Коллектив авторов - (Не)известные миры. 13 авторов

– То, что в моем сне…

– Сколько можно, Инсар! Только когда тебе перестанет сниться бесконечная вода, ты повзрослеешь. Только тогда ты станешь достойным человеком Вах-Нахима.

– Я… Послушай!

Язык прилип к нёбу. Инсар попытался успокоиться, но чем чаще он делал глубокие вдохи, тем суше становилось в горле, и, когда он снова заговорил, голос его был похож на шакалий лай.

– Я не хочу оставаться в Вах-Нахиме. Когда… Когда вода вернется, ее станет бесконечно много, я построю корабль и стану… Стану мореплавателем.

Он все-таки сказал это.

Инсар выдернул руку из ослабевшей хватки. Касим остановился, и они застыли в молчании. Когда Касим поднял взгляд на Инсара, тот ничего не смог прочитать в нем.

– Перестань говорить глупости, – каким-то незнакомым голосом произнес Касим.

Наверняка хотел что-то добавить, но вместо этого процедил:

– Я запрещаю тебе приближаться к сфинксу, – и побрел прочь.

Касим не был злым – вовсе нет. Инсар даже знал маленькую тайну: раньше Касиму тоже снилась бесконечная вода, но потом что-то изменилось. Наверное, он просто повзрослел, сказал себе: такого не бывает – и все исчезло. Но Инсар знал, что когда-нибудь океан, соленый и шумный, снова укроет мир зелено-синим покрывалом…

– Бог солнца, бог песка, бог удачной охоты, – шептал он. – Пусть вода вернется в мир.

Он твердил это и твердил как заведенный. Перестал ловить обрывки взрослых разговоров, заглядывать в рот охотникам, бегать с мальчишками к змеиным норам, ловить фенеков, таскать финики… Лишь продолжил ходить к Сешафи.

Ее давно перестали кормить – наверное, охотники о сфинксе вообще позабыли. Лишь проходя мимо, пинали клетку – так, по привычке, – и Инсару становилось до боли обидно.

Когда Сешафи доедала бобы, мясо или догрызала кость, она садилась рядом с ним, изящно складывала лапы и начинала:

– Ты совершаешь ошибку настоящего ради сказок прошлого… Ты точно не будешь жалеть?

– Точно, – кивал Инсар.

Страха уже давно не было, как и прежнего Инсара.

Сешафи, глядя вдаль, украдкой улыбалась.

– Тогда слушай, мальчик…

Раньше мир был куда прекраснее – так рассказывала Сешафи. Раньше была не только пустыня, но и горы, леса, холмы, озера, равнины… Раньше все было по-другому, но вода исчезла, и пустыня поглотила мир.

Сешафи вскидывала голову и по-кошачьи жмурилась:

– Лишь звезды остались прежними.

Перед сном, думая об океане, Инсар долго сидел у полога шатра, смотря в небо. По ночам становилось холодно, появлялся ветер, но его это совсем не тревожило. Сешафи говорила, что звезды – родственники сфинксов: звезды никогда не лгут. Когда-то они были самыми верными друзьями мореплавателей, указывая им путь.

Вот вернется вода, Инсар отправится покорять океан – так он решил. Он оставит золотые дюны и уйдет к бесконечным морским просторам, которые отражают небо, скрывают рыб и обещают настоящие приключения, бури и штормы…

Когда Инсар сказал об этом Сешафи, та вдруг замерла и тихо произнесла:

– Мальчик, мне очень жаль.

Инсар ничего не понял, только вздохнул: Сешафи была помешана на загадках. Он лишь привычно погладил львиную лапу, и Сешафи с незнакомой тоской устремила потяжелевший взгляд вдаль, в пустыню.

– Я не знаю. Не знаю, где сокрыта вода, – прошептала она и зажмурилась.

Этой ночью Инсару океан не приснился. Не приснились и кувшины, дразнящие соплеменников, не приснилось ни капли влаги.

