Даниил Юлианов - Слишком живые звёзды 2

Озёрная гладь слегка задребезжала. Земля под ногами двинулась, будто не хотела прикасаться к осквернённой. Листва за спиной грозно зашепталась, начала шушукаться и обсуждать незваную гостью, вдруг явившуюся в чужие края. В края, где не принимают дешёвых шлюх. В края, где обитают только послушные девочки. В этих краях не почитают тех, кого трахают зелёные глаза. Потому что здесь царствует природа. От прихода Кати ей сразу стало стыдно за то, что она совершила такую уродливую, ужасную ошибку.

Её следует утопить. Вогнать в воду и заставить серые глаза остекленеть! Или добивать их, пока всё озеро не окрасится грешной кровью! Ты не заслуживала сына, потому и лишилась его! Ты не заслуживала любви, потому что шлюх не любят! Мир ненавидит тебя, все ненавидят тебя и ждут, когда же ты наконец сдохнешь в муках! И вот это будет праздник! Планета лишиться своей главной проблемы – раковой опухоли на самой поверхности! И эта раковая опухоль – ты, Кать. От тебя хотят все избавиться, потому что от тебя все проблемы, от тебя всё зло и всё уродство мира. Просто вскрой чёртовы вены или задуши себя и спаси мир! Сдохни, наглая, никому не нужная сука!

– Нет, – она вновь зарыдала, чувствуя, как всхлипы начинают сжимать лёгкие. – Нет, это неправда. Женя… Я… я ему нужна. Она так сказал. Он же сказал, что… – Катя прижала ладони к лицу и спряталась в них от всего мира, который шептался и шептался, с жаром обсуждая грязную суку. – Это неправда, неправда! Он не использует меня, он… Он настоящий! Ты! – Катя опустила руки, взглянула на светлячка, и взгляд её был настолько пропитан злобой, что та буквально сочилась из зрачков. – Не смей называть меня шлюхой! Не смей называть меня сукой, маленькое отродье ада! Ты… проваливай отсюда! Вам следовало убить меня раньше, потому что я, я потушу весь ваш грёбанный свет! ТАК ЧТО ПРОВАЛИВАЙ НА ХРЕН ОТСЮДА! ПРИКАЗ ЕКАТЕРИНЫ МАЛЬЦЕВОЙ!

Голос предательски дрогнул на последних словах, и, поняв это, Катя залилась слезами. Она отвернулась от молчаливого светлячка и ринулась к берегу, совсем как зебра, застигнутая львом врасплох. Полностью обнажённая, она бежала по скользкой, будто бы ускользающей земле. Ноги с трудом смогли удержаться на поверхности, и только когда лодыжки ударил ветер, Катя закричала в ладонь, упав на колени. Она кричала, пока весь мир обсуждал её и смеялся; кричала, пока светлячок потирал лапки, и кричала, пока небо продолжало давить на плечи, пытаясь сломать их. Губ бесконтрольно тряслись, холод пронизывал тело, так что здравая часть рассудка подсказала, что лучше бы одеться. Но старая одежда вызывала лишь ужас. Эти джинсы, на которых остались пятна от спермы. Эти трусики, которые стянули чужие руки. Майка, ткань которой пыталась смягчить удар железной трубой. Катя хотела избавиться от всего этого как от кошмарного сна, забросив его в самый дальний уголок сознания.

Она зацепилась взглядом за лежащую у дерева белую футболку, хоть мир и расплывался перед глазами. Подошла к ней, подняла и провела пальцами по выпуклой надписи ROCK , выведенной большими чёрными буквами. Надела её на себя – пропитавшуюся Жениным потом, слегка влажную, но тем не менее приятную. Низ футболки скрыл промежность и закончился под самыми ягодицами, но Кате было наплевать. Наплевать на всё. Она поплелась к палатке, всё ещё рыдая, желая поскорее умереть.

И когда её ноги приблизились к светлому треугольнику, Катя забралась внутрь и легла рядом со спящим Женей. Прижалась к нему, чуть подогнув ноги, и плакала в его спину, пока не заснула.

Но даже когда сон завладел ей, её руки ни на секунду не отпускали Женю и обнимали его вплоть до самого рассвета.

