Дана Делон - Падающая звезда

Мое сердце останавливается. Голос. Это не он. Ведь не он?

Мне не хватает воздуха. Заставляю себя дышать и беззвучно иду к арке, ведущей в смежную комнату. Останавливаюсь, не зная, что делать дальше. Перед Мано стоит Квантан. Она злая, красная и запыхавшаяся. Одной рукой придерживает выпуклый живот, второй вцепилась ему в руку, ту самую, которую держала я. Квантан выглядит растерянно, в его глазах читается борьба с самим собой.

– Мне страшно, Квен. Боюсь, я сделала неправильный выбор.

– У тебя не было выбора. Для тебя всегда существовал только он.

Мано вытирает ползущую по щеке слезу:

– Он не любит меня и никогда не полюбит. Моей любви не хватит на нас двоих.

– Чего ты хочешь от меня, Мано?

Он отводит взгляд в сторону. Она берет его за подбородок.

– Посмотри мне в глаза, – нежно просит она, и он повинуется не сопротивляясь. – Если бы это был твой ребенок, ты был бы счастлив?

– Какая разница, ведь он не мой.

– Просто ответь, пожалуйста.

– Да, – хрипло произносит он. И в этом ответе столько эмоций, столько желания.

Ощущение, что кто-то дал мне со всего маха в живот. Хочется согнуться на корточках. Тошнота подступает к горлу.

– Я бы плевал на весь мир, женился на тебе и постарался сделать тебя счастливой. Но это было раньше, Мано. Раньше…

Мано сладко улыбается ему и проводит рукой по его каштановым волосам.

– Ты мой хороший. – От ее приторно-ласкового тона у меня сводит скулы.

– Проблема в том, – шепчет Квантан, – что одной моей любви тоже было бы недостаточно.

Она грустно кивает. Слезы текут по ее щекам. – Поцелуй меня.

И он вновь не противится, лишь на секунду мне кажется, что он скажет «нет». Но выражение его лица меняется. Он так смотрит на нее… Мне становится не по себе от этого взгляда. Ревность сводит мое горло.

– Это в последний раз, – словно пытаясь убедить самого себя, произносит он и, взяв в руки ее лицо, притягивает к себе. Их губы сливаются в поцелуе. Нет, не в нежном и мимолетном, а в настоящем, страстном, чувственном поцелуе.

В моих глазах стоят слезы, все вокруг теряет очертания и сливается. Но я беру себя в руки и заставляю смотреть. Говорю себе, что могу смотреть на это, могу сделать себе больно, вырвать из груди сердце прямо здесь и сейчас и оставить его в этой комнате. Разочарование, граничащее с дикой злостью, током проходит по всему телу, отрезвляя, возвращая на землю, как и ревность. Они не замечают меня, так как слишком заняты друг другом. Я поднимаю телефон, включаю камеру и жду, пока картинка станет четкой. «Не делай этого», – просит внутренний голос. Поздно. Я фотографирую их поцелуй и выключаю экран телефона.

Мои ноги не слушаются, но я заставляю себя выйти из комнаты. Оставляю дверь открытой нараспашку и смотрю на фотографию в телефоне. Ощущение такое, будто кто-то режет меня по живому.

Не успеваю спуститься, как слышу звуки быстрых шагов в коридоре и прячусь за ближайшей дверью.

– Ты не можешь меня оставить! – уже знакомый крик.

Мне хочется закрыть уши руками и заорать! На сегодня достаточно, все лимиты исчерпаны. Но я слышу его голос, и мне становится страшно.

– Немыслимо! Ты думала, я трахну тебя?! Ты правда так думала?! – Его голос пропитан злостью. – Беги к своему Алексу, Мано. Ты всегда так делала. Упади перед ним на колени, тебе уже нечего терять. Ни достоинства, ни уважения к себе, ничего. – Холодный, презрительный тон. – Ты и есть ничто!

– Ты, – цедит она сквозь зубы, – это ты бегал за мной как собачонка!

Ей важно поставить его на место.

– Ты выходишь замуж, забудь и оставь меня. – Тон усталый, пронизанный отвращением. – Я больше не буду тебя трахать. Нет фетиша на беременных. Уж прости.

Грубо. Чертовски грубо и безжалостно. Но странное чувство в глубине моего сердца пытается его оправдать и сказать, что Мано это заслужила. Однако образ хорошего парня с добрым, теплым взглядом рассыпается в прах. В эту секунду, уже в который раз за день, мой мир переворачивается. «Никакой он не рыцарь, – думаю я. – Очередной тип с гнильцой, скрывающийся за глянцевой картинкой».

В моей душе рождается лютая ненависть. Я не в силах ее контролировать. Ненавижу их! Всей душой, всем сердцем. Ненавижу Мано – за то, что мой брат сейчас внизу, испуганный и растерянный, выбитый из колеи, разыскивает ее. Алексу перед ней стыдно! Перед этой тварью… Ненавижу своего брата таким, каким сделала его Мано. И ненавижу Квантана.

Ругаю себя за лишнюю эмоциональность, пытаюсь успокоиться, но ничего не могу с собой поделать. Жалкие попытки включить здравый смысл не работают. Что было между нами: минутная взаимная симпатия, секундное помешательство? Ничего значимого. Ничего грандиозного. Но почему душа так сильно болит, а сердце разрывается от ревности, обиды и злости? Отчего хочется рыдать и кажется, что меня предали? Нет на то причин. Но мое сердце и душа не согласны. Мне слишком больно. Я очень зла. Телефон с фотографией все еще в моей руке. Пристально смотрю на снимок, ненавидя этих людей так сильно, как никого и никогда. Она изменяла моему брату долгое время и делала это с Квантаном, с парнем, с которым полчаса назад у меня был первый в жизни поцелуй. И я знаю, что не просто покажу эту фотографию Алексу, а перескажу ему услышанный разговор. Передам каждое слово. Я освобожу его. И мне все равно, каковы последствия: мой брат не заслужил такого отношения. Если понадобится, я перегрызу ей горло, уничтожу ее.

Чувствуя себя как в тумане, я очень медленно, скользя рукой по перилам, спускаюсь вниз. Стараюсь дышать полной грудью, чтобы не упасть, покатившись вниз по лестнице. Это сложно: ноги спотыкаются, из-за слез почти ничего не вижу. Сойдя с последней ступеньки, оглядываюсь. На первом этаже без перемен. Так и бывает: твое сердце разбито вдребезги, а жизнь идет своим чередом.

Нахожу Алекса в толпе. Останавливаюсь, сомнения заполняют каждую частичку моего тела. Если скажу ему правду прямо сейчас, его жизнь не будет прежней. Планы на будущее, надежды, мечты – все рухнет. Знаю: он ее не простит. Ни сейчас, ни в ближайшее десятилетие. Не будет никакой свадьбы и полноценной семьи, а ответственность за это ляжет на мои плечи. Готова ли я к такому грузу?

Выпрямляюсь и решительно направляюсь к брату. Она лгала ему. Что может быть хуже, чем строить семью с предательницей?

– Алекс! – пытаюсь громко позвать, но голос осип от волнения. – Алекс! – хрипло пробую снова.

Он поднимает голову и смотрит мне в глаза. На секунду замирает, затем быстро направляется в мою сторону.

– Что с тобой? Тебя кто-то обидел? – заглядывая мне в лицо, спрашивает он.

Я качаю головой, но слезы продолжают течь по щекам. Чувствую, как маска внутри становится мокрой, слезы пробираются сквозь нее, бегут по подбородку и капают на шею.