Олег Красин - Отель Калифорния. Сборник новелл и рассказов

1. Вечер

На Сахалин я прилетел после обеда. Остров встретил меня летним теплом, что в июне здесь было редким явлением. Юркий таксист похожий на уроженца Средней Азии, помог загрузить чемодан, быстро уселся в сиденье водителя, натянув маску.

– Давно приехал? – зачем-то интересуюсь я. – Давно из дома? Киргизия, Таджикистан?

– Не, я местный. Я вообще-то кореец. А что похож на киргиза?

Я пожимаю плечами – для меня все они на одно лицо.

– Куда везти? – спрашивает таксист. Перед поездкой я долго искал подходящий отель, который бы включал в себя завтраки. Что поделать, командировочные расходы в нашей редакции, издающей известный интернет-журнал и агрегатор новостей, были невысоки, приходилось экономить на еде.

– У вас тут недавно открылась новая гостиница, называется «Отель Калифорния». Знаешь, как доехать?

– Даже если не знаю, Навигатор знает, – водитель указал подбородком на смартфон, вставленный в специальное крепление, потом громко произнес: «Отель Калифорния».

«Маршрут построен», – сообщил приятным женским голосом Навигатор, и мы отправились в неизвестность.

Надо сказать, что город не произвел на меня особого впечатления: везде велись дорожные работы, снимали асфальт, засыпали щебень, возили песок. Пыль стояла в воздухе столбом, отчего казалось, что в Южно-Сахалинске работает с дюжину цементных заводов.

Мы ехали долго. Сначала шли малоэтажные дома – здесь вообще не практиковалось высотное строительство из-за частых землетрясений – затем показались заброшенные цеха бывшей промзоны.

«Да, пейзаж не радует глаз», – в тоскливом предчувствии подумал я, представляя какой унылый вид меня ожидает, и не ошибся. Среди промзоны, растянувшейся на добрые пять километров, иногда встречались островки домов, словно в грязном море, полном обломков и всякого мусора, попадались относительно чистые каменные острова, испачканные лишь пометом чаек.

Мой отель оказался одним из таких. Он выступал веселым желтым пятном на фоне серых цехов давно закрытых заводов. С торца к нему примыкало два жилых пятиэтажных дома, имевших общий двор с гостиницей. Там с громкими криками бегали дети, играя в какие-то свои вечные игры. Почему вечные? Потому что и я играл когда-то в такие, а до меня в них, наверное, тоже играли.

«Приехали», – заметил таксист, ожидая денег за поездку.

Я расплатился, нехотя вылез, все еще раздумывая: остаться или поехать в центр, отдать должное бережливости, к которой нас приучал редактор или плюнуть на все и поселиться в удобном отеле с приличным персоналом и едой. Однако соображения экономии все-таки взяли верх. Да, не удастся оттянуться за счет редакции! Главный редактор – суховатый и педантичный Иванченко, никогда не согласится оплатить мои барские замашки. «Ты же не спишь дочкой олигарха! – скажет он. – Откуда эти привычки?» И будет прав – с дочкой олигарха я не сплю.

Мне скоро сорок, за спиной один брак и пара любовниц, и еще случайный секс на каком-нибудь корпоративе с первой подвернувшейся под руку пьяной телкой. А корпоративов было много.

Я поднял голову. посмотрел на фасад четырехэтажного кирпичного здания, на котором размашистыми неоновыми буквами было написано: «Отель Калифорния». Вероятно, в сумраке надпись горит синим цветом, каким светит иногда пламя газовой конфорки на кухонной плите. «Газ бывает опасен, – зачем-то напоминаю я себе, – баллоны имеют свойство взрываться». Впрочем, к чему эти банальности, если уж я решил остановиться здесь.

Собственно, отель я выбрал из-за названия.

Юность и молодость моих родителей пришлась на конец семидесятых. Пинк Флойд, Роллинг Стоунз, Квин, Иглз – композиции с дисков этих и подобных им групп я впитывал с детства и со временем сам стал фанатеть от винтажного рока, как я называю старую музыку. Особенно, конечно, запал на «Отель Калифорния». Что-то в ней было, в этой песне, притягивающее, дьявольское, завораживающее. Вроде и текст так себе—помесь причудливых фантазий, которые обычно рождаются после приема наркоты, о нашествиях зомби, о пиршестве потусторонних сил, безысходности и одиночестве. Темы, очень любимые на Западе. Но эта песня затягивала еще и другим: то ли вокалом ударника Дона Хенли, поющего на пределе возможностей молящим, отчаянным голосом, то ли финальной дуэлью двух гитаристов Дона Фелдера и Джо Уолша, которую я был слушал часами…

Еще раз глянув на вывеску, достаю сигареты, закуриваю, до того, как войти в здание. Перелет был долгим, мои легкие скукожились без привычной дозы никотина. Я вдыхаю дым сигареты, будто вдыхаю живительный воздух после долгой нехватки кислорода. Закончив с перекуром, беру небольшой чемодан – я ведь приехал сюда на сутки, завтра полечу назад, – поднимаюсь по ступеням ко входу.

На ресепшене меня встречает приветливый и смазливый юноша-администратор, просит заполнить короткую анкету, между делом интересуясь:

– А у вас есть тест ПЦР?

– Нет. Но вообще его раньше не требовали, только при выезде за границу, – отвечаю, внутренне напрягшись. – Хотя, я недавно прошел первую вакцинацию. Если нужно, могу показать сертификат на телефоне.

Юноша улыбается:

– Конечно! Только вы его лучше сбросьте на адрес, который написан там, – он указывает на стойку, где под стеклом лежит лист с информацией, в том числе с электронной почтой отеля.

– Хорошо, отправлю! – говорю, продолжая заполнять анкету.

За спиной администратора висит телевизор. На экране два модных рэпера поют ритмичную песню с припевом: “Пошла жара“. Звучит незамысловатый текст о том, что кто-то кого-то берет сзади и целует в шею. Я не очень понимаю – целует он до того, как берет или после, впрочем, мне все равно. Продолжаю писать в анкете свой адрес.

«Пошла жара! Пошла жара!»

Рэперы поют о жаре на Бора-Бора и о том, что они берут девушку, будто она виски-кола. “Как хорошо все-таки развиты хватательные рефлексы у нынешней молодежи!“ – думаю я, и пишу дальше, ухмыляясь тому, что девицы сегодня словно вещи: их все берут, а потом выбрасывают за ненадобностью после использования.

Между тем рэперная фантазия не знает удержу, и они рифмуют слово “трогать“ со словом «похоть». И еще, их интересует чем пахнет эта похоть. Чем-чем, известно, чем. Можно, конечно, бормотать речитативом чем пахнет женщина во время секса, только кому это интересно, кроме мастурбирующих юнцов.

– А другой музыки у вас нет? – спрашиваю я, кинув взгляд на телевизор.

– Чего именно? – услужливо наклоняется ко мне симпатичный мальчик. Наверное, он имеет дикий успех у девчонок.