Array Сборник - Небывалому быть. Часть 1

Санкт-Петербург, Кронштадт, как сердце
туда просится
Увидеть, встретить Императора моей
любимейшей страны,
Где я живу сейчас, не каюсь вовсе,
Где до сих пор живут её народные сыны.
А ты душой залит в металле вечном,
как герой из прошлого,
То скачешь на коне, то во весь рост стоишь
И думаешь о том, что твоя вечная и славная
Россия
Не будет преклонять свои колена пред
врагом чужим.

А вот и правильно, так думай, Государь, и дальше,
Не для того ж ты всю историю
Чуть больше трехсот лет назад душою ворошил.
Хотел, наверное, внести в неё такой вклад свыше,
Может, даже более,
Чтоб удивить других, пока в то время жил.

И верно, удивлял ты очень даже многим,
А сколько дров хороших, нехороших также нарубил,
Но ты был человеком не простым, великим всё же,
И кажется, в тот мир иной совсем не уходил.

Твой образ в памятниках важный, столь уверенный
Стоит защитною стеною в этих городах и по самой
реке Неве,
И молвишь: «Враг, не тронь, мою столицу северную
и Кронштадт военный
Знай, Пётр Первый им придёт всегда на помощь,
Хотя они и будут даже в глубочайшем сне!»

Такой он и совсем не изменился,
А потому, как брови на его лице
Изображают как бы крылья птицы,
Готовые взлететь в один момент и разом
Предупредить столицу и Кронштадт о вновь прибывшей
вдруг беде.

На страже всей России Пётр наш стоит, поверьте,
Мы знаем это, да и помнить мы должны —
Прибывшие сюда и побывавшие здесь хоть однажды —
Дела Петра Великого есть важная страница
для истории моей страны.

«Письмо из настоящего к Вам, Государь
Великий, обращаю
От поэтессы, что живущей в маленькой
глубинке, значит, очень далеко,
Но в светлой и просторной, славной
и любимой для меня России,
А в ней – в Республике Башкирии, где
помнят, чтут о Вас свою историю ещё.
Кто я? Простолюдинка, значит, не высокого
сословия считаюсь,
Учитель наперво, потом уж поэтесса,
стих мой – божий дар и свет,
А в целом, я есмь человек, несущий
человечеству
Мысль свою добрую —
И в этом мой поистине большой, открытый
всей моей души секрет.
Зачем к Вам обратилась, знаю точно я,
об этом не скрываю:
Мне хочется сегодня низкий Вам поклон
отдать
За Вашу мысль творящую, отважную,
тем более,
В честь юбилея Вашего «спасибо» Вам
сказать.
Пусть в памятниках дышите, руками
простираете
Дух независимой России от многих
вражеских идей.
Пусть продолжает жить моя страна родимая и дальше в мире,
В которую вложили Вы немало добрых дел,
Чтоб стать ей и могучей, и сильней.
Держава наша пусть корону Вашу не снимает,
Она веками ей и в пору, и, естественно, к лицу,
И пусть всё время только люду, власти предвещает,
Что приходить лишь надо к мирному концу.
А Вы как ангел и хранитель, посланный из прошлого,
Смотря на всех нас с северной столицы бронзовым лицом,
Даёте стимул для стремлений только мирных, справедливых,
Напоминая нам, как нелегко держать в руках
державу мощную,
А в ней оберегать и каждый городской и сельский дом.
Вы были очень мощным человеком в росте, и в уме, и в силе.
Какой надёжный подарили нам Военно-морской флот,
Окно в Европу прорубили, может, даже двери,
Создав при этом для страны своей оплот.
Судьбе и славе Вашей не хочу завидовать сегодня,
Не всё в ней было просто, да и очень хорошо,
Хоть родились Вы и в Московии однажды,
Само стремление души Вас всё же в Питер унесло.
Наверное, к себе звала река Нева открытой водною стихией,
И эти чувства жили в Ваших жилах, да и кровь кипучая текла,
Как море бурное, в любой момент с врагом вступить в атаку,
ну, а дальше
Не только поражения признать, но и победы добиваться
до конца.
Стук топора Ваш раздавался далеко по всей России,
Вы людям показать хотели, как же Государь любил
Работать с мужиками, строить судна корабельные огромные,
Любое начатое дело до конца практически с успехом доводил.
Но в тех делах встречалось то, что по душам не подходило
людям,
Не по людским сердцам пришлось, когда текла стрелецкая
в них кровь,
И как случилось так, что якобы глумились
и над верой, церковь тем калеча,
Хотела бы спросить, была ль к стране
та истинна любовь?
Не хочется мне верить в эти все деяния,
Пётр Алексеевич,
Что многое шло с Ваших рук, с подати Ваших
слов.
А казни страшные, ну неужели они тоже
по указу были?
Нет ничего страшней, история такое пишет,
не взяла чудес из снов.
Как жаль, что кровью политые земли, звуки
скорби всё-таки остались,
Доныне существуют где-то недалёко здесь,
пытаются молчать,
Наверное, они плохое в себя взяли, а потом
ещё сглотнули,
И поколеньям нашим лишь хорошее
пытаются додать.
Конечно, в каждом человеке есть и доброе,
напротив – и плохое,
Судить не нам, пусть Бог рассудит
с временем всех нас,
А тот, кто нашу создаёт историю страны
могущественной,
Тому придёт от Бога свой открытый,
справедливый, судный час.
А Вы, как были человеком для меня труда
большого и величия,
Так буду почитать Вас тем и дальше,
коль пока жива,
Встречаться с Вами буду лишь по личному
прибытию
В самом Санкт-Петербурге, если будут в нём свои
важнейшие дела.
Меня не удивят богатства Ваши, дом Ваш пышный —
Не это важно для моей души, коль стих творю сейчас,
Духовный мир Ваш мне лишь только важен, я его понять
пытаюсь,
Каков он был тогда, когда Вы жили в своё время, и жизнь
была при Вас?»