Ар Елав - Если бы все так к работе относились, давно бы уже коммунизм построили. Монологи

А сколько президентов наплодил: что ни автономия – то президент! Все Поволжье в президентах оказалось, весь Кавказ. Очень плодовитый товарищ оказался.

С Кавказом вот только неувязочка вышла: люди там чересчур гордые живут, с гонором. Поволжские-то президенты согласились, что Голова – в Москве, а вот Дудаев ни в какую. Ельцин ему слово, тот в ответ – два. ЕБН кулаком грозит, а Дудаев затвор передергивает.

Отношения так накалились, что Грачев на помощь пришел. Пообещал он своему закадычному другу Ельцину непослушного Дудаева шапками закидать. Да так криво у него это вышло. Вместе с шапками головы полетели. Солдатские. Тех новобранцев, которых безо всякой подготовки в бой бросили и которые к дудаевцам в плен попали. Вот их головы на позиции федералов и полетели… Такое осиное гнездо разворошили, что, почитай уже 10 лет не может утихнуть.

Устал куролесить Ельцин. Здоровье не то стало. А как оно будет то, если он «… всю ночь Указы подписывает…»? Да так, что результат налицо. Вернее – на лице. Кто же еще додумается с трибуны «… вот такие вот загогулины, понимаешь…» рисовать? Ушел ЕБН на пенсию. Хотя, лучше бы и вообще не приходил…

А дальше уже сверхновая история начинается…

О, Париж! Столица Франции. Красавец город, раскинувшийся на берегах Сены. Монмартр, Елисейские поля, Эйфелева башня. Грассирующая речь, песни Мирей Матье, Шарля Азнавура и Джо Дассена…

Это было в середине семидесятых. Отец уже год находился в командировке. Мы с мамой ехали в поезде и мне уже, наверное, порядком надоела дорога, потому, что я начал хулиганить. Мама сдерживала мои хулиганские порывы, чтобы я не выходил за рамки приличий.

Наконец, я спросил: когда же мы приедем домой? Простой вопрос, но для женщины, что находилась по соседству, эта фраза оказалась громом среди ясного неба.

Потому, что вопрос я задал так:

– Когда мы уже приедем в Париж?

Эта женщина была в шоке. Она смотрела на нас глазами, полными восторга и, наконец, произнесла:

– Какой счастливый ребенок! Едет в Париж. Это же надо!

Вскоре она вышла на своей станции в полном неведении о конечной цели нашего путешествия.

А я и был счастливым. Потому, что мы возвращались домой. Где меня ждали мои друзья, где все было так знакомо. Двухэтажные домики, в которых жили семьи офицеров, детская площадка, поросшая по краям акацией, магазин, куда я ходил с бидончиком за молоком и развлекал продавщиц строевыми и эстрадными песнями.

Солдатская столовая, где я обедал вместе со своим другом Димкой Козидубом, увязавшись за строем солдат. Спортивный городок десантников с каруселями, парашютной вышкой и самолетом с сеткой для отработки прыжков.

Лестница в подъезде, дверь в квартиру на 2—м этаже, мои игрушки, черно-белый телевизор на ножках, который катался по комнате из угла в угол во время землетрясений…

– Постойте-постойте: какое землетрясение в Париже? – скажете вы. И будете не правы. Потому, что в том, французском нет никаких землетрясений. А в нашем – были. Трясло часто и довольно сильно.

В нашем Париже не было Сены, но был пересыхающий Кагильник, не было Монмартра, но был Дом Офицеров и солдатский клуб. Елисейские поля нам заменял плац и учебный городок с полосой препятствий, Эйфелеву башню – антенны радиостанций, а вместо французских песен мы пели наши родные строевые песни.

С тех пор «Прощание славянки» всегда задевает какие-то струны в моей душе и вспоминается то далекое беззаботное детство, в котором я, со значком классности на лямках шортиков, иду с бидончиком в магазин, а вокруг меня люди, которым можно доверять. Потому, что солдат ребенка не обидит.

Наш Париж – это станция Парижская, до которой от Одессы ехать четыре с лишним часа на дизель-поезде. И если бы та женщина знала, что это за Париж 3 3 Село Веселый Кут, основанное в 1816 году немецкими колонистами сначала носило название Степь №10, затем Алексюзверт. В честь победы над Наполеоном его назвали Париж. В 1944 после освобождения от румынских и немецких войск его переименовали в Веселый Кут. Железнодорожная станция и сейчас называется «Парижская». , уменьшилось бы у нее восторга.

Но это был наш Париж! Так его называли все, кто там жил.

Помните, как у Марка Твена герцог с дофином, используя «тайну своего рождения» пытались «воспользоваться случаем и устроиться получше» в компании с Геком Финном и негром Джимом?

Великая вещь эта тайна своего рождения! Кто там проверит: так ли это на самом деле? А вдруг и так? Как знать: может и сейчас среди нас ходят незаконнорожденные цари, вельможи да князья? Или наследники Рокфеллеров, Ротвейлеров, Ротшильдов? Да мало ли кого еще?

Но нет, это точно не так. Все эти наследники, будь они в курсе той самой тайны своего рождения, уже давно предъявили бы свои права на какую-нибудь долю наследства. Хоть чуточку. Хоть капельку. Но урвать богатств. Ну, хотя бы воспользоваться своим высоким титулом в обществе.

А те, кто мог придумать себе наследственный титул, перевелись, наверное, еще в начале ХХ века. Помните, как Остап Бендер встретился со своим «братом» – тоже «сыном» лейтенанта Шмидта? И сколько там еще оказалось «сыновей» этого «любвеобильного» лейтенанта?

После этого, вроде бы, титулы себе не присваивали. Я, по крайней мере, не слышал. Разве вот только Шурик, когда прокурора требовал, чуть было с Наполеоном не познакомился. Но это уже не в счет – не наследником же Бонапарта себя тот сумасшедший объявил.

А вот бы взять, да и сказать: «Я наследник Николая Второго». Или Ричарда Плантагенета, к примеру. «А подать мне сюда корону и полцарства в придачу!»

Но нет – не получится. Сейчас все наследники известны и по кадастровым номерам переписаны. Да и совесть не позволяет. Я ведь еще при развит ом социализме воспитан. Не красть, не обманывать. Так нас учили. Да и родословная у меня не царская. По материнской линии все крестьяне. А отец своих родителей вообще не знал. Его тетка воспитывала. Тоже не княжеского рода.

Но тайну своего рождения я вам все-таки открою.

Есть в Одесской области село Веселый Кут. Вот там я и родился. В чем тайна? В том, что для вас это название ничего не значит. Ну, Веселый и веселый. А вот когда я в Татарстане какие-либо документы заполняю, где указано место рождения, татары улыбаются. Потому, что по-татарски Кут – означает «зад». Вот и получается, что место моего рождения для говорящих по-татарски – Веселый Зад.

Ну и подумаешь! Я к этому с юмором отношусь. Потому, что кто еще может похвастаться такой тайной своего рождения?

Жили мы в Париже. В том самом, о котором я уже рассказывал раньше. Не было в нашем Париже центрального горячего водоснабжения. Горячая вода добывалась с помощью титана. Если кто не знает: это такая железная печь, что греет воду. И топить ее надо дровами. Дрова, естественно, хранились не в квартире. Чтобы согреть воду, нужно было предварительно натаскать их из сарая, что находился метрах в ста от дома.