Евгений Рей - Нескучная история. Книга 2

– Значит, они – плод американской пропаганды? – спросил Андрон.

– Сначала Австро-Венгерской в прошлом, потом – большевицкой. А сейчас и американской, конечно. Большевики в двадцатых-тридцатых годах прошлого века как с цепи сорвались, насильственно украинизируя абсолютно русские территории! И так людям в тех краях заплели мозги, что некоторые и по сей день в разум истины прийти не могут…

– Зачем же большевики это делали?

– Им так велела ленинская «гениальность», с которой они не в силах были дискутировать… А нынче начатое большевиками дело довершают американцы. Это – беда-а… И она показывает, что большевики с американцами по своему глубинному внутреннему состоянию – сродники… Их «вашингтонское болото» (выражение Трампа) – то же самое, что наша партноменклатура ЦК КПСС, только с извращениями. То есть – осатаневшая. Как те прошлые – советские, так и нынешние – американские, видят в человеке не Образ Божий, а функцию. И стараются эту функцию запрограммировать для продвижения своих идей. А идеи-то у них те ещё… Аховые… Химеры, одним словом, а не идеи…

– Безрадостно звучит, – сказал Иван.

– Согласен, – ответил Михаил.

– Почему же жители Украины такие легковерные? – спросил Андрон.

– Потому что ловятся на дешёвые трюки, – ответил Михаил. – У амеров кошачья болезнь, а те смотрят на них и им верят.

– Что это за кошачья болезнь такая?! – коротко хохотнул Иван.

– Ну после того, как янки все свои многолетние военные кампании продули – Ирак, Афганистан, Сирия, – им надо самоутвердиться в собственных глазах. Это как юный кот, который, увидев себя в зеркале, дыбит шерсть, выгибает спину и важно так, боком, наступает на своё отражение… Вот и американцы, как этот самый кот, начинают выгибать спину и плавать боком в Чёрном море, внушая себе, что этим страшно нас пугают. Им это нравится, потому что и выглядит героически, и достаточно безопасно, пока в территориальные воды России не зашли… А протоукры в Киеве верят, что все эти манёвры ради их защиты, и тоже делают суровое лицо. Никак не понимая, что цена их в глазах американцев ничуть не выше всех прочих, которых те уже успели кинуть. Верят, понимаешь, в кошачьи ужимки всякие… Но вернёмся к собственным делам. Надоело про пустое… Нам следует наведаться к Родиону Деловых и уточнить, не обозначился ли наш интурист на его телефоне?.. Кстати, Иван, ты Владимиру-то позвонил? Лосось уже, наверное, избавился от русской симки?..

– Да звонил. Его старый телефон нигде больше не маячит.

– Ну всё… Едем в Золотой Лог.

– Едем!

И через пять минут друзья уже сидели в вишнёвой «Ладе» Михаила…

В коттеджном посёлке решили сначала навестить семью Булыжниковых. Но их, на удивление, не оказалось дома.

– Странно, – сказал Андрон, наткнувшись на закрытую калитку и несколько раз бесплодно позвонив. – Сегодня воскресенье, должны бы дома отдыхать… Разве что уехали куда?..

– Константина ищете? – спросил сосед, вышедший из калитки напротив.

– Ну да, – кивнул Андрон.

– В школе я их видел, на выборах… У нас сегодня выборы главы поселковой администрации, поэтому все там… А после намечено народное гулянье…

– Опять гулянье! – воскликнул Иван. – Мы этого не выдержим!

– Ничего, – ответил ему Андрон, – выдержим. Если гулять с умом.

– Что за гулянье без Свиристюка?.. – заметил Михаил. – Это скучно. Кто нам расскажет про Карибский кризис?.. И про Чубайса кто споёт?..

– Да уж, – засмеялся Андрон, – Игнат Романович нагнал бы жару.

– Тихо! – шикнул Иван. – Свиристюк бросил пить!.. Поэтому просьба не ехидничать!

– А коммунизм свой он тоже бросил? – спросил Андрон.

– Само собой, – ответил Иван. – Какой может быть коммунизм без водки?.. Только скучный.

– Ну ладно, поехали в центр, – сказал Михаил, трогая машину, – посмотрим, какой там кворум, какой консенсус…

– И нет ли подтасовок! – сказал Иван. – Можно представиться, что мы – наблюдатели от украинского евросоюза имени шведского короля Карла XII… Следим за демократической процедурой.

– Это вряд ли, – отвечал Михаил. – Не поверят. Нас здесь уже запомнили… Забудь про подтасовки, нас срисовали в потасовке…

У здания школы, которая оказалась совсем недалеко от торгового центра, где друзья месяцем ранее участвовали в бурных событиях, было людно. Золотоложцы гулять умели… Играла музыка. В наскоро сымпровизированном ресторане под открытым солнечным небом веселилась местная публика. Присутствовало даже небольшое цирковое представление с жонглерами, канатоходцами и парой клоунов… Было весело.

Но самое невероятное потрясение подъехавших к мероприятию друзей вызвали портреты кандидатов на пост главы администрации. Вернее, один из двух плакатов… Потому что, если на первом был изображён совершенно незнакомый нашим героям человек, то на втором, к их полному изумлению, красовался собственной персоной Родион Деловых, который, как оказалось, вовсе никакой не Деловых, а, по утверждению плаката, Родион Сергеевич Ветрогонов.

Друзья были поражены настолько, что с полминуты молча глядели на высококачественное цветное фото источающего довольство кандидата.

– И даже без полицейской формы! – воскликнул наконец Иван. – Как живой!..

– И фамилия хорошая, – сказал Михаил. – Непотопляемая такая фамилия.

– Всё! – добавил Андрон. – Он наш!

– Похоже на то, – согласился с ним Михаил. – Если победит, конечно. Потому что трудно ему будет сочетать административное настоящее с лжеполицейским прошлым, о котором знаем только мы…

– Привет! – услышали друзья и обернулись на знакомый голос… Это был Костя. Семейство Булыжниковых стояло сбоку от их автомобиля и приветственно махало им руками.

– Ну, здравствуйте, дорогие! – воскликнул Андрон и вышел из машины. За ним последовали Михаил с Иваном. Все радостно переобнимались. Вера сразу же пригласила в дом к обеду…

– Сейчас!.. Вот только затаримся отбивными! – сказал Андрон и, несмотря на возражения Веры с Костей, пошёл в продуктовый магазин…

– Не удерживайте его! Он нынче человек респектабельный, – сказал Иван, – и даже портмоне себе купил…

– Вы что же, вернули картину?! – спросил Костя.

– Пока нет, – отвечал Иван. – Но киевская контрразведка помогает жить! – и засмеялся…

– Как это? – спросила Вера.

– Ах!.. Не обращайте… На трёп его, – ответил Михаил. – Пироги ваши вспомнил и обрадовался…

Тем временем Иван подхватил на руки маленького Федечку и тут же выудил для него конфету из своего кармана.

– Ты тоже голосовать ходил? – спросил он дитятко, подавая ему конфету… Федечка показал рукой на здание школы и сказал:

– Там… дяди… гули-гули!..

– Ещё как, – сказал Иван, – сейчас у них там целую неделю будут гули-гули. А также и пили-ели, и прочие трали-вали…