Тамара Квитко - Земное о земном

Нелли. Сейчас не могу.

Второй парень. Я тебе говорил. Кошка чёрная дорогу…

Первый парень. Заткнись! (Приближается к девушке.) Ты меня слышишь? Деньги гони!

Нелли. Ну нет у меня! Чего привязался? Говорю же – нет!

Первый парень. За товар платить надо. Мы как договаривались? Ты клялась, обещала, а теперь?

Нелли. Ну ещё недельку, а? Я придумаю что-нибудь.

Первый парень. Месяц и так дал. Ради Валерки. А ты злоупотребляешь. Нехорошо получается. Я тебя понимаю, сочувствую, но и ты пойми нас. Ты же знаешь, не от меня зависит. У Фрэнка большие неприятности, свирепствует. Мы тоже рискуем. Он и так без процентов дал. Так что… сегодня в десять у озера. Последняя цифра. И не дури! Поняла?

Нелли. Ну где я возьму?

Первый парень. А вот это нас не касается. Это твои дела. Впрочем, я жалостливый. Если ты в прорыве, то могу устроить. Ты мне нравишься. Ну… это… ночь и…

Нелли. Ну и скот ты!

Первый парень. Последний шанс. (Пытается поцеловать.) Слышишь?

Нелли. Гадина ты порядочная!

Первый парень. Ну как знаешь. Как бы не пожалела потом.

Кивнул второму парню. Тот подошёл, взял руку девушки чуть выше запястья, и Нелли застонала от боли.

Тише. Сегодня в десять у озера. Где ива. Последняя цифра. Если бабок не будет… Смотри, мы тебя предупредили. И не вздумай легавым стучать. Хуже себе. Усекла? Или тебе жить надоело? Фрэнк шутить не будет.

Нелли. Пусти! (Пытается вырвать руку.) Больно. Пусти, болван! Чтоб тебе…

Первый парень. Ладно, ладно… А ты язычок попридержи. Ещё понадобимся.

Нелли. Сдохну, а больше – ни разу! Я не для себя.

Второй парень. Не для себя… (Хмыкнул.) Знаю я, для кого. И не звякни ментам. Мы с тобой чикаться не намерены. Дошло?

Нелли. Пошли вон! Гады! Ублюдки… Твари!

Первый парень. Ну и работка! Такого наслушаешься, мама родная. Чао, бамбино! И чтобы без этих… Сама понимаешь. (Кивает второму.) Пошли отсюда. Придёт. Никуда не денется.

Через минуту взревели моторы, вздыбились на задние колёса, унеслись, оставляя запах гари и ещё чего-то, неуловимо разрушившего пьянящую чистоту воздуха, тишину загородного здорового утра, безмятежное щебетание птиц.

Нелли скорчилась в беззвучных рыданиях, царапая ногтями доски сарая, прижимаясь щекой к сухому теплу дерева.

Нелли (неразборчиво) . У-у-у… А-а-а… На что я уродилась… Боженька… О-о-о… Не могу больше. Не могу.

На крыльцо вышел Даня, подбежал к Нелли, обнял, прижал к себе.

Даня. Ну-ну, успокойся. Они уехали? Я слышал мотоциклы… Пойдём отсюда.

Нелли. Подонки! Я бы таких из автомата! Скоты! Мразь!

Даня. Тихо, тихо. Успокойся. Всё… Хватит. Услышат же. Я тебя в обиду не дам. (Достает носовой платок.) Вытри слезы. Вот так. Вот и хорошо. Успокойся. Всё будет хорошо. Ты мне веришь?

Нелли. Не знаю, не знаю…

Даня (мягко, с силой) . Пошли. Не надо, чтоб тебя видели… такую.

Уводит Нелли в сарайчик.

На сцене появляются Борис и Людмила. Он – субтильный, выше среднего роста, с бородкой. Она – с приятными чертами, округлыми формами. Оба одеты просто.

Людмила (оглядываясь) . Вроде эта. Да. Сорок девять. Я же говорила. Издали видно! Как же… Перхуров – и неприметная дача. Не шик. Но и не из последних. Главное – место отличное. На возвышенности. Издали видно. Строится. Может, сам понимаешь, зря мы. У него туго с финансами?

Борис. Да ну? У меня с детства впечатление – от их из воздуха. Так говорили, во всяком случае.

Людмила. Да мало чего говорят. На чужой кусок не разевай роток. Деньги всякому тяжело достаются. Скажешь… ну… сборник ленинградских поэтов. И твои, мол, войдут.