Океан исчез, соленый морской ветер сменился суховеем, царапающим кожу. Инсара окружала мертвая золотая пустыня и деревянный скелет полуистлевшего корабля, торчащего из песков.

Инсар даже не сразу понял, что спит.

– Где мой океан? – пробормотал он, оглядываясь.

Сидящая рядом Сешафи задумчиво приподняла брови. Ветер развевал светлые волосы, ворошил шерсть на загривке и осыпал пылью ее широкие, твердые перья.

– Океан? Он пересох.

Ну конечно, давно уже… Но Инсар вдруг почувствовал, что задыхается, и судорожно обхватил руками горло. Вот и все, больше не будет ему сниться бесконечная вода и станет он достойным человеком Вах-Нахима… И вроде это было тем, к чему его готовили с детства, так почему же хотелось кричать от горя?

– П-пересох?! Не может быть такого, Сешафи! Он огромный, он больше пустыни, больше всего на свете! Почему так?

Сешафи посмотрела на него как на самого глупенького ребенка в мире и ласково улыбнулась:

– Потому что людские сердца иссохли. Некому больше плакать. Души увяли, как сорванные цветы… Ты не знаешь, что такое цветы, мальчик, и мне тебя жаль. Когда мы с тобой встретимся здесь в следующий раз, я их принесу тебе.

Она поднялась на лапы и медленно зашагала прочь.

– Стой! Ты куда? – просипел Инсар. Он судорожно глотал воздух, которого становилось все меньше, и легкие разрывались от боли.

«Я рыба, умирающая без воды, – вдруг мелькнуло у него в мыслях. – Странное существо».

Ему так нужна вода! Не чтобы напиться! Честное слово, боги пустыни! Не чтобы утолить жажду…

– Ты куда?! – повторил он через силу, и Сешафи наконец оглянулась.

На ее удивительно красивом лице светилась улыбка.

– Не переживай, твой океан всегда будет в твоем сердце. А меня уже давно ждут.

Инсар, задыхаясь, проснулся под рассвет, и горло его разрывалось от царапающей сухости. Касим безустанно обмахивал его, а лекарь Вахид совал под нос какие-то травы и настойки. Они что-то говорили, и, кажется, рядом еще суетился кто-то из старейшин. Вокруг стоял шум и витал неприятный запах, но Инсар думал лишь об одном.

Какой глупый, ужасный сон…

К сфинксу Инсар смог прийти только после полудня, когда солнце сошло с зенита и медленно двинулось к западу.

– Я слышала, что этой ночью ты чуть не умер, – осторожно начала Сешафи, подойдя к прутьям клетки и сев напротив.

Инсар поморщился. Он просунул сквозь прутья кусок мяса, но Сешафи все ждала ответа, сложив лапы перед собой.

– Мне приснилось, что я рыба. Рыба без океана.

Когда Инсар сказал это Касиму после еды, тот посмотрел на него как на сумасшедшего и заставил выпить еще отвара. Однако Сешафи все поняла, кивнула и принялась есть мясо. Мясо – нечастое угощение в бедном селении, и готовили его, по словам Сешафи, ужасно. И все же она ела и благодарила, наверняка понимая, что каждый ее обед – несъеденный обед Инсара.

– Сешафи… – начал он и осекся. Он не знал, как начать этот разговор, но Сешафи его поняла.

– Вы никогда не найдете воду, потому что ее больше нет. Даже звезды не знают, где вода. Скоро люди поймут это и умрут от горя. – Наверное, ей об этом тоже было нелегко говорить. – Останется лишь песок и солнце… Есть вещи, которые теряются безвозвратно. С этим надо лишь смириться.

Как же хотелось сказать: «Нет, Сешафи, это неправда! Ты лжешь!» Но Сешафи лгать не умела. Потому Инсар промолчал, и она задумчиво прислонилась головой к прутьям клетки.