Павел Амнуэль - Что будет, то и будет. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 6

***

В прошлом году Шай Кацор был избран заместителем генерального директора экспортно-импортной фирмы «Природные продукты». Он считался человеком жестким – во всяком случае, когда журналисты спрашивали его, как он обычно разговаривает с конкурентами, Кацор отвечал, вздернув квадратный подбородок:

– Условия ставим мы. Фирма достаточно сильна, чтобы заставлять конкурентов плясали под нашу дудку.

Весной Кацору исполнилось сорок три года. Он был женат, его единственный сын Гай проходил службу в ЦАХАЛе. Хая, жена, не работала.

Что еще мог знать о Кацоре читатель «Маарива» или «Новостей»? Он собирался прибрать к рукам еще и компанию «Роксан» – так считали все, но к тому дню, с которого мой рассказ начинается, положение было уже иным, о чем знал очень узкий круг лиц.

***

В гостиной беседовали пятеро мужчин. Один из них был хозяином виллы, четверо – его гостями. Они сидели в глубоких креслах вокруг журнального столика и говорили о бизнесе.

– Твое решение вызовет раскол в правлении. Не думаю, что ты поступаешь верно, – сказал один из гостей, повторив эти слова в третий раз.

На что хозяин в третий раз ответил:

– Фирма, в которой можно вызвать раскол, вполне этого достойна.

Второй гость сказал примирительно:

– Мы начали повторяться. Давайте сделаем перерыв и поговорим о футболе.

– Выпьем кофе, – предложил хозяин виллы. – Я сделаю по-турецки. В ожидании любителя.

Кипящий кофейник появился на столике через несколько минут. Все это время гости сидели молча – каждый думал о том, что миссия их провалилась, Кацор не собирается менять своего решения, и для фирмы могут настать сложные времена. Его внезапное решение уйти выглядело не столько нелогичным, сколько нелепым – кто оставляет дело, в которое вложил деньги, время и силы? И ради чего?

Перед каждым из пяти мужчин стояла фарфоровая чашечка на блюдце и лежала маленькая красивая ложка.

– Наливайте сами, – сказал Кацор. – Вот молоко – кто желает.

Он не смотрел в глаза гостям, не хотел говорить о делах, тем более, что общих дел, с его точки зрения, у них больше не было.

Разлили кофе по чашкам, хозяин сделал это последним.

– «Маккаби» Хайфа в этом сезоне сплоховала, – сказал один из гостей, отпив кофе и поставив чашечку на блюдце.

Остальные тоже сделали по глотку и задумались о перспективах израильского футбола. Хозяин виллы привстал и выронил чашечку. Кофе разлился – на белой рубашке появилось темное пятно.

– А-а… – прохрипел Кацор и повалился лицом на столик.

***

Когда бригада, возглавляемая Бутлером, прибыла на место трагедии, парамедики «скорой» уже констатировал смерть Кацора.

В углу гостиной, бледные и растерянные, стояли гости – Рон Полански, Даниэль Кудрин, Бени Офер и Нахман Астлунг, члены Совета директоров компании «Природные продукты». Гости молчали – все, что они могли сказать друг другу, было сказано до приезда «скорой» и полиции.

Полицейский врач, осмотрев тело, сказал комиссару:

– Без всяких сомнений – убийство. Отравление цианистым соединением. Точнее скажу после аутопсии.

– Чашки и кофейник – на экспертизу, – распорядился Бутлер.

Случай был классическим. Пятеро в закрытой комнате. Жертва и четверо гостей, один из которых убийца. Смысла в этом убийстве Бутлер не видел (давние друзья, общее дело), но разве в убийствах бывает смысл? Мотив – да, причина, повод… Но – смысл?

– Простая формальность, – сказал Роман извиняющимся тоном. – Вы все важные свидетели, и я хочу допросить каждого прямо сейчас. Конечно, вы можете вызвать своих адвокатов.

– Да что там, – мрачно сказал Кудрин, щуплый мужчина лет пятидесяти, с огромной родинкой на правой щеке, делавшей его лицо отталкивающе неприятным. – Мы не свидетели. Мы подозреваемые.

Бутлер ничего не ответил и выбрал для допроса комнату на втором этаже виллы. Здесь не принимали гостей, и обстановка казалась уютнее, чем внизу. Раздвижная стеклянная дверь вела на балкон, где стояло кресло под большим разноцветным зонтом. Наверняка хозяин любил сидеть здесь в одиночестве, глядя на море, до которого было не так уж далеко – два ряда вилл и прибрежная песчаная полоса.

Первым Роман пригласил Бени Офера.

– Садитесь сюда, – сказал Роман, придвигая журнальный столик к дивану, – так вам будет удобнее сидеть, а мне удобнее слушать. Это официальный допрос свидетеля, и после того, как мы запишем формальные данные, я попрошу вас быть предельно внимательным к каждому сказанному слову. Может, вы все же предпочитаете говорить в присутствии адвоката?

Офер покачал головой и положил на стол обе руки ладонями вниз – так ему было легче справиться с волнением. Офер был самым молодым из гостей, ему еще не исполнилось сорока, и первое впечатление, доверять которому Бутлер, конечно, не собирался, было благоприятным. В отличие от остальных, Офер был в однотонной рубашке с галстуком – ощущал себя представителем европейского бизнеса, а не ближневосточного с его левантийской расхлябанностью.

После выполнения формальностей Бутлер спросил:

– Кто готовил кофе и кто при этом присутствовал?

– Шай, – сказал Офер. – Он варил кофе сам, а мы оставались в гостиной. С места, где я сидел, видна часть кухни, и я краем глаза видел, как Шай ходил от плиты к шкафу, что-то доставал и перекладывал… Потом он принес кофейник и молочник с чашками на подносе и поставил на журнальный столик.

– Кофе был уже разлит по чашкам?

– Нет, чашки были пустыми.

– Кто наливал кофе?

– Каждый наливал себе сам. И каждый мог взять любую чашку. Молока не налил никто. Если бы яд был в кофейнике, мы бы сейчас все…

– Экспертиза покажет, был яд в кофейнике или в ином месте, – отмел предположения Бутлер. – Скажите, господин Офер, чему была посвящена ваша встреча?

– Мы обсуждали экспортные планы фирмы. В подробности вдаваться не могу, извините. Мы собирались в таком же составе несколько раз. И здесь, и у меня.

Офер лукавил и не скрывал этого. Он не хотел говорить об истинной причине встречи, и комиссар, подумав, задал вопрос иначе:

– Сегодняшняя встреча отличалась от предыдущих?

– Да, – сказал Офер, помедлив.

– Чем?

– Только одним. Шай сказал, что покидает фирму. Это было как гром с ясного неба. Тяжелый удар, скажу прямо…

– Какова была роль господина Кацора в фирме?

– Огромная! Шай был одним из тех, кто начинал дело. У него очень быстрый ум, и он… был… именно Шай вносил почти все предложения по развитию. В правлении никто, кроме него, не верил, что можно что-то заработать в России. Шай в прошлом году ездил в Москву и подписал три контракта с… извините, комиссар, эти контракты еще не утверждены, и я не могу…

– Завтра, – пообещал Бутлер, – у меня будут полномочия, утвержденные судьей. Тогда вам и вашим коллегам придется ответить на любые мои вопросы. А сейчас… – Роман пожал плечами. – Этот контракт или иной, мог ли стать причиной неприязни кого-либо к господину Кацору?