Татьяна Буньковская - Снежная Волшебная

Закрыла коробку и с грохотом задвинула ящик. Походив по комнате, она запустила пальцы в свои растрепавшиеся по плечам и спине густые волосы и пыталась понять что все это значит. Конечно, ответов нет, как и рационального объяснения. Сказать? Рассказать кому-то? Но кому? Сестренку она пугать не будет, Петю своей неадекватностью тоже не хочется тревожить. Послезавтра приедет Инна и, возможно, удастся поговорить с ней?

Сестра Пети выглядела как умная и знающая больше, чем остальные люди женщина. Тонко чувствующая мир. Она должна ей помочь! Больше просто некому! Или бежать из этого леса, этого дома со всех ног!

Остаток дня Таня старалась не показывать вид что с ней что-то не то и даже сама поверила что все хорошо. Однако, когда она пошла спать, то с трепетом проверила наличие кулона в своей тумбочке. Он и не думал испаряться и ночью выглядел еще более красивым и манящим. Так и хотелось надеть его на шею…

Что это? Она точно сошла с ума, раз эти желания появились в ее голове!

Утром уставшая от этих мыслей и тревог девушка встала рано чтобы, как обычно, порадовать гостей, а теперь уже и Петра с его племянником свежими и теплыми блинчиками с творогом. Петя уже тоже встал и возился во дворе с дровами, в сарае со своими инструментами, затем около машины.

Спустя время, когда блинчики были готовы, она заметила что он сел на крыльце прямо в кресло у столика и решил отдохнуть. Ей показалось вполне естественным принести ему чашку горячего травяного чая и порцию блинчиков на террасу. А затем она так же вынесла и себе такой же набор. Кажется, он был приятно удивлен таким знаком внимания. Даже очень рад, как дитя, пусть и пытался не выдавать этих эмоций. Он вообще не понимал какие эмоции являть при ней.

Сперва мужчина ел молча, лишь похвалив ее кулинарные способности.

– Я знаю, что это отражается на талии, но не могу ничего сделать, – улыбнувшись, сообщила девушка, – так сложно отказаться.

– Но я заметил, что в остальное время суток ты ешь преимущественно здоровую пищу, а на ночь вообще ничего, – сказал Петр с улыбкой.

– Это правда, но тем не менее, талия отказывается верить в то что я ем эту самую здоровую пищу и слежу за питанием в течение дня.

– Ты, как любая другая женщина, недовольна своей фигурой? – изумился он, даже не зная, что таким телосложением можно быть недовольной. Вот уж воистину, женщин сложно понять! Третий или даже четвертый размер, о котором остальные только мечтают, в том числе и его сестра, ей казался так себе безделицей. А эта талия, бедра…

– Выходит что так. – весело отозвалась она, пряча улыбку за чашкой чая, – Мне хочется весить килограмм на пять меньше. Даже не знаю в кого я такая упитанная, ведь в роду все стройные, как Яна.

– Я бы назвал это телосложением здоровой женщины. – решил поумничать Петр.

– Мой бывший муж называл это телосложением не следящей за собой женщины.

Так, это было что-то новое! О наличии мужа он услыхал впервые. С этого места поподробнее!

– И ты, конечно же, ему верила и продолжаешь верить? – спросил он, смотря на то, как она отводит взгляд к лесу, задумавшись. Ни капли боли, а просто спокойное созерцание крон деревьев, словно она вспоминает как это вообще у нее сейчас – верит или нет.

– Нет, у меня нет трагедии по поводу моего тела, никому я не верила. Просто бывает кое-что поважнее, чем стрелка на весах на отметке 65 при росте метр шестьдесят.

– Ну, это правда. – кивнул Петр, горя желанием узнать о ее замужестве больше, но тем не менее, боясь настаивать. Поэтому он пошел на хитрость – взаимное откровение, – Я тоже был женат. Целый год!

– И что случилось? – перевела она на него заинтересованный взгляд. Надо же, ей интересна его прошлая жизнь, в частности по поводу бывшей женщины! Это хороший знак, подумалось ему.

– Ничего. Мы не сошлись характером. Теперь она счастлива, смею надеяться. И я тоже счастлив по-своему. Кажется, из-за моей ненормальной работы семейная жизнь и я несовместимые вещи.

– Удивительно, а я тоже практически не видела мужа из-за его работы, но в этом была своя прелесть. Затем заболела мама, затем ему предложили место за границей и в один прекрасный день он совсем не пришел домой. Даже не так, он вернул мне мои вещи под порог маминого дома в тот день, когда я была с ней в больнице. Кажется, квартиру он потом продал. Но, это хорошо, что он не сказал мне в лицо что мы расстаемся, правда? Не нужные скандалы и расставания лучше избегать.

Да уж, весело ей точно не было. Но говорит она об этом без боли, словно это привычная для нее вещь – когда тебя бросают так подло. Хотя, возможно, она его не любила? Или так научилась скрывать эмоции и боль от сестры чтобы не навредить ей что уже делает это не замечая. Сейчас он хотел ее пожалеть было даже, но вдруг заметил что она не выглядела жертвой. Особенно сейчас, с ним. Вообще никак на жертву не похожа!

– Да, не смотри на меня так, я действительно его не любила.– угадала она его мысли, – только слишком поздно это поняла, и наш развод был освобождением. А ты любил свою жену?

– Наверно, да. Она была миленькая, шустрая и умная. Нам было с ней о чем поговорить.

– Значит, ты влюбчивый?

Он засмеялся на это слово, и Таня улыбнулась ему в ответ, отправляя последний кусок блинчика в рот. Сейчас она выглядела не как девушка, которая притягивала взгляд незримой гипнотической магией, а как уютная барышня, выспавшаяся и никуда не спешащая. В этом зеленом бесформенном теплом пушистом свитере, волосы в небрежной косе, словно он ее знал всю жизнь и даже эта ее манера жевать на одну сторону воспринималась как что-то до боли знакомое.

– Я увлекающийся.

– О! – удивилась она, кивая, – Это так сейчас называется? Что ж, если, скажем, в новых отношениях ты увлекся бы еще раз, то это не измена?

– Ах, как плохо вы обо мне думаете! – наигранно воскликнул он со смехом.

– Наоборот, я знаю на себе, что мужчины народ несколько… увлекающийся? Да! Но на месте твоей жены я бы держала нос по ветру.

И она комично задрала свой милый прямой носик вверх.

Они дружно засмеялись как раз в тот момент, когда Яна хмуро вышла с тарелкой блинчика и чашкой чая. Ну а через минут десять к ним присоединился заспанный Марк. Таня ощутила как спадает эта неловкость, они становились все более понятными и знакомыми друг другу. Когда дети отправились по поручению и своему желанию поесть шоколада в городке с Пиратом в магазин, Таня стала за мытье посуды. Петр крутился рядом, помогал по кухне, чтобы сварить суп к обеду, параллельно решая дела по телефону, который постоянно звонил, и здесь не давал ему забыть о сумасшедшем доме, который ждал его в Киеве. Вот из-за телефона он неловко поставил чашку с недопитым чаем, который цедил все это время, подливая в травы на дне чашки кипяток.