Array Regina Oscura - Лови момент

Номер четыре, пять и, пожалуй, сразу семь – Круглов Кирилл. Профессиональный командир и злюка, чья суть существования заключалась в обламывании любого веселья и кайфа. Достаточно просто взглянуть на его хмурый вид. Только удивительно, как же над его головой до сих пор не появилась персональная туча и не залила его к чертям. А самое сложное во всём этом то, что он был одновременно так близко – достаточно просто протянуть руку к его койке, отодвинуть штору и вот оно – солнышко. Но в то же время так далеко, словно он намеренно отстранялся абсолютно ото всех, даже от ребят. И это расстраивало «Аутсайдеров», только сам строгий папа-менеджер этого не замечал.

Или хорошо делал вид. Как со мной. Просто профессиональный актёр, наверняка у него и Оскар дома завалялся. Интересно, что за место он называет своим домом? Оно такое же холодное, как и он сам?

Я грозно шикнула на собственные же мысли и потянулась к жалюзи, впуская в салон серебристый, тонкий луч. В ушах – наушники, в которых проигрывались умиротворяющие клавишные и слезливая скрипка. А впереди светит луна красивой надкушенной долькой арбуза. И было что-то необычайно загадочное и таинственное в этой сумеречной атмосфере. То, как в небе слабо поблёскивали звёзды; как лунная дорожка пересекала половину салона автобуса, падала на мои ноги, кожаную обивку дивана и деревянные шкафы кухонного гарнитура.

Я любила вглядываться в безмятежное ночное небо, и пыталась сосчитать все-все светила.

Моего плеча коснулась чья-то ладонь. Я вздрогнула от неожиданности и повернулась.

– Почему не спишь? – Кирилл стоял в мерцающей лунной дорожке и казался эфемерным.

– А? – удивилась я, что он вообще заговорил со мной.

– Спать. В три часа ночи ты должна спать.

Он сцепил руки на груди и глядел на меня сверху вниз как будто с укором. Растрёпанные кудряшки едва касались широких плеч мужчины, чуть пушились на макушке и серебрились от лунного света.

– Может быть, и должна, но не спится, – шепнула я в ответ и снова отвернулась к окну, – Жека храпит как старый трактор. А может, и не Жека, не разберёшь.

Круглов неопределённо хмыкнул, а потом силуэт сдвинулся правее и завозился на кухоньке. Я видела в отражении окна его широкую спину и размеренные движения. Он потянулся к чайнику, вытянул из шкафа кружки и снова замер в ожидании.

– А ты почему не спишь?

– Работал.

– Ночью, да ещё и в кровати? Это самый настоящий грех, солнце. Будешь за это жариться на сковородке.

– Пусть так.

Было мне кратким и лишённым эмоций ответом всего лишь в два слова.

Да уж, не думала я, что могу напрягать хоть кого-нибудь настолько сильно, что аж дар речи терялся. Но нет, вот он стоит здесь и шуршит чем-то в шкафах.

– Много шумных мыслей в голове, – неожиданно продолжил он. – Ты хорошо следишь за Богданом?

– Я его тень, – пожала плечами, – но если ты ждёшь, что я выдам все его секреты, которыми мы делились, делая друг другу причёски с бантиками, то не старайся.

– Послушай… Ммм…– Кирилл замялся, – он продолжает употреблять всю эту дрянь?

– Ты про наркоту? Нет. А если и да, то Белый отлично шифруется.

– Он сегодня был слишком активным перед концертом.

– А ты видел, сколько энергетиков он в себя влил? Удивительно как от него ещё желудок не сбежал.

На стол передо мной опустилась большая кружка. Я, подозрительно сощурившись, заглянула внутрь. Напиток пах дивно – мятой и, кажется, лавандой. Я втянула в лёгкие тонкий, тёплый пар и посмотрела на Кирилла, который теперь сидел напротив меня.

– Что это?

– Травяной чай, – Кирилл показательно поднёс свою кружку к губам и чуть отпил. – Успокаивает нервишки и помогает заснуть.

Надо же, это самая длинная за весь день фраза от Его Высочества менеджера. Неужели он вспомнил, что умеет разговаривать и решил начать с меня? Счастье-то какое!

– Спасибо что ли?

– Пожалуйста, – Кирилл неотрывно смотрел на меня, – пей уже.

– Меня пугает твоя настойчивость. Там яд, да? Решил избавиться от раздражающего элемента и прибег к оружию женщин? Тогда знай, что после смерти я буду приходить к тебе во снах и мучить, пока твои очаровательные кудряшки не поседеют.

Я аккуратно отпила приготовленный для меня напиток, но вместо того, чтоб брезгливо поморщится и показательно отодвинуть кружку, сделала ещё глоток. Чуть горьковатый вкус ромашки и лаванды переплёлся с нежной мятной холодинкой и кисло-сладким смородиновым привкусом. Обилие вкусов разбегалось по языку, согревая своим теплом. Внутри мне стало спокойнее. Это целебный эффект чая или того, что Кирилл сидит напротив и не пытается убежать от меня?

Что уж говорить, сам факт удивлял, а его забота о моём сне просто лишила дара речи. Неужели сейчас я вижу перед собой солнышко с пляжа Мисхора?

– Ты меня не раздражаешь, – сказал он, откидываясь на спинку диванчика и вытягивая руки на стол.

Теперь я не видела его лица и бездонных глаз цвета янтаря. Кирилла услужливо скрыла коварная тень. Мне пришлось довольствоваться интонациями голоса и его руками, с крупными ладонями, пестреющей композицией татуировок и тонкими цепочками вен.

На правом предплечье парня были изображены кроваво-розовые щупальца осьминога или какого-то подводного монстра. Они оплетали надломанный корпус гитары, а вокруг плескалась лазурь моря. Но несмотря на трещину, инструмент продолжала играть – из неё вереницей вылетали нарисованные ноты и уходили выше к плечу. Гриф гитары на бицепсе как будто вспарывал тонкую кожу, разбрызгивая алые капли крови на волны, винтажный микрофон и строчки из песен. Настолько реалистично, что аж жутко. Хотелось расспросить его о значении рисунков, но я знала, что он не скажет. Просто закроется в себе.

На его теле вообще почти повсюду пестрели цветные и чёрно-белые изображения. Тёмно-зелёный водяной дракон опоясывал шею, огромными лапами и хвостом выходя на плечи. На груди красовалась готическая и витиеватая надпись «Family First». С двух сторон эти слова охраняли большие голубо-синие птицы с умными глазками-бусинками – похожи на ласточек.

Я знала, что на рельефном животе красуется огромный графичный череп. И как только я могла принять Кирилла за какого-нибудь офисного планктона?

– Разве? – нашлась я, перестав сканировать его тату.

– Ты меня пугаешь, – темнота колыхнулась, и мне показалось, что он склонил голову.

– Я настолько страшная? – попыталась пошутить я, всей душой ненавидя серьёзные разговоры. – Нет, по утрам, конечно, я могу быть похожей на Чужого, но в остальном всё не так плохо, солнышко.

– Алиса, послушай.

Кирилл вынырнул из тени, и теперь я могла лицезреть его чуть округлое лицо с лёгкой щетиной на щеках и подбородке, высокий и умный лоб, игривые тёмно-русые кудри, изгиб тонких губ с опущенными уголками.