Джонни смотрел на Владу и жевал чипсы. Конечно, со вкусом бекона – он же не сумасшедший!

Они находились в одном из отделений пустого продуктового магазина. Темноту разбавляли лишь два мощных ручных фонаря, установленных на полках между упаковками хлопьев. Надписи на них кричали: «СЪЕШЬ МЕНЯ! ВО МНЕ МНОГО ВИТАМИНОВ! АЖ ЦЕЛЫЙ АЛФАВИТ!» Забавно. Значит, на «Я» нам выпадет яд?

Джонни улыбнулся и закинул в рот ещё пару ломтиков чипсов, после чего открыл ещё одну пачку, но уже с кальмарами. Благо, сегодня всё было по скидке. Любой товар на ваш вкус!

День выдался насыщенным и невероятно тяжёлым. Скорее даже утомительным. Покинув аквапарк, они с Владой направились к ней домой – проверить её родителей. Проверять там, естественно, было некого, но Джонни хватило ума промолчать и не выпустить из своего рта слова, которые могли бы всё разрушить. Влада была убита горем, и хоть на её лице появилась улыбка, а смех вырвался наружу, когда она красовалась в новом платье, всё же большую часть времени Джонни видел её грустные, потухшие глаза, как бы говорящие, что сознание копается в мыслях. За весь день, что они провели под солнцем, перебираясь с одной улицы на другую (мотоцикл приказал долго жить у самого Казанского собора), Влада и Джонни особо не разговаривали – лишь иногда обменивались фразами, подшучивали (пытались подшучивать) друг над другом и в основном молчали, изучая новый мир в тишине.

Они перекусывали на ходу, шагая по трупам, хоть и старались на них не наступать. Тошнотворный запах уже вовсе и не ощущался, будто его совсем не было. Надо же, как быстро ко всему привыкает человеческий организм! Уже не бросало в дрожь при взгляде на раздавленные черепа и растёкшиеся по асфальту мозги, которые начинали неистово нагреваться на солнце. Жара пыталась выжать из тела каждого максимум жидкости, но возблагодарим Господа Бога и его чертей-прислужников за создание тени, иначе и Джонни, и Влада превратились бы в тающие на ходу куски мыла.

Ближе к вечеру, когда солнце приготовилось целовать горизонт, они всё-таки дошли до того дома, где проживают… пардон, проживали родители Влады. Там их, конечно же, не оказалось. На их месте были лишь ошмётки тел и, к удивлению Джонни, хорошо сохранённые лица, пусть и с пустыми глазницами. Светлячки их почти не тронули, а потому Влада сразу узнала эти скулы, носы, губы… и всё, началось.

Женская истерика – это нечто. Не дай Бог неподготовленному, а тем более не знающему мужчине попасть под неё. В эти моменты сотрясается весь мир, все вулканы на планете взрываются магмой, а небо готовится вот-вот упасть, потому что – о Боги! – вы разбудили в женщине гнев. А как известно любому, кто хотя бы раз был женат, в каждой женщине сидит дьявол. Да такой, что следующей встречи ты с ним точно не пожелаешь, а потому и пытаешься задобрить его букетами и парфюмами.

Но дьявол Влады вырвался наружу, как только она увидела останки своих родителей.

Джонни не хотел её ударять. Казалось, если хотя бы попытаться обнять это хрупкое тоненькое тело, то можно заодно сломать пару костей. Но крики… Господи, крики Влады не уступили бы вою Сатаны, а то и переплюнули бы его. На несколько минут её глаза покинул рассудок, и в эти зрачки вселился дикий зверь, сошедший с ума. Она набросилась на Джонни, обвиняя его в смерти всего мира. Попыталась укусить его, и ей бы это удалось, если бы сильная мужская рука не дёрнула за волосы. Можно ли было её успокоить? Определённо нет. Влада обезумела, пусть и на время. Так что ничего другого, как вырубить её, не оставалось. Джонни разбил об её голову стеклянную бутылку, но – опять-таки возблагодарим Господа Бога и его чертей-прислужников – Влада осталась жива. Если она когда-нибудь упадёт с лестницы, то сломает себе всё, что только можно сломать. Такая сила в таком слабом теле…