала более устойчивую поверхность – деревянную дорожку, осмотрелась в надежде увидеть хозяина, никого не обнаружив, двинулась к дому. Поднялась на невысокое крыльцо, ещё раз огляделась вокруг, вежливо постучала в дверь. Ответа не было. Постучала более настойчиво – обратной реакции никакой.

«Значит, поездка оказалась напрасной» – подумалось ей, и, уже решив уйти, на всякий случай нажала на дверную ручку, та легонько щёлкнула и дверь оказалась приоткрытой.

– Здравствуйте! – произнесла она, слегка повысив голос, входя в просторную комнату и обращаясь в пустоту. – Есть кто-нибудь?

В углу помещения виднелся открытый люк в полу, полоска электрического света запрыгала по стене, раздался неопределённый шелест и изнутри донёсся мужской голос:

– Ага, ага, проходи, я скоро!

Вслед за этими словами в проёме люка появилась объёмная шевелюра, крупные плечи, потом весь торс. Мужчина с шумом вытащил наполненное ведро, с усилием его качнул и брякнул на пол.

– Да вот, решил картошки набрать, а то кончилась. – Чуть запыхавшись, он сделал последние шаги наверх, всё ещё не поворачиваясь, закрыл за собою люк, сверху расстелил лежащий рядом коврик.

– Как добралась, Любаш?

Гостья остолбенело уставилась на хозяина.

В этот момент он окончательно повернулся, взглянул на стоящую возле двери женщину.

– О! Да это не Люба! Простите великодушно, думал – это помощница моя прибыла. Проходите, проходите, вот сюда, к столу.

Мужчина сделал приглашающий жест.

– Чем обязан такому неожиданному визиту?

Женщина сделала несколько шагов. Её первоначально замешательство, вызванное обращением по имени, было едва заметным. Подойдя к столу, ещё раз поздоровалась:

– Добрый день! Такое интересное совпадение… меня зовут Люба, – протягивая руку усевшемуся рядом с ней хозяину, добавила: – Любовь Дмитриевна.

– Игнатий Павлович! Можно просто Игнат.

Её рука утонула в его большой и тёплой ладони. Он весь был каким-то большим, на вид очень крепким; за те несколько секунд, что у них ушло на разглядывание друг друга, женщина уловила исходящую от этого человека силу и мощь, хотя изначально, опираясь на рассказы родителей, представляла его совсем не таким. Глядя на его добродушное лицо, соображала, с чего бы начать разговор.

Но хозяин её опередил. Прищурив глаза и внимательно вглядываясь в лицо неожиданной гостьи, спросил:

– А мы с вами не встречались, Люба? Смотрю на вас, и такое ощущение, что где-то видел ваше лицо!

– Моё вряд ли… Насколько мне известно, мы не встречались… Но заочно я вас знаю.

– Во как! – Игнат улыбнулся, прихлопнул ладонью по колену, чуть нагнулся к собеседнице:

– Откель?

Любовь Дмитриевна тоже не смогла сдержать улыбку, в ответ на его жест и необычное словцо сказала:

– Мне о вас родители рассказывали, отец в основном. Получается, что мы в некотором роде родственники.

Мужчина жестом предложил ей стул и сам уселся рядом. Она села, назвала фамилию, коротко описала свою историю заочного с ним знакомства. Хозяин внимательно её выслушал, в конце рассказа слегка приподнял в удивлении брови и протянул:

– Ну-у-у, теперь понятно. Родственники, значит!

Выпрямился, откинулся на спинку стула, сложил руки на груди.

– Это хорошо. Но мнится мне, что вы не с целью познакомиться с далёким родственником забрели в такую глушь, а?

Широкая улыбка расползлась по всему лицу, чётче обозначив сетку морщин. Его добродушное настроение и расположение импонировали Любови Дмитриевне и в то же время немного напрягали, – она ведь прибыла для серьёзного разговора, по крайней мере, серьёзного для неё. Решила плавно переходить к сути.

– Да, я к вам по делу… личному. Мне рекомендовали вас как человека… м-м-м… – Тут она скосила влево глаза, подбирая подходящее слово, – ну, скажем, много знающего, опытного, владеющего разными нетрадиционными методами…

Тут она слега запнулась, не зная, как от всего этого перекинуть мостик к причине своего появления. Вдобавок от устремлённого на неё пристального взгляда новообретённого дяди, который не удосужился сделать серьёзное лицо, мысли в голове спутались окончательно, и фразу толком закончить не удалось.

– Любаш, можно я к тебе на «ты» буду? – Его вопрос прозвучал совсем неожиданно, она машинально кивнула в знак согласия, тут же слегка поморщилась от такой фамильярности, ответила:

– Да, пожалуйста. Только не «Любаш», а Люба, если не возражаете.

– Ну, что нам возражать! Мы – только за! – усмехнувшись, Игнат хлопнул ладонями по коленям, неторопливо вставая со стула предложил:

– Ты ж с дороги, поди проголодалась! А я тебе – вот неучтивый хозяин – и чаю не предложил!

Не дожидаясь реакции со стороны своей гостьи, он засуетился, начал доставать из кухонного шкафа посуду, зажёг плиту, поставил чайник, что-то достал из холодильника. Любовь Дмитриевна сделала вежливую попытку отказаться, объяснив, что не голодна; он лишь махнул рукой, с твёрдой убедительностью пробормотав: «Не, так не годится». Она не стала настаивать, решила, что, может, за непустым столом разговор лучше сложится, и пока хозяин готовил, осматривалась. С легким удивлением про себя отметила, что, несмотря на его внушительную фигуру и небольшие объёмы комнаты, его перемещения выглядели очень плавными и лёгкими, напоминающими своеобразный танец. Обстановка в комнате, которую она мысленно назвала -«кухня-гостиная», была очень простой, незамысловатой и интереса не вызывала.