Борис. Мои, допустим, могут и не войти. Это бабушка надвое…

Людмила. Может, в конце-то концов, без протеже можно? Говорила тебе – ходить надо, мозолить глаза, чтобы тебя в лицо! Привыкли к тебе! Ой, сил моих больше нет.

Борис. Не могу я, не могу! Ты знаешь! И… хватит!

Людмила. Хорошо. Успокойся, не можешь. Другие могут.

Борис (взорвался) . Кого ты из меня хочешь сделать? Лизоблюда? Натура моя не та! Не та! Понимаешь? Из другой породы! Зачем душу травить? Да меня всего наизнанку выворачивает при мысли! Сколько можно говорить?

Людмила. Ну и сиди в нищете. Ходи в рваных штанах. Другие в сто раз хуже, и ничего. Печатают. Сиди, жди. Может, в ножки покланяются, а? Дорогой Боренька, мы вас умоляем, будьте так любезны, Мы бы вам были очень признательны, если бы вы соблаговолили предоставить несколько ваших замечательных произведений в нашем журнале. Ты этого ждёшь? Как же! Жди, жди. Не пройдёт и полгода…

Борис. Ну зачем ты меня по сердцу скребком ржавым? Прошу, не лезь в мои дела. Я работаю не для славы, черт дери! Я верю в свой талант, свою звезду. Верю! И в этом смысл!

Людмила. Ну зачем, скажи, я сюда ехала? Ссориться? Мы же обсудили. А ты трусишь.

Борис. Вот ещё!

Людмила. А видеть мне его – нож острый. Сам знаешь.

Борис. Да… Сейчас не то время и не то место. Извини.

Людмила. Вот всегда так! Успокойся. Ты весь вибрируешь, и мне передаётся. Заражаешь своим волнением. Расслабься, не нервничай. Ну вот. (Пытается заглянуть в лицо.) Ты что, ребёнок? Точно ребенок!

Борис. Я всё, я всё… Смотри – расслабился. Видишь? Как же ты меня понимаешь. Хорошая моя, единственная, неповторимая.

Людмила. Да нет, не совсем.

Борис. Что, что?

Людмила. Не совсем расслабился.

Борис. Откуда, ну откуда ты знаешь?

Людмила. По себе чувствую. Ладно, пошли уже. Мне тоже кое-что надо сказать ему.

Уходят в дом.

В сарайчике у Дани порядок. В углу – мишень, сделанная из распила бревна. Нелли и Даня сидят рядышком на аккуратно сложенных досках.

Нелли. Х-холодно.

Даня. Возьми куртку.

Нелли. Да, нет, не надо. Обойдусь.

Даня. Перегрелась на солнце.

Нелли. Чего?

Даня. После загара всегда потом озноб. Надо согреться. (Осторожно накидывает куртку на плечи.)

Некоторое время молчат.

Нелли (кивает на мишень) . Зачем тебе это?

Даня. Так…

Нелли. Тренируешься?

Даня. Разминаюсь.

Нелли. А ну ка, метни.

Даня. Неохота.

Нелли. Интересно… Попадёшь? (Встаёт, берёт нож. Прицеливается. Метнула.) Мазом! А ты? Метни, а? У меня не получилось.

Даня. Не хочется.

Нелли. Боишься… это… в моих глазах, что ли? Да? Брось. Мне как-то пофигу.

Даня встаёт, со спокойной снисходительностью берёт нож, прицеливается. Нож вонзается в центр мишени.

Нелли. Ух ты! Классно.

Даня. Могу со спины.

Встает спиной к мишени, с резким поворотом туловища мечет. Нож вонзается в середину мишени.

Вот так как-то. (Смущённо улыбается.)

Нелли (восхищённо) . Тебе в цирк надо! Представляешь… смертельный номер! Я стою обнажённая, в одном купальном костюме… (Сбрасывает с плеч куртку, встаёт к мишени.) Костюм весь переливается блёстками, на запястьях браслеты, на ногах тоже. На веках – яркие тени, тоже с блёстками. Я смотрю на тебя гипнотическим взглядом. На губах – улыбка. Звучит мелкая дробь барабана – тата-та-та… Ты – в чёрном трико, чёрной полумаске, как Ален Делон в фильме «Чёрный тюльпан». Ты, кстати, чем-то на него похож… Берёшь с круглого столика нож, зритель затаил дыхание и… Зритель выдыхает – ха-а! Нож вонзается всего на полсантиметра выше моего правого уха, едва его не задев. Зал взрывается – а-а-а! И… снова тишина. (Глаза Нелли загорелись, щеки зарумянились.) Метни, а? Ну один разочек. Пожалуйста. А?