Михаил Вербицкий - Преемник и Леха Бункерный

В свое время, в Древнем Риме, даже патриции-олигархи, должны были следовать демократической процедуре. Эта процедура состояла в том, что для того, чтобы занять высшую должность, скажем консула, соискатель, для этого должен был пройти цепочку государственных должностей, от низшей – к высшим. Сам Юлий Цезарь начинал свою служебную карьеру, в качестве квестора.

Точно такая же традиция, к этому времени, существовала и в России. Нет, чтобы пробиться на политический Олимп, московским мажорам, не надо было начинать карьеру, в качестве мэра Козлодоевска. Но, чтобы занять доходное место, в будущем, в настоящем послужить Отечеству, на общественном поприще, требовалось. Поэтому и Администрация Президента, и Правительство были перегружены непонятными должностями и нахальными молодыми людьми, которые постоянно путались под ногами, лезли в глаза и требовали доступа к руководству государством.

И, вот – когда, из-за ситуации в Воронеже, государственное управление стало на паузу, один из таких чиновников без портфеля, то ли из-за желания выслужиться, то ли в усмерть обкуренный, решил проявить инициативу.

– Твою же мать! – Сказал губернатор, когда Генерал ФСБ, доложил ему о сложившейся в городе ситуации.

– Начальник Узла, тут с какого перепугу? Чего ему неймется? – Крутил головой глава области.

Потом, походив по кабинету, спросил:

– Как думаешь, может он что-то знает? Железнодорожники они такие… Когда самолеты не летают, все коммуникации – в их руках. И транспорт, и связь.

– Трудно сказать. – Ответил Генерал и задумался сам.

– Носорога ему прислали, явно – не просто так. Ты вникай! Не панду, а эту скотину. И главное, он до последнего скрывал это.

– Трудно сказать, что-то определенное. – Снова покрутил головой Генерал.

– Ты, вот – что! Созвонись с соседними областями. Поинтересуйся, как у них обстоят дела с железнодорожным транспортом.

– Это можно.

– Подожди, мне звонят.

Звонок был из Москвы. С такого верха, что федеральнее не бывает.

– Значит, так. – Сказали из Москвы. – Обстановка напряженная. Очень напряженная. Центр города, по прежнему занят восставшими?

Тут губернатор включил громкую связь и ответил:

– Часть центра еще в наших руках, но, судя по сводкам, зона протеста расширяется.

Генерал молча одобрительно кивнул. Из Москвы сказали:

– Это все – полбеды. Нас сейчас особенно волнуют колонны соратников Навального, идущие на город. Вы сможете их остановить, на подступах?

– Трудно сказать. Мало сведений.

– В этом-то и загвоздка. Поэтому мы тут подумали и решили: поскольку события у вас развиваются стремительно, нужно действовать нестандартно. Самое главное, в этот час, не дать противнику захватить инициативу. Если «навальнята» войдут в город это тяжело скажется на общей ситуации. Вы сейчас способны пресечь выступления «оранжевых жилетов»?

– Трудно сказать. Недостаточно информации. Все развивается очень стремительно.

– В этом-то и загвоздка. Знаете, что говорится в подобных случаях?

– Пока, затрудняюсь ответить.

– В таких случаях говорится, что если не можешь остановить стихию, то ее нужно возглавить.

– В каком смысле?

– Вот, что, брат – организовывай, там у себя хунту. Причем срочно. Понял замысел? Не понял, вижу. Короче, «навальнята» подойдут, а у тебя там, все – честь по чести. Правящая хунта, народные массы поддерживающие путчистов и все такое прочее. Они окажутся у разбитого корыта. Потом мы постепенно возьмем ситуацию в свои руки и – порядок!

– А, как же я?

– Тебе придется, разумеется бежать за границу. При нашей всесторонней помощи.

– Нет, я не могу.

– Можешь!

– Хунту, я не потяну. Область, еще – туда-сюда, а хунту…

– Потянешь.

– Я не могу. Мой долг перед президентом обязывает…

– Твой долг, перед президентом обязывает, четко выполнять полученные указания. Или тебе следственную группу из Чечни, прислать?

– Нет. Оттуда никого не надо. Я сам.

– Ну, вот и договорились.

Когда связь прервалась, Генерал ФСБ был молчаливо задумчив. Губернатор, наоборот, пощелкав кнопкой и убедившись, что собеседник отключился, взорвался.

– Блядь! Еб твою мать! Дослужился, на склоне лет! Хунту надо возглавить. Да я сто раз уже мог эмигрировать. За границу они помогут бежать! Как же! Да я пока до границы области доберусь, меня с ног до головы «Новичком» опырскают. А, если выживу – на Донбассе в монастыре закроют. В том, где коленные чашечки сверлят. Короче – полный пиздец… Не пойду в путчисты. Пойду на пенсию. Сегодня же!

Тут губернатор вспомнил о чеченской следственной группе и подумал, что если эти приедут, то тогда точно – оно самое. Эти и в кресло путчиста посадят и сами достанут оттуда и еще чего доброго к себе увезут. Для мероприятий.

– Ты хоть можешь дать какие-то рекомендации, как эту хунту организовывать? – Печально спросил Губернатор у Генерала ФСБ.

Между тем Леха постепенно пробуждал в гражданах общественное сознание. Став лидером протестного движения и пока негласным талисманом воронежской оппозиции, носорог очень отрицательно отнеся к попыткам работников ветеринарных организаций нанести ему предательский удар. Объедая декоративные кустарники он чутко прислушивался к проискам врагов. Те, держа «копья» наперевес, заходили то справа, то слева, то подкрадывались со спины. Когда Лехе все это надоело он развернулся и бросился на толпу. Толпа в панике бросилась разбегаться. А, поскольку скопление народа было плотным не обошлось без увечий. Самые крайние не разобрав откуда паника, разбегались далеко и прятались в предприятиях общественного питания и местах оказания услуг населению. Причем паника была такая, что били стекла и выламывали двери заведений. Ну и кое-что слямзили, под шумок, разумеется. Поэтому в Дом Правительства стали поступать сообщения, от сознательных граждан, по поводу происходящих в центре беспорядках.

Вначале, вокруг Лехи образовалось значительное свободное пространство. Но его быстро заполнили фанаты воронежского «Факела», которые привычно тусовались у Центрального стадиона профсоюзов.

Именно тогда впервые прозвучал, ставший впоследствии летучим, лозунг: «Носороги – вперед!»

Когда губернатор отошел от стресса и смирился с обстоятельствами, он снова созвонился с Москвой. Причем терять уже было нечего, поэтому он позвонил на самый верх и не стесняясь представлялся референтам, как «Губернатор Воронежской области, по срочному делу».

– Да у нас все в порядке. Работаем. Уже начались грабежи и погромы. Я, к вам, вот по какому делу. Ведь если у нас теперь – хунта, то нужна силовая поддержка. Для достоверности. Нужны войска, перешедшие на сторону народа. Разумеется только для достоверности. Да. Хорошо. Перезвоните? Буду ждать.