Владимир Тарасов - Просыпаемся мы

Посвящается Елене Викторовне Вареновой

Саньке снились странные сны. Не страшные, а именно странные. Тягучие и липкие, как карамель. Проснувшись, Санька весь день не мог избавиться от чувства неясной тревоги. Но что именно тревожило, почему – он не понимал. Даже сквозь сон Санька чувствовал, что эти сны какие-то не такие. Но что в них было не так – объяснить невозможно.

Сны были простые и однообразные: вода, много воды, и человек в грязной одежде. Человек смутно напоминал кого-то, но кого – Санька никак не мог вспомнить. С каждым разом сон становился чуть длиннее, открывая Саньке новые подробности. Как кино с продолжением.

Однажды Санька понял – это море. Вода без берегов. В другом сне догадался, что замызганная одежда на человеке, который ему снился, – это военная форма. Потом разглядел, что закопчённое, усталое лицо вовсе не старое – боец улыбнулся и Санька увидел, что это совсем ещё молодой парень. Просто место, в котором он находился, очень тускло освещено, а сам парень измучен.

Саньку беспокоило, что с ним творятся такие непонятные дела. Но сны были завораживающе сильные, и Санька с нетерпением ждал, что ему покажут в следующий раз. А потом он услышал.

Боец позвал его: «Саня!». Шёпотом, тихо-тихо, одними губами: «Саня, помоги!». Санька подскочил на кровати. Сердце бешено колотилось. Человек там, во сне, обращался к Саньке, звал его по имени. «Откуда он знает, как меня зовут? – лихорадочно соображал Санька. – Бред какой-то!».

Санька принял ледяной душ, растёрся жёстким полотенцем, поел. Но и после завтрака тоненькая иголочка покалывала Санькину душу. Было жутковато – а вдруг он сошёл с ума? И никому не расскажешь. И в то же время нестерпимо хотелось помочь. Просит ведь человек. Ну и что, что из сна. Ведь именно его просит!

На улице Саньку окликнул одноклассник: «Сань!» – а он на секунду увидел того человека из сна. Санька моргнул. Нет, это Лёнька Бобров его зовёт. Физику списать просит. Боброву не откажешь, он каратист.

По вечерам Санька стал торопиться доделать уроки, чтобы быстрее лечь спать. Мать радовалась, а он волновался – увидит сегодня или нет?

Потом они познакомились. Боец улыбнулся и сказал: «Здравствуй, Саня!». «А вы… кто?» – набрался смелости Санька. Парень вроде удивился чему-то, а потом ответил: «Ваня». «Какой Ваня?» – опешил Санька. «Иванов. Оба мы с тобою Ивановы». Он сказал это так грустно, что Саньке стало не по себе.

Он проснулся на рассвете и долго ждал, пока встанет мать. На кухне, как бы между прочим, Санька спросил:

– Мам, а у нас в семье есть Ваня?

– Какой ещё Ваня? – не поняла мать. Она опаздывала на работу, а яичница, как назло, подгорела.

– Иванов, – промямлил Санька, чувствуя себя глупо.

– Нет, – отрезала мать.

– А может, ты его не знаешь? – настаивал Санька.

– Если я кого-то не знаю, значит, он не из нашей семьи. В своей семье я, слава богу, всех знаю!

Мать подвинула ему завтрак и, сердитая, убежала на работу.

А Санька пошёл в школу. Там о снах размышлять некогда. В школе у Саньки одна мысль: «Как дожить до конца уроков?». Школа, она как минное поле – на секунду внимание ослабишь и сразу нарвёшься на неприятности. То физичка, то математичка, то англичанка, то Бобров с компанией порядки свои навязывает, то девчонки свои интриги плетут.

Конечно, есть такие люди, которые вообще не замечают ни физичку, ни Боброва, ни интриги. Вон, Вовка-ботан живёт себе в своём параллельном мире, как будто его нет в классе и класса для него нет.

А Санька так не умеет. Саньке приходится приспосабливаться. Все силы на это уходят. Поэтому после школы он отлёживается, а мать это бесит – думает, что он бездельничает.

Но сегодня она довольна и лежание на диване ему прощает. Сегодня пятница, завтра выходные начнутся и можно пока не думать о понедельнике. Мать гремит у плиты и напевает, а это значит, что она в самом лучшем настроении. Наверное, на работе хвалили.

«Сань! – кричит она из кухни. – Сань, слышь, что скажу!». Приходится вставать и плестись в кухню. «Санечка! – это она явно подлизывается. – А ты чего утром спрашивал про какого-то Ваню? В школе задали?». Санька кивает. Ну, не объяснять же. «Сань, а ты бы у бабушки спросил, а? – предлагает мать. – Заодно варенье принесёшь из погреба. Я тесто поставила на пирожки». Санька вздыхает и идёт обуваться.

На лестнице он сталкивается с отцом – тот вернулся с работы.

– О, Санёк, а ты куда?

– К бабушке, – бурчит Санька.

– Меня подожди. Вместе пойдём.

Отец не просит, он приказывает. Приходится ждать. Наконец он выходит в полной боевой готовности – с ведром, в котором лежат сетки-авоськи и тряпичные варежки. Санька эти хозяйственные походы ненавидит. Не дай бог одноклассники заметят, засмеют же.

– Молодчина, Санёк, что бабуле помочь собрался, – хвалит отец. – Сейчас мы с тобой в четыре руки быстренько.

– Чего в четыре руки?

– Погреб почистим. Один бы я не справился. А с тобой мы живо там порядок наведём.

– Может, завтра? – уныло тянет Санька.

– Завтра нельзя. Бабуле ждать надоест, она сама убираться полезет. А в её возрасте это уже опасно.

Дошли до бабушкиного дома. Как Санька и боялся, во дворе сидела компания из его школы. Нет, ну до чего обидно. Мало того, что у его семьи нет ничего такого, чем можно гордиться – ни джипа, ни шмоток, так ещё и в такие дурацкие ситуации попадает постоянно.

Вот сейчас, с этим ведром оцинкованным и отцом, который даже от мазута не отмылся после работы, Санька становился посмешищем всего класса и понимал это. А ему ещё погреб чистить у них на глазах. Может, у бабушки отсидеться? Сделать вид, что ему плохо стало? Санька зашёл в подъезд с твёрдым намерением спрятаться за стенами бабушкиной квартиры.

Бабушка, как всегда, кинулась обниматься и причитать, как быстро дети растут. А чего он там вырос за два дня? Она же к ним позавчера приходила. Начала угощать, как обычно. Но отец отказался: «Попьём, когда из погреба возвратимся. А то после чая работать тяжелее». Ну вот, пора. Санька только начал вполне правдоподобно зеленеть и сползать по стенке, как в дверь позвонили. Вовка ввалился в крошечный коридорчик и жизнерадостно загорланил.

– А я смотрю – ты идёшь. В погреб, что ли? Давай помогу.

Санька подавал ему знаки глазами, выталкивал на площадку, но Вовка не замечал. Санька прошипел:

– Там наши тусуются.

– Кто? – не понял Вовка.