Сергей Носачев - Бюрократия

– Она умерла в срок… – сказал Тумнус вслух, и тут же поправился: «Раньше срока. Кому я вру?! Наташа умерла слишком рано».

Эта мысль мучила его с тех пор, как дома появилась карта. Он с надеждой поднял на нее глаза – в углу экрана уже второй день мигали нули, но лампочка его проводника горела тысячи за две километров от его, Тумнуса, города.

Поежившись, он тяжело поднялся с кровати, не понимая, собственно, зачем ему вставать, да еще в такую рань. Привычка. Или он делает вид, что не смирился? Парализованная рука безвольно стукнулась о бедро. И едва распрямившись, мужчина ссутулился под тяжестью собственной немощи.

Шторы чуть просвечивались с улицы и казались еще более оранжевыми. Он раздернул их все так же, по привычке, но в комнате едва ли стало светлее – за окном висела темень. Под фонарями кружились снежинки, в кругах света появлялись и исчезали торопливые прохожие. Мужчина вздохнул, подтянул трусы и поплелся на кухню.

На этот раз зима и впрямь наступила внезапно. Совсем недавно – на прошлой неделе? – он изнывал от жарко натопленных батарей, как уже ледяной линолеум обжигает босые ноги.

Поставив чайник, он вернулся в комнату и стал одеваться, в голос ругая бессмысленную, отчужденную инфарктом конечность, как ругал ее вчера, и день, и месяц назад. Он проживал каждый день с какой-то натугой, без особых надежд и мыслей – скорей бы кончился. Ничего больше его не волновало. Дома было не слишком хорошо, но спокойно. Никаких лишних эмоций.

Замерев с полунатянутой футболкой, Тумнус попробовал вспомнить, сколько длится это подобие жизни. Со смерти Наташи? Нет, позже. Сначала он горевал и оплакивал ее, потом себя – не бог весть, какая деятельность, но все же. Приходили люди, говорили, вытаскивали его куда-то развеяться. Инсульт – снова люди вокруг, врачи. Снова тоска по ней, жаления себя. Постепенно перестали приходить. Иногда еще кто-то позванивал, но Тумнус почти не отвечал на звонки, и вскоре они прекратились совсем. Тогда он купил карту: от скуки, от одиночества, с которым было страшно оставаться один на один. Пожалуй, тогда все и закончилось.

Тумнус понял, что безотчетно смотрит на карту. Отмахнувшись от мыслей, он сфокусировался на ней и вздрогнул. Пульсирующая отметка проводника больше не стояла на месте. Он натянул футболку.

Чертова карта! Хотелось свалить все на нее, но вряд ли она так уж виновата. С другой стороны, раз не она, то я? Нет. Нет, я хотел, чтобы все было иначе! Выползти из этой норы, хотя бы захотеть этого. Каждое движение дается с трудом, словно под водой. И желаний нет. Да, что теперь-то?!..

На кухне начал распеваться чайник. Мистер Тумнус заторопился переставить его с конфорки, пока мерзкий свист не заполнил всю квартиру.

Ручка обожгла ладонь, и он в который раз подумал, что надо купить прихватку. Но эта мысль быстро скрылась в тени более важной – кончился сахар. Ни на что особо не надеясь, мужчина прошерстил кухонные тумбочки и шкафчики.

– И правда – Тумнус. Баран. Черт… – он с силой хлопнул дверцей.

Тумнусом его называла Ната. Очень ей нравились «Хроники Нарнии».

– Ты настоящий фавн – такой же кудряш и шерстянка, – звонко смеялась она. – Осталось только научиться играть на свирели.

Его периодически подмывало пошутить насчет рогов, но, чем больше он подозревал ее в романе, тем меньше хотелось озвучивать подобное. Даже в шутку. Как ребенок боялся, что слова материальны. А потом она умерла. И все стало не важно.

Мужчина осторожно открыл подъездную дверь и, укрываясь ею как щитом, немного постоял в проеме. Глаза быстро привыкли к дневному свету – можно было идти. Воздух был непривычно ароматный, как свежезаваренный чай, только холодный. Волосы в носу заиндевели и слиплись. Дыхание парило. Снег неуверенно пока скрывал пустую чернь и серость пейзажа.

В зимнем унынии Тумнус засматривался на деревья. Они казались чем-то невероятным. Живут долго и главное – не боятся конца. Из года в год умирают, и вряд ли замечают, когда наступает окончательное все. Привычка – хорошее дело. Хорошо бы и ему так – привыкнуть и не бояться. Хотя, в общем-то, ведет он себя ровно как они – существует, словно ему плевать. Закрылся в своей скорлупе и носу наружу не кажет. Ни нелепых тебе надежд, ни каких-то желаний сверх потребностей.

«А ведь хорошо здесь, свежо».

Улица была пуста, но он привычно сжался, уткнул взгляд в наст, рыжий от песка. Из-за пустого рукава, заправленного в карман – руку он таскал на перевязи, – казалось, все на него смотрят. Тумнус прибавил шаг.

– Какие люди! Олег Николаевич! Здрррааасьте! – фамильярно пропела продавщица. – Где пропадали? Я уж извелась прям вся!

Покупателей не было, и Олег ухватил тележку и засеменил в дальний конец зала – переждать, пока Настя угомонится. Здесь стояли лотки и ящики с овощами-фруктами. Он набрал всего понемногу и покатил к кассе. У стеллажа с алкоголем понял, что хочет выпить. Он снял бутылку водки и вернулся за маринованными огурчиками.